Девять жизней Роуз Наполитано - Донна Фрейтас

треугольное здание с рестораном на первом этаже, где кишат посетители. Они выходят на улицу, сидят на барных стульях или стоят за высокими столами прямо на открытом воздухе. Громко болтают, смеются, поднося к губам бокалы с красным вином, игристым или пивом. Кто пьет воду за обедом? Никто. Только не здесь.

– О-о, давай займем то свободное место! – говорит Фрэнки и бросается вперед, водружая сумочку с бахромой в стиле хиппи на высокий барный стул. Затем вскидывает руку, подзывая официанта, и беседует с ним на превосходном каталонском.

– Что ты сказала? – переспрашиваю я.

Фрэнки указывает на свободное место рядом с собой, и я забираюсь туда.

– Я попросила принести бутылку красного вина, сыр манчего и запеченные перцы. Помнишь, они тебе вечера понравились? Там еще иногда попадаются острые! Немного анчоусов и «Бомбу», – с горящими глазами ухмыляется она.

– Что такое «Бомба»?

– Мое любимое блюдо, но только в этом ресторане. Такой огромный шар из картофельного пюре с мясом в центре, целиком обжаренный во фритюре. Аж слюнки бегут!

– Пюре во фритюре? – Мой желудок уже урчит. Я немного навеселе после выпитой в обед бутылки вина и от описания еды чувствую дикий голод. – Что ж, здорово, что мы все утро ходили пешком.

Фрэнки с улыбкой пожимает плечами.

– Поверить не могу, что ты наконец приехала. – Она твердит это весь день.

Приятно, когда тебе так рады, когда так любят.

– Я тоже, – отвечаю я, ведь мне и вправду не верится.

Почему я так долго откладывала поездку? Всегда был повод не ехать – занятия то в университете, то в аспирантуре, потом помолвка и замужество, научная работа и получение постоянной должности. Моя жизнь всегда вращалась вокруг работы и конференций, я не позволяла себе отправиться куда-то просто потому, что мне, Роуз, так захотелось.

Почему же понадобилось развестись, чтобы это понять? Чтобы открыть для себя новый опыт, новый выбор? Возможно, своей изменой Люк просто оказал мне услугу. Бывший муж так и говорил, но я возразила, что он ошибается. Мне не хотелось разводиться.

И правильно не хотелось.

Процесс развода тебя разгружает. Высвобождаются время и жизненное пространство, ты избавляешься от ответственности, от смысла жизни и предназначения, от обязательств перед супругом. Я вдруг поняла, что болтаюсь без цели, ни к чему и ни к кому не привязанная. По большому счету это сбивало с толку.

Я не могла нащупать почву под ногами или отыскать за что ухватиться. Поэтому, когда Фрэнки написала мне, что Хави уезжает на месяц в середине летних каникул, я, недолго думая, решительно согласилась: «Да, я приеду, приеду на столько, на сколько ты захочешь меня видеть».

Официант приносит вино, откупоривает бутылку и наполняет почти доверху два огромных бокала. Улыбается Фрэнки, обращается к ней на каталонском, и они смеются. Симпатичный парень, примерно моего возраста.

– Ваша подруга прекрасно говорит на каталонском, – сообщает он мне на ломаном английском.

– Вообще-то, это моя тетя.

– Тетя? Не может быть! – Он поворачивается к Фрэнки и выдает какую-то длинную тираду, а потом снова уходит, проталкиваясь через толпу и неся над головой бутылку вина.

– Ты всегда флиртуешь с официантами? – спрашиваю я.

– Да какой это флирт, – пожимает плечами Фрэнки.

– Ну он-то с тобой флиртовал, – недоверчиво смотрю на нее я.

Мы чокаемся бокалами.

– Спасибо, что пригласила. Что не бросила меня… – Я оглядываюсь: атмосфера вокруг заражает своим оживлением. – Здесь так чудесно!

– Кстати о флирте… Тебе стоит пофлиртовать с кем-нибудь, Роуз.

– Серьезно?

– Да! С официантами, с туристами, с местными жителями. Ты теперь одна, наслаждайся!

Небольшое блюдо с перцами и сырную тарелку на сей раз приносит другой официант. Съедаю кусочек сыра, потом еще один, затем перец – нужно положить что-то в желудок до вина.

– Может быть и пофлиртую, – говорю я Фрэнки, а та начинает сиять. Зная, что она из тех, кто легко заводит разговор с кем угодно, предупреждаю: – Не вздумай!

Ей не нужно официально представляться, чтобы завязать беседу. Так Фрэнки познакомилась с Хави. Он сидел за соседним столиком, Фрэнки сочла его симпатичным и просто начала с ним болтать.

– Скучаешь по Хави? – спрашиваю я, меняя тему.

– Да. Я люблю его, – отвечает она.

Мы едим сыр, перцы, знаменитую «Бомбу», обсуждаем поездку Хави, их совместную жизнь, только что законченный ремонт их квартиры с потрясающей террасой с видом на крышу средневекового собора в замечательном районе Борн.

– Хочу такую же ванную комнату, как у вас, – говорю я, вспоминая прекрасный душ, где побывала сегодня утром, со стеклянными дверцами от пола до потолка, которые выходят на террасу. Единственные соседи Фрэнки и Хави – птицы, сидящие на вершине собора через дорогу, так почему бы не принимать душ под солнечными лучами ежедневно?

– Гости у нас сколько пожелаешь, – говорит Фрэнки.

И это она тоже твердит постоянно.

– Повезло мне, что у папы такая чудесная сестра, – отвечаю я.

– О, Роуз… – Она протягивает руку через заставленный блюдами стол и сжимает мою ладонь.

Приносят анчоусы. Я делаю большой глоток вина. Начинают тяжелеть ноги, это приятное опьянение, расслабление всего тела.

– Поосторожнее с предложениями остаться сколько пожелаю, а то я поймаю тебя на слове!

– Мы с Хави только обрадуемся. А свободная спальня нам зачем? Можешь провести у нас свой следующий академический отпуск.

Я смеюсь. Фрэнки удивительно непринужденная. Они с Хави много путешествуют, все время приглашают друзей на ужин, о такой жизни можно только мечтать. Жизнь в мечте, как в кино.

– Возможно, у меня получится, – говорю я. – Почему бы и нет? Ничто не мешает мне провести полгода в Европе.

Со мной больше нет Люка, который мог бы меня остановить, вспоминаю я, не в силах не думать о нем. Поразительно, но укол боли, что я обычно испытываю при мысли о бывшем муже, почти исчез. Нет, боль еще не утихла окончательно, но со временем притупилась.

Фрэнки поднимает бокал, и мы снова пьем.

Она заглядывает мне в глаза и говорит:

– И правда, почему нет, Роуз?

Я съедаю еще один перец.

– Знаешь, я не плакала с тех пор, как приехала сюда. Похоже, в этом городе просто невозможно грустить.

Взгляд Фрэнки становится немного серьезнее.

– Хочешь поговорить об этом? – спрашивает она, чуть понизив голос.

Хочу ли я? Я рассматриваю вино, слушаю веселую болтовню вокруг, настроение будто обволакивает мягкой подушкой, защищая от произошедшего.

– Ты и так уже все знаешь.

Я делилась с Фрэнки, как и с Джилл, всеми душераздирающими подробностями. Рассказывала, как Люк мне изменил, как ушел от меня к другой, как подал на развод.

– Шерил, – я с трудом выговариваю ее имя раздраженным и ехидным тоном, – родит со дня на