Евгений Мартынов. Белокрылый полёт - Юрий Григорьевич Мартынов

предполагал, ей это просто ни к чему… И то верно: для чего заниматься книгами, нотами, телепрограммами, концертами памяти, если данные «занятия» даже сами себя не окупают в наше дурное время?

Но, что бы ещё ни было в жизни и как бы стремительно годы ни летели, нельзя человеку вычеркнуть из жизни свою, хоть и прошедшую, любовь. Не сможем мы – люди – перешагнуть через свои самые сокровенные и светлые воспоминания, через самые чистые надежды своей юности, через самые счастливые минуты гармонии и полёта, подаренные любовью и неразрывно связанные с человеком, которого ты шёпотом называл самыми нежными, только для него предназначенными словами. Тем более нельзя перешагнуть через любовь этого человека, воплотившуюся в детях: в данном случае – в Эллином сыне, удивительно похожем на своего отца. И, глядя в сыновние серые очи, Серёжкина мама, возможно, будет иногда вздрагивать от мысли, что ведь это он – её далёкий возлюбленный – глазами сына глядит на неё и голосом, ожившим в памяти (а может быть, долетевшим из другого мира), голосом до боли близким, но лишь ей слышимым, говорит, как в те счастливые годы:

– Серёжка – это моя лучшая песня! Самая вдохновенная из всех, сотворённых мной…

Глава XIII

Творческий путь Евгения Мартынова я условно делю на 3 периода (прежде всего потому, что троичность – основа русского и вообще арийского мировосприятия). Если вершиной и окончанием l-гo периода можно считать 1974 год – с «Балладой о матери» в заключительном концерте «Песни года», – то началом 2-го, «звёздного», этапа я считаю год 1975 – с «Братиславской лирой», «Яблонями в цвету» и «Лебединой верностью». Рубеж этого периода мне слышится в знаменитой балладе на стихи классика индийской поэзии Назрула Ислама «Заклятье» (в переводе с бенгальского Михаила Курганцева).

Киевлянка Эвелина – Женина избранница – молодая и обворожительная. 1979–1981 гг.

Эту песню в финале «Песни-81» исполнила молодая литовская певица Бируте Петриките, хотя помимо неё «Заклятье» исполняли такие популярные певицы, как Ирина Понаровская, Ксения Георгиади, Надежда Чепрага, а также сам автор. И справедливости ради надо сказать, что их интерпретации пользовались гораздо большим успехом у публики, чем оставшийся почти незамеченным вариант «Песни года», откровенно навязанный автору телередактурой. Тот «молодёжный» вариант отнюдь не молодёжной лирико-драматической баллады-исповеди появился на телеэкране из-за того, что И. Понаровская (первый претендент на исполнение «Заклятья» в заключительном концерте телефестиваля) очень не нравилась Сергею Георгиевичу Лапину, и известная редактуре председательская неприязнь поставила под сомнение сам факт участия песни Евгения Мартынова в параде лауреатов. Помню, для решения этого вопроса брату пришлось обращаться за поддержкой даже к Евгению Михайловичу Тяжельникову, занимавшему тогда пост заведующего отделом пропаганды ЦК КПСС и в идеологическом плане курировавшему всю культурно-воспитательную политику страны. Песню удалось отстоять, только пойдя на компромисс в отношении исполнителя.

Однако всю эту информацию о перипетиях вокруг «Песни-81» я привёл вовсе не в укор хорошей певице Б. Петриките, достойно дебютировавшей в престижном телетурнире. Просто баллада «Заклятье» была не «её» песней (наверное, по причине слишком юного возраста певицы, не позволившего ей глубоко и полно прочувствовать данную тему и мастерски её воплотить на эстраде).

Но с другой стороны, возраст исполнителя не является основным критерием зрелости и мастерства. Так, на VII Всесоюзном конкурсе артистов эстрады в 1983 году совсем молодая выпускница московского музыкального училища им. Гнесиных Ирина Отиева, исполнявшая «Заклятье» в конкурсной программе, стала лауреатом 1-й премии. Её выступление было столь проникновенным, а с вокальной точки зрения таким совершенным, что слушавшие конкурсантку редакторы и музыканты тут же сообщили автору песни о существовании эдакого исполнительского феномена. Женя пришёл послушать молодую, но уже известную в эстрадных кругах певицу на концерт лауреатов и был буквально покорён и певицей, и её трактовкой популярной песни-баллады, – трактовкой смелой и точной, изысканной и одновременно простой, искренне женской и заставляющей даже мужчин почувствовать ком в горле от нахлынувших чувств. Спустя 7 лет после этого, на поминках по Евгению Мартынову, Ирина с грустной улыбкой и блестящими от сдерживаемых слёз глазами вспомнила своё выступление в Московском театре эстрады перед сидевшим в 3-м ряду композитором.

Она сказала тогда:

– Если в моей жизни были лестные отзывы обо мне как певице и факты признания меня как личности, то один из них навсегда останется не просто в моём сознании и памяти, а в душе и сердце. Ибо что для исполнителя может быть дороже глаз автора, из которых текут слёзы «в унисон» твоим, артистическим, слезам?.. Когда после своего выступления я, только ещё начинающая певица, увидела в зале глаза великого мэтра эстрады Евгения Мартынова (ещё более великого по моим тогдашним, почти школьным, меркам), увидела его слёзы, то впервые почувствовала себя не «мило поющей», музыкальной девушкой, а творческой личностью, которой люди не льстят, кривя душой, а открывают свои души, которую мэтры не похваливают со снисхождением, а чтут как ровню, ставя рядом с собой и одновременно признавая за ней право на свой путь и свою высоту…

Мы с братом ехали в машине – Женя сидел за рулем, – когда «Маяк» транслировал в записи концерт лауреатов этого конкурса.

Ира Отиева исполнила «Заклятье».

– Очень талантливая девка! – после небольшой паузы решительно произнёс Женя. – Её исполнение мне нравится больше, чем моё. Да, лучше её эту песню никто не поёт…

Исполняя «Заклятье», Ира стала лауреатом ещё двух конкурсов, помимо уже упомянутого. Она всегда называла и называет эту песню «своей» и, несмотря на бегущие годы и меняющиеся моды, поёт её с такой же трепетностью, как тогда – в театре эстрады.

Интересен и тот факт, что первым исполнителем «Заклятья» должна была стать София Ротару, успешно исполнявшая до этого многие песни Мартынова – «Балладу о матери», «Лебединую верность», «Яблони в цвету», «Я жду весну», «Начни сначала», «Твою вину», «Чайки над водой», «Отчий дом»… Но на этой песне пути композитора и певицы резко и навсегда разошлись. Увы, вслед за Дементьевым Женя потерял ещё одного творческого соратника – теперь уже исполнителя – Софию Ротару, вместе с которой он начинал своё восхождение (а восходили они оба, по сути дела, почти на одних и тех же песнях). Брат отдал певице свежий клавир «Заклятья», и София намеревалась в скором времени приступить к репетициям и «впеванию материала». Но однажды на концерте она вдруг услыхала эту песню в исполнении Надежды Чепраги, включившей «Заклятье» в свой репертуар куда более оперативно. Тут необходим комментарий: София, с тех пор как стала «звездой советской эстрады», принципиально не пела песен с чужого голоса, в то время как Мартынов раздавал свои песни хорошим исполнителям, не задумываясь о принципе «первой брачной ночи»