Солнце в зените - Шэрон Кей Пенман

У Ричарда перехватило дыхание. 'Насколько внушительным, Гарри?'

'Не таким, как они бы желали, за что вам следует поблагодарить Уилла Гастингса. Он пригрозил удалиться в крепость Кале, если свиту мальчика не ограничат двумя сотнями. Совет с ним в этом согласился, мне кажется, из-за потрясения от высказанной угрозы. Кроме того, мысль об идущей на Лондон армии Вудвиллей подтолкнула даже самых бесхребетных к демонстрации характера. Ее Величество сдалась под общим давлением, одобрив сопровождение из двухсот человек'. Бекингем помолчал.

'Не знаю, хочется ли мне спрашивать', - добавил он, криво усмехаясь, 'сколько людей вы с собой ведете, кузен?'

Ричард промолчал. Вместо него ответил Джон Скроуп. 'Пятьсот человек, если удастся насчитать'.

Бекингем скорчил мину. 'Даже с приведенными мною тремя сотнями, не поручусь, что рад подобному неравенству!'

Накрывшую стол тишину, в конце концов, разорвал Френсис. 'Вы исключительно хорошо осведомлены, мой господин Бекингем'.

'Иного состояния я не могу себе позволить'. Обернув к Ричарду орехового оттенка глаза, Бекингем тихо произнес: 'Как и вы, кузен. Я вам не все сказал. Гастингс сделал содержание вашего письма доступным для народа. На население оно произвело громадное впечатление, поэтому в Лондоне повсеместно было получено согласие на возглавление вами правительства. Тем не менее, королева и ее родственники сейчас контролируют абсолютное большинство членов Совета. Они возражают, что правление следует осуществлять через все регентское собрание, не доверяясь рукам одного человека'. Герцог поставил кубок с внезапным глухим стуком.

'Сожалею, что должен сообщить вам о триумфе королевы, кузен. Совет проголосовал за пренебрежение и обычаем, и последними желаниями вашего брата. Также было получено одобрение требования Ее Величества о незамедлительном короновании мальчика. Церемония назначена на это воскресенье, и если вы к этому сроку не доберетесь до Лондона...ну, значит, тем лучше. Конечно, допуская, что вы вообще до него доберетесь!'

Отодвинувшись от стола, Ричард резко встал. Идиот! Глупый, глупый идиот! Ему следовало знать, следовало ожидать. В этой женщине нет ни чести, ни толики порядочности или искренности. Чем она будет дорожить, если разорвет страну на клочки? Если она победит, если приберет правительство к своим рукам до достижения сыном совершеннолетия, то лишь Господу под силу спасти Англию. По сравнению с ней Маргарита Анжуйская кажется поистине святой.

Потрясение быстро уступило место ярости. Мозг вдруг совершенно очистился и охладел. Если Елизавета этого хотела, так тому и быть. Джордж слепо блуждал в сплетенной Вудвиллами паутине, ухитрившись даже вручить ей нож, который королева всадила ему в спину. Сейчас королеве предстоит решать задачу посложнее. Это Ричард может невестке обещать.

'Дикон?' Голос принадлежал Френсису. 'Дикон, как ты намерен поступить?' 'Думаю',- мрачно ответил Ричард, - 'настало время прислушаться к совету Уилла Гастингса... Обеспечить безопасность племянника и поехать в Лондон'.

У Энтони Вудвилла не получалось заснуть. К 4 часам утра он прекратил бесполезную борьбу, сев в кровати, чтобы почитать. Но мысли никак не концентрировались на тексте.

Черт бы побрал за все Елизавету! Что на нее нашло, отчего сестра решилась устроить это противостояние? В нем не было необходимости. Почему она не была способна понять?

Энтони сразу увидел, - они не в силах позволить себе тиранить дворянство. Их семью слишком ненавидели, чтобы Вудвиллы осмелились посягнуть на единоличное правление, прежде следовало заручиться поддержкой союзников. Когда Эдвард достигнет совершеннолетия, ситуация изменится. Но до этого, Лисбет нужно было повременить со сведением старых счетов, сколь бы отторжения данная необходимость у нее не вызывала.

Он не закрывал глаза на будущие ловушки. Только, по мнению Энтони, самая большая для семьи опасность состояла в союзе двух могущественнейших лиц Англии: Глостера и Гастингса. Самосохранение подсказывало договориться - не с одним, так с другим. Энтони выбрал бы Глостера, чьи претензии основывались как на праве крови, так и на последних желаниях Неда.

Поэтому ему представлялось благоразумным согласиться с предложением Ричарда и с готовностью принять приглашение на свидание в Нортгемптоне. Энтони не строил в отношении герцога воздушных замков. Тот ненавидел Вудвиллов и винил Лисбет за гибель Кларенса. Глостер сделает все от него зависящее, дабы вывести их из состава правительства. Однако Энтони не думал, что Ричард пойдет дальше. Он обладал твердым представлением о добре и зле и не относился к числу людей, которые ради мести ставят на кон все. В любом случае, его влияние будет кратковременным. Эдвард еще юн, но уже со своей точкой зрения на происходящее. Скорее всего, с мальчиком Глостер не сладит. Как в подобных обстоятельствах говорили картезианцы: 'Отправьте к нам ребенка, пока ему не исполнилось семь лет, и он навечно останется нашим'. Ладно, он опекал Эдварда с десяти лет. Но Глостер все равно увидит этот колодец сухим.

Правда, только вчера его племянник Дик Грей выехал из Лондона со срочными приказами от Лисбет. Не при каких обстоятельствах Энтони не дозволялось разрешать Глостеру к ним присоединиться. Он должен был тут же доставить Эдварда в Лондон. От этого зависело все остальное. Энтони уже растратил драгоценное время, настояв на праздновании в Ладлоу дня Святого Джорджа, вместо того, чтобы сразу отправиться в Лондон. Брату не следует снова подводить Ее Величество.

Вспомнив, Энтони в смущенной тревоге покачал головой. Как может женщина одновременно оказаться настолько практичной и настолько отчаянной? Лисбет никак нельзя было посчитать глупой, но почему тогда она так стремилась к катастрофе?

Какому безумному совету она следует? У Энтони не осталось иного выбора, кроме как поддерживать сестру в ее истеричных интригах, но он чувствовал уверенность, что сумел бы немного вразумить Елизавету, если бы находился с ней рядом во время смерти Неда. По сути, Лисбет не оказалось, к кому обратиться. Энтони любил своих братьев - Эдварда и Ричарда, но ни один из них не был чрезмерно одарен разумом. Оба бесстрашные люди, но в случае ливня из вина - выскочат, стараясь поймать его недавно вошедшими в моду итальянскими вилками. Его младший брат, Лайнел, только что возведенный в сан епископа Солсбери, отличался достаточной сообразительностью, но имел опасную склонность к эгоистичной интриге и никогда бы не посоветовал держать себя в руках. Что до племянников - Дик Грей не больше решится противоречить матушке и брату, чем принять церковный обет, а Том...Том всегда страдал от искривленного представления о мире, замечая лишь то,