Не тревожь моё небо (СИ) - "Kiki25"

— Нет, не пила, — я растеряно отвечаю. — Думаешь они что-то подсыпали нам?

— Ривера, девушка, которая без последствий может бутылку вина залпом выпить, сейчас в отключке из-за пары коктейлей. Конечно, они вам что-то подсыпали! — он с раздражением отвечает мне. — Когда найду их, под землей зарою.

За всё время пути Бонни издаёт довольно-таки много подозрительных звуков, которые так и предвещают беду. Но в итоге, кроме недовольного мычания и болезненных стонов, из её рта ничего не вырывается. Даже когда Кинг повторно берёт её на руки, чтобы отнести в гостевую спальню, которая располагается на втором этаже, она не просыпается. И пока Александр заботливо за ней ухаживает, мы с Брайаном молча стоим в углу комнаты и изумлённо наблюдаем за ним. Картина, которая сейчас открывается передо мной, меня ошеломляет до такой степени, что я ловлю себя на том, что у меня самую малость приоткрыт рот. Я всё время полагала, что Кинг её на дух не переносит, впрочем как и она его. Они ведь даже друг друга по имени не называют. Я больше ожидала увидеть то, как он, совершенно не заботясь о состоянии Бонни, швыряет её на постель, а затем уходит восвояси. Но никак не то, что он аккуратно укладывает её на постель, снимает с неё обувь, а затем начинает аккуратно и бережно обрабатывать её раны на коленях. Я мельком смотрю в сторону Брайана и непонимающе хмурю брови. Что это с ним? Его глаза просто горят от злости и ревности. Да вот только я не могу понять почему. У Брайана есть девушка, Бонни он всячески игнорирует, а Александр постоянно показывает своё пренебрежительное отношение к ней, разве что сегодня он сделал исключение, скорее всего, из жалости.

Так как за безопасность Бонни можно больше не переживать, ведь за ней ухаживают сейчас Александр и Брайан, я спускаюсь на первый этаж, чтобы, наконец, поесть, так как за целый день я выпила лишь две кружки кофе. Пока еда разогревается в микроволновой печи я обдумываю странное и непривычное для Кинга поведение. Мне казалось, что он будет последним человеком на Земле, который станет так трепетно заботиться о страдающей Бонни. Всё же я приятно удивлена. Рада, что в нём есть хоть что-то человеческое. Не знаю, что его сподвигло помочь ей, но на секунду я вспоминаю, что он сказал мне в машине, когда мы ехали домой. Насколько мне известно, единственное, что связывает этих двоих, кроме обоюдного презрения, это их неудавшийся секс. Но тогда откуда парню знать о её устойчивости к алкоголю и какие у неё родители? Бонни крайне болтлива, поэтому за такой короткий промежуток времени я прекрасно осведомлена о благополучии большей части её родни. Однако не о её родителях. Поскольку за всё время нашего с ней знакомства она ни разу о них не говорила, я понятия не имею как их даже зовут. Но вот Александр, к которому она относится с таким показательным отвращением и недоверием, прекрасно информирован о них. Что-то здесь не вяжется. И не успеваю я это толком обдумать, как из мыслей о Кинге меня вырывают чьи-то шаркающие шаги за спиной. Я оборачиваюсь и вижу самую малость уставшего Александра, который становится подле меня, разминая шею правой рукой. Он, не сказав ни слова, забирает тарелку с едой, которую я секундой ранее поставила на стол, и начинает есть, что просто обескураживает меня.

— Это была последняя еда в доме. А я сегодня ничего не ела, — я раздосадованно ему говорю, когда он всего за минуту съедает всё подчистую, но его, кажется, это никак не заботит.

— О доставке еды на дом слышала, или тебя только вчера с дерева сняли? — он язвит, а я ещё сильнее на него злюсь. Пренебрежительно хмыкнув, он звонит и заказывает одну большую пиццу, но я его прерываю, говоря, что терпеть не могу оливки. Он кивает, одними лишь глазами говоря, что услышал меня, а затем он на какое-то время выходит в коридор, продолжая делать заказ. — Сорок минут без еды проживёшь, или мне уже начинать подходящее для тебя место на кладбище подыскивать? — он язвит, когда возвращается на кухню, а я лишь строю ему раздражённую гримасу.

Когда спустя полчаса курьер привозит еду, Александр быстро расплачивается и поднимается на второй этаж, чтобы позвать Брайана и возможно ещё и Бонни; всё зависит от её состояния. Но через несколько минут на кухню приходит только мой братец, который всё такой же задумчивый и слегка опечаленный, что сподвигнет меня на мысль, что между ним и девушкой по-прежнему всё плохо. Даже и не думая о том, что стоит дождаться появления Александра, я тянусь к коробке и, открыв её, прихожу в бешенство, ибо она с оливками. Ну вот что за мудила! Мало того, что съел последнюю порцию лазаньи, так ещё и мимо ушей пропустил мою просьбу об оливках.

— Да чтоб тебя, Кинг, — я возмущаюсь, а после выхожу из кухни и поднимаюсь на второй этаж, дабы высказать ему своё ярое недовольство.

Я едва не вламываюсь во временную спальню Бонни, как вдруг я резко останавливаюсь. Щель в приоткрытой двери достаточно широкая, чтобы я беспрепятственно видела и слышала всё, что происходит внутри. Не знаю, что из всего меня больше всего изумляет. То, что Кинг и Бонни трогательно обнимаются, или то, как Александр целует её в макушку, в то время как она утыкается ему лицом в шею.

Кинг бережливо прижимает к себе плачущую девушку, которая что-то нечленораздельное шепчет, а я чувствую себя немного неловко, ведь неосознанно увидела то, что не должна была. Поэтому я быстро отхожу от двери и обратно спускаюсь вниз незамеченной. Сегодня явно день потрясений. Правда сложно сказать каких — плохих или хороших. Но ещё одна неожиданность меня ждёт, когда я как раз спускаюсь по лестнице на первый этаж. Входная дверь бесшумно отворяется, и в дом заходят уставшие, но счастливые Ричард и Гвинет, которые не должны были сегодня приезжать. Следом за ними в дом заходит водитель сразу с двумя чемоданами в руках, и Ричард велит ему отнести их на второй этаж в их спальню. Какое-то время я остаюсь незамеченной, но стоит Гвинет поднять глаза, как она широко улыбается и поднимает руки перед собой, ожидая пока я спущусь и обниму её. Я тяжело вздыхаю, так как никогда особо не любила эту традицию, но не могу же я развернуться и уйти. Поэтому приходится спускаться и позволять ей стискивать себя в крепких объятиях. Она что-то щебечет мне на ухо о том, как хорошо, что они, наконец, вернулись домой, пока из кухни не показывается изумлённое лицо Брайана, который так же удивляется неожиданному появлению своих родителей.

— Брайан, чья это машина стоит? — интересуется Ричард. Он снимает своё пальто, а затем помогает избавиться от верхней одежды и Гвинет, которая выпускает меня из своих рук.

— Алекса. Просто… — но он не заканчивает свою фразу, так как всё его внимание сосредотачивается на Бонни и Кинге, которые спускаются по лестнице. Думаю, у него подобная реакция на них не из-за того, что он переживает, что Ричард разозлится из-за их присутствия в доме, а из-за того, что Бонни крепко держит руку Александра, пока спускается. Если я случайно не подсмотрела за ними, я бы подумала, что она держится за него только затем, чтобы не упасть из-за выпитого алкоголя и подмешанного наркотика. Однако теперь я не могу быть в этом так уверена. Неужели они теперь встречаются? Но как же отношения Кинга с мисс Смит и влюблённость Бонни в Брайана? В комнате повисает напряжённое молчание, которое разрушается только тогда, когда Александр и Бонни здороваются с новопришедшими, а затем поспешно прощаются и уходят.

— Они очень милая пара, — пытается завязать небольшой разговор Гвинет, но своим комплиментом так сильно злит Брайана, что тот резко срывается со своего места и поднимается к себе в спальню. — Я что-то не так сказала? — она переводит на меня обеспокоенный взгляд, а я лишь пожимаю плечами, не зная, что на это ответить.

— Не переживай. Ты же знаешь, какой он в последнее время вспыльчивый, — успокаивает её Ричард, но сам бросает гневный взгляд в сторону лестницы, по которой взбешено взбежал Брайан пару секунд назад. Сегодня день без скандала точно не пройдёт. В этом я абсолютно уверена, ведь такие вспышки гнева на ровном месте глава семейства не потерпит. — Я с ним сейчас поговорю, — жестким тоном добавляет он, а затем идёт следом за Брайаном. Мы молча переглядываемся с Гвинет, понимая, что Брайану несдобровать.