Стихотворения. Поэмы. Проза - Константин Случевский

Горящий лес

Л.Б. Вейнбергу

Еду я сквозь гарь леснуюВ полночь. Жар палит меня;Страх какой-то в сердце чую,Ясно слышу дрожь коня.

По пожарищу заметныЧудищ огненных черты, —Безобразны, злы, несметны,Полны дикой красоты;

Заплетаются хвостами,Вдоль дымящихся корнейВьются, щелкают зубамиИ трещат из дымных пней.

Пламя близко подступает,Жар лицо мое палит,Ум мутится, мысль блуждает, —Будто тлеет м дымит!

Слышу сказочные были…Речь идет о чудесах…Уж не тризну ль тут творили,Сожигая царский прах?

Мнится: в утренней прохладе,На кровати расписной,Царь лежит в большом наряде,Стиснув меч своей рукой.

Очи мгла запечатлела,Исказила смерть черты;На поленницах, вкруг тела,В груды сложены щиты,

Копья, цепи, луки, брони,Шкур мохнатые ковры,В ночь зарезанные кони,Круторогие туры,

Гусли, бронзовые билаИ труба, что, в бой звала,И ладья, что с ним ходила,И жена, что с ним жила…

Все сгорело! Стало тише…След дружинников исчез…От могильника, все выше,Стал пылать дремучий лес;

Бьется красными волнами,Лижет тучи в небесахИ царя, с его делами,Развевает в дым и прах;

Полон ратью огневоюЧудищ в обликах людских,Он в погоню шлет за мноюБестелесных чад своих!

Конь мой мчится, лес мелькает,Жар сильней, душнее гарь!Слышу, слышу: окликает,Нагоняет мертвый царь!

Он, как я, в седле высоком,Но на огненном коне,Близко чуется, под боком,Жмется стременем ко мне;

Говорит мне: «Гость желанный,Улетим, отбросив страх,К той стране обетованной,Где журчат ручьи в лугах,

Где, познав любовь фиалки,Ландыш, что ни ночь, бледней,Где красавицы-русалкиЖдут таких, как ты, гостей, —

Где, под светом влаги синей,Много звезд морских цветет,Лес кораллов, бел как иней,Отеняя их, растет;

Где под тихой глубиноюДаже солнца мощный лик,Охлаждаемый волною,Светит скромен, невелик;

Там, поющим струйкам вторя,Будешь ты, как струйка, петьИ о жизни, полной горя,Не захочешь пожалеть!..

О, поверь мне! Смерть прекрасна,Смерть приветлива, нежна,Только с виду самовластна,И костлява, и страшна…»

Шепчет царь еще мне что-то…Мчимся мы по жердняку;Различаю я болото…Вижу сонную реку…

Сгинул царь! В борьбе с трясинойСтал пожар и шлет за мной,В темень ночи воробьиной,Дым, как пламя, огневой…

Петр I на каналах

Как по шпилям, верхам, шатровым куполамЛетним утром огонь разгорался!Собирался царь Петр в самый мирный походИ с женой Катериной прощался:

«Будь здорова, жена! Не грусти, что одна;Много, видишь, каналов готово;Еду их осмотреть, чтоб работе спореть…Напиши, если что… Будь здорова!»

Глухо дебри лежат, над болотами спят…Много дела — да силы-то малы!Надо дебрь разбудить, чтоб ей тоже служить…Пусть, мол, глянут по дебри каналы!

Где в колесном возке, где на бодром конеЕдет царь вековыми лесами;Изучает страну, во всю ширь и длинуНаблюдает своими очами…

«Надо, надо взглянуть! Норовят все надуть!Может, даже совсем не копают?Поглядишь — простецы эти жмоты-купцы!А где страху им нет — надувают!»

День за ночью идет, потеряешь им счет,Если ехать судьба без дороги!Вот каналы пошли и блестят вдоль земли,А землянки людей что берлоги.

И куда ни взгляни, только щепки, да пни,Да отвалы идут земляные!Гонит царская мочь, гонит пролежни прочьСо здорового тела России.

Близок царь! Весть бежит! Привирает, мутитИ повсюду царя упреждает…Призадумался вор! Царь-то больно востер!Знаем, как, если нужно, кончает!

«Ой, уж как-то нам быть? Как нужде пособить?Ведь не вырыто нами и третиИз того, что должно?.. Умирать суждено…Стукнет, гикнет: „А нуте-ка, дети!“

Нет, родные, шабаш, чуть появится наш!Разве, братцы, на хитрость пуститься)Землю вырыть в длину, подогнать в ширину, —Остальное потом углубится!»

Собирался весь скоп. Повалил землекоп.Уж платили-то, знатно платили!И каналы прошли как им быть вдоль земли,Провели и воды напустили…

Яркий вечер горит, густо дебрь золотит,И у самой у крайней лопатыЦарь с дубинкой в руке, в распашном армяке,Поверяет работы и платы.

И как в небе заря — так лицо у царяВсе сияет! Он жалует смехом!И уж радостен он, и уж как подаренНеожиданным вовсе успехом!

А поодаль стоит молчаливый синклитХитрецов, мудрецов на захваты!«Уж вот на! Удалось! У Петра сорвалось!Не замай наших! Мы ли не хваты!»

Не пылать бы заре! Не блестеть бы воде!Не валиться бы на воду мошкам!Не казну б воровать, не Петра надувать,Не подменивать блюдо лукошком!

Головой царь поник… Потемнел его лик…Дума черная радость хоронит…«Отчего тут вода, — вздумал царь, — не туда,Куда надо бы ей, мошку гонит?»

По откосу долой сходит тяжкой стопойИ, к воде подошедши, нагнулся,И дубинку воткнул… Чуть конец затонул…Подождал это царь… Оглянулся!..

Ох! Не небу гореть! Не царю бы краснеть!Все, бледнея, молчанье хранили…А из царских очей, звезд вечерних ярчей,Две слезы, две звезды проступили…

Ну, а там по пятам, в поученье ворам,Как должно, принялись за расправу…Прав был вор, говоря про обычай царя:Сокрушит, если что не по нраву!

О первом солдате

(Песня Семеновского полка)

Дело было очень просто:Первый жил солдат БухвостовДвести лет назад;

С ним Петровская бригадаНародилась из наряда,Стала в первый ряд!

Непригожи были, малы,Фузеи да самопалы,Увалень — народ!

Ну, а все же с тем народомВышли первым мы походомВ Кожухов поход.

У стрельцов поднялись смехиОт кожуховской потехи;Стрелец говорит:

«Сочинитель всех затеевБомбардир Петр Алексеев —Чудеса творит!»

И потешные чудили!Артикул, устав учили,Брали крепостцы,

А как было все готово,Очутились у Азова, —Вот так молодцы!

Стрельцы видят, осерчали,Петру смертью угрожали;Царь заговорил:

«Hy-ха вы, моя пехота,Вы птенцы, души забота,Я ль вас не любил!

Не пора ли кончить разом,Чтобы был конец проказам,Козням старины!»

Петр сказал… Замолкли шашни…Мало ль что видали башниКремлевской стены?!

Лиху было не до смеха!Росла царская потеха,Росла божья рать!

И задумал король швецкийРост потехи молодецкой,Русский рост унять!

Сам он был малоголовый,Шустрый, вострый и толковый, —Дал Полтавский бой!

Лейб-гвардейцы были точны,Гнали до ПереволочныИх перед собой…

Порешив Ништацким миром,Занялись гвардейцы пиром, —Горевал сосед!

Заварили браги, бражкиВ честь Хмельницкого Ивашки,Праздник делу вслед.

Петр тогда болота вытерИ поставил город ПитерДвести лет назад…

Вот как было дело простоС той поры, как жил Бухвостов,Первый наш солдат!

О царевиче Алексее