Чёрный хребет. Книга 2 - Алексей Дроздовский

тупых. Однажды я соберу вокруг себя всех тупиц этого мира и мы вместе, общим голосованием, назовём умных – кретинами. И ты можешь спорить с этим, что-то доказывать, приводить аргументы, а мы в ответ: «Гром гремит, земля трясётся, умник в памперсах несётся». И всё, аргументы отклонены. Теперь ты тупой, а не мы.

Глава 3

Поле битвы покрыто кровью: мертвецы лежат справа, раненые слева. Покойников оттащили в сторону, чтобы они не окружали оставшихся в живых.

Лира в сознании, но очень вялая и едва двигается. Близнецы сидят по бокам от неё и очень грустно смотрят на раненую девушку – она выкарабкалась чудом, везением и неимоверными усилиями. Я подхожу к ним с отцом-младенцем на руках.

– Гарн, – едва слышно произносит Лира. – Говорят, что это ты спас мне жизнь.

– Ерунда, – отвечаю. – Ты мне как ещё одна сестра, я бы никогда тебя не бросил.

Из глаз девушки начинают течь слёзы. Она прячет их ладонями и от этого рыдает ещё сильнее. Вардис нежно гладит её по голове, а Буг озирается по сторонам, пытаясь понять, что ему делать. Никому не ловко, когда рядом с тобой плачет близкий человек.

– Эй, ты чего? – говорю.

– Ничего, – отвечает Лира.

И продолжает фонтанировать. Ей всего шестнадцать. Иногда я забываю, что в этом мире люди не настолько суровые, как кажется. Здесь люди взрослеют намного раньше – возьми Буга и поставь рядом с ним старшеклассника того же возраста, но с моей родины. Это будут два совершенно разных человека, как физически, так и характером.

Но иногда происходит нечто подобное и я вспоминаю, что шестнадцать – всё ещё шестнадцать. Пусть она метко стреляет из лука, крепко держит копьё, и убила сегодня нескольких человек, но всё равно остаётся в душе мелкой соплячкой.

– Не плачь, – говорю. – Всё завершилось хорошо.

Сам понимаю, насколько глупо это звучит, но остановиться не могу. Девушка висела на одном единственном волоске, чудо заставило её вернуться в наш мир. Пара минут промедления и её бы не стало.

– Лира, – говорю. – Я тобой очень сильно горжусь, спасибо, что пошла с нами в этот поход.

Не стоит ей сейчас говорить, какая она сильная и смелая. Это не лучшая поддержка для человека, едва вернувшегося с того света. Единственное, что ей поможет – немного покоя и обыкновенные тёплые слова.

Я и правда воспринимаю её как сестру – каждого жителя Дарграга я знаю много лет. Пятьсот жителей и ко всем отношусь как к бабушкам, дедушкам, дядям, сёстрам. Пять сотен родственников, живущих в одной, небольшой деревеньке.

И разумеется, некоторые из этих родственников – придурки. Староста, например. Чванливый, повёрнутый на традициях и не приемлющий ничего нового. Или семейка трахнутых на всю голову Вуррона с детьми. Вечно орут, воруют и пытаются обмануть при любом удобном случае. Но даже их я воспринимаю как своих.

– Как ты это придумал? – спрашивает Буг. – Взять кровь у Аделари и перелить Лире?

– Подумал, так будет правильно. Рад, что всё удалось.

Троица удивлённо смотрит на малыша у меня в руках. Должно быть, выглядит так, будто я похитил его у местных жителей.

– Что за ребёнок? – спрашивает Вардис. – Какой-то знакомый.

– Парни, – говорю. – Сейчас я вам скажу одну невероятную вещь и вы подумаете, что у меня очень глупое чувство юмора. Это Холган, наш отец.

Буг нахмурился, а Вардис расплылся в улыбке. Как я и ожидал. Ни один здравомыслящий человек не поверит, если ему принести ребёнка и сказать, что это их предок. Предки не могут быть младше потомков. Нарушаются законы логики, причинно-следственная связь крутит пальцем у виска.

– Наш отец? – спрашивает Вардис. – Как-то он уменьшился с нашей последней встречи не кажется? А где его маленький щит? И маленький мечик?

– Понимаю, выглядит странно, – говорю. – Но всё правда. Этот ребёнок не умеет ни говорить, ни даже ползать, но это Холган...

– Погоди-погоди. То есть, ты хочешь отнести его к нам домой и положить в родительскую постель к Илее? Не боишься, что он заделает нам ещё одного братика?

– Вардис, это Холган. Там в доме старосты произошло несколько странных вещей и, среди прочего, наш отец сильно помолодел. Теперь он младенец. Так что...

Передаю младенца Вардису.

– Подержи пока нашего отца и смотри, чтобы он тебя не описал.

С удивлением брат принимает малыша и очень удивлённо на него смотрит. Нижняя часть лица у Вардиса улыбается, а верхняя хмурится. Двойная эмоция в одной физиономии.

– Эй, – замечает Буг. – У него родинка под мышкой, у нас же точно такая.

Близнецы держат ребёнка на руках и не знают, как им поступить. Они пока не верят, но пройдёт совсем немного времени, и они лично убедятся в моих словах. Утром Холгану было под сорок, а сейчас – два-три месяца. И такое случается в этом мире.

– Позаботьтесь о нашем отце, а я попытаюсь прекратить вражду с фаргаровцами.

Пожелайте мне удачи в этом непростом деле.

Глава 4

Как окончить вражду с людьми, что годами отнимали жизнь у твоих соплеменников. С врагами, которых ты несколько часов назад собственноручно убивал и калечил.

Кажется, это невозможно.

Направляюсь в сторону, где Брас, Чемпин и ещё несколько девушек перевязывают раненых фаргаровцев. Множество людей лежат на земле с травмами всех видов: от сотрясения, до болта, торчащего из ягодицы. Против нас выступило пять сотен, полторы из них сбежали, ещё около сотни погибло, остальные оказались ранены. Фаргар потерял меньше трети всех людей – этот результат мог быть намного хуже, если бы битва оказалась равной и затянулась чуть дольше.

Человеческий организм – на удивление живучая вещь.

– Как тебя звать? – спрашиваю.

Светловолосый мужчина лежит на боку и сжимает раненую ногу. Этому ещё повезло, другим мы вспороли животы.

– Иди в жопу, – говорит.

– Значит так, иди в жопу, с этого дня ты наш раб. Мы убьём тебя, если посмеешь ещё раз направить копьё в нашу сторону. А теперь поднимайся, мы поможем тебе дойти до дома.

Подхватываем с Брасом мужчину под руки, он стонет и прыгает на одной ноге. Поскольку мы хотим завоевать расположение Фаргара, то нужно не только запугать их, но и проявить заботу. Пусть почувствуют, насколько разным может