Не тревожь моё небо (СИ) - "Kiki25"

— Дома есть какая-нибудь еда? Или вы, как всегда, целыми днями ели всякую дрянь? — она с доброй улыбкой на губах спрашивает, когда заходит на кухню. — Так и знала, — она вздыхает, когда видит на столе коробку с под уже остывшей пиццы.

— Еда закончилась, поэтому мы заказали фастфуд.

— Ты ведь знаешь какой он вредный, Нила. К тому же ты не занимаешься спортом. Если продолжишь есть эту дрянь, то твои бёдра будут больше, чем у всех Кардашьян вместе взятых. Ты и так за это лето прибавила почти десять фунтов, — Гвинет убирает пиццу со стола, а я лишь незаметно закатываю глаза, поскольку терпеть не могу её лекции о том, что я уделяю слишком мало времени своей фигуре. Сама же Гвинет фанатически следит за своим телом. Удачная генетика или результат впечатляющих тренировок и диет, но в свои тридцать шесть лет она выглядит не старше двадцати пяти. Поэтому от меня она требуют то же количество энтузиазма, что меня не устраивает, поскольку я ненавижу спорт и всё, что с ним связано. — Ну, ничего, когда у тебя, наконец, появится парень, ты будешь считать каждую съеденную крошку, — она с улыбкой добавляет, краем глаза поглядывая на недовольную меня. Я же ничего не отвечаю ей на эту реплику, ибо она обратит любой мой ответ в обсуждение того, что у меня до сих пор нет парня. Меня подобные разговоры всегда возмущают. Почему-то считается, что отсутствие парня у молодой девушки — это тоже самое, что приближающаяся смерть.

Так как Гвинет придерживается жесткой диеты, чтобы поддерживать свою идеальную фигуру, она заказывает еду для всей семьи в своём излюбленном ресторане, в котором нет высококалорийных блюд и вредной и жирной пищи. К тому времени как курьер доставляет заказ, Ричард уже заходит на кухню и, стоит ему заметить в каком ресторане его любимая жёнушка заказала сегодняшний ужин, тяжело вздыхает. Но ничего сказать против он не может, поэтому молча садится за стол, и мы все приступаем к трапезе. Гвинет, конечно же, с беспокойством интересуется, почему Брайан не присоединятся к ужину, и Ричард успокаивает её, заверяя в том, что ему просто нездоровится, и он хочет побыть наедине. Она понимающе кивает и вслух размышляет над тем, стоит ли ей подняться к нему и поинтересоваться его самочувствием. Но её мягко от этого отговаривают.

Комментарий к Глава V. Здравомыслие абонента выключено или находится вне зоны действия.

Буду с нетерпением ждать Ваши отзывы. Надеюсь, Вам нравится моя работа, и если она в самом деле пришлась вам по душе, то, пожалуйста, ставьте «палец вверх». Это многое будет для меня значить.

========== Глава VI. Кто ж знал, что у тебя есть сердце. ==========

К несчастью для моей утренней головной боли, которая не хочет проходить, в кабинете английского языка стоит страшный гул. А всё из-за того, что Кинг решил всех поразить и явился в класс за десять минут до начала урока, что до этого никогда не наблюдалось. Именно по этой причине все его многочисленные друзья, включая Брайана, поднимают такую шумиху вокруг этого события. Они экспрессивно здороваются с Александром и не могут перестать подтрунивать над ним за то, что он так рано пришёл в школу. Я, наблюдая за тем, как Кинг облокачивается о парту Дженнифер и переговаривается со всеми, всерьёз задумываюсь над тем, что мне было бы гораздо проще учиться в этой школе, если бы он вразумил мисс Смит. Английский язык и литература — это полная задница. Учительница никому не трепет нервы так, как мне. А всё потому, что она вдруг решила, что будто бы я заинтересована в её Александре. Будет просто чудесно, если он убедит её в обратном. Но, боюсь, это уже невозможно. После недавнего показательного поцелуя, который произошёл прямо на её глазах, любые слова о том, что между нами ничего нет, прозвучат крайне нелепо и лживо. Я болезненно хмурюсь, когда раздаётся громоподобная трель звонка, и жду, когда в кабинет зайдёт мисс Смит, постукивая своими десятисантиметровыми каблуками.

В классе постепенно становится тише, чему я безмерно рада, ибо основной источник шума — компания Брайана и Александра — исчерпали все шутки и темы для разговоров и заняли свои места. Я потираю виски, надеюсь хоть как-то заглушить головную боль, и наблюдаю за тем, как за соседнюю парту присаживается Кинг. И стоит его заднице соприкоснуться с сиденьем стула, как он, стиснув зубы, начинает болезненно шипеть и не по-доброму зыркать в сторону Брайана. А я не могу удержать рвущийся наружу смешок, ведь совсем неприличная мысль приходит мне в голову, стоит мне припомнить то, как вчера ближе к ночи он и Брайан куда-то уехали. И стоит ему услышать, как я над ним посмеиваюсь, его голова медленно и зловеще поворачивается в мою сторону, желая испепелить меня своими пронзительными глазами небесного цвета. Я уверена, если взглядом можно было убить, я бы рухнула замертво в эту же секунду.

— Вот совсем не смешно, — он раздражённо шипит, не сводя с меня свой озлобленный взгляд.

— Что-то не так? Неужели Брайан был недостаточно нежен с тобой прошлой ночью? — я с долей театрального сожаления у него спрашиваю, а он то открывает, то закрывает свой рот, не зная, что ответить.

— Ещё слово, мелкая, — он в который раз ко мне так обращается, и только за это я готова чем-то тяжелым треснуть его по голове, — и этой ночью уже я буду недостаточно нежен с тобой. Уяснила? — Александр зловеще заявляет, а затем недвусмысленно мне улыбается.

— Лучше сразу кислотой в лицо плесни, — я с отвращением кривлюсь, стоит мне представить нечто подобное.

— Не зарекайся.

После того как Кинг затыкается, я замечаю краем глаза мисс Смит, которая, завидев, что мы с Александром разговариваем, замирает на месте и проделывает немалую работу над собой, дабы удержать тупую безликую улыбку у себя на губах. Она делает глубокий вдох и подходит к своему столу, постукивая пальцами по столешнице, чтобы вернуть себе былое самообладание. Она запоздало здоровается с классом, осознавая, что слишком долго молчит, а затем присаживается и начинает перекличку. После обыденной короткой беседы, она спрашивает, кто сделал домашнее задание и готов прочесть своё сочинение перед всем классом. И стоит этим страшным словам дойти до моего сознания, как я вжимаюсь в стул, ведь я ничего не сделала. Из-за вчерашних событий с Бонни, мысли о домашней работе буквально вылетели из моей головы. После вопроса мисс Смит о готовности отвечать, в классе повисает тишина. Естественно, никто не хочет читать своё сочинение перед всеми, поэтому учительница лишь для вида пробегает глазами по списку учеников, а затем, конечно же, называет мою фамилию. Чувствуя несусветную несправедливость уже в который раз, я раздраженно закатываю глаза и смотрю прямо на женщину, которая не сводит свой взгляд с меня.

— Я ничего не сделала, — я ей отвечаю, ожидая услышать её возмущенные вопли по этому поводу, но вместо этого она недовольно вздыхает и разочарованно качает головой из стороны в сторону.

— Если до конца этого дня на моём столе не будет лежать твоя работа, то не смей появляться на моих уроках. Я уже устала от твоего хамского поведения, — она крайне резко говорит, а затем более мирным тоном спрашивает у другого ученика о его готовности к уроку. Я же горестно опускаю голову на стол, ибо проблемы только начинаются.

Проходит уже десятая минута перемены, а на моём белом листке бумаги написано всего несколько строк, которые меня уж точно не спасут от нежелательной «двойки». Я болезненно потираю виски, надеясь, что боль отступит, и вновь пробегаю взглядом по написанным мною ранее словам. И, недовольно нахмурившись, я взбешено зачёркиваю их и взамен пишу то, за что меня точно никто по головке не погладит. Как же меня возмущает и злит эта предвзятость. Находясь не в лучшем расположении духа, я начинаю обрисовывать поля листка всевозможными рисунками, дабы успокоиться и собраться с мыслями. И, когда ясность ума ко мне возвращается, я вновь приступаю к написанию сочинения с уже новыми силами. Но мой запал довольно-таки быстро утихает. К тому же моё внимание привлекают две девушки, которые сидят за соседним столиком и что-то между собой обсуждают. Чтобы их голоса меня не отвлекали от написания сочинения, я тянусь за своими наушниками и только хочу включить музыку, как вдруг я слышу о чём именно они толкуют.