Вопреки терзаниям (ЛП) - Бэлль Лола

Я так устал...от бессилия, оттого, что не могу повлиять на ситуации, но всякий раз, как последний дурак, пытаюсь что-то исправить, а в итоге делаю еще хуже.

— Знаешь, Николь мне как-то сказала, что сердцу не прикажешь. А ведь на самом деле так и есть.

— Да брось, Федук. — Серега пихнул меня локтем, снова переводя все в шутку, хотя голос его едва заметно дрожал. — Это все фразочки девочек-подростков, когда те оправдывают очередного козла, в которого влюбились. Зная при этом заранее, что козлом он и окажется.

— Твои девочки, наверное, также думали, когда влюблялись в тебя.

Серега рассмеялся, но я видел, каких усилий ему стоило держать истинные эмоции под контролем. У него хотя бы получалось, у меня же после разговора с Альбиной дрожали руки, а сердцебиение так и не замедлилось, головная боль отдавалась в висках давящей пульсацией.

Я предложил другу выйти на улицу, чтобы подышать свежим воздухом и проветрить голову, прежде чем возвращаться к гостям. Серега охотно согласился. Думаю, если бы он предпочел остаться, я бы вышел один. С каждым мгновением дышать становилось все труднее, может, там мне немного полегчает.

Глава 22

Мы курили молча уже минут десять, и никто из нас не стремился заполнить гнетущую тишину бессмысленными речами. Я не переставал думать о словах Альбины, пытался вспомнить те мгновения, когда Лешка проявлял заботу о друге, когда упрекал Серегу в отвратительном поведении и всячески пытался нас всех примирить. Пусть даже малейший намек на то, что между ним и Андреа было нечто большее, чем дружба. Я будто прокручивал слайды черно-белого фильма, часть которого по истечении времени была безвозвратно утеряна.

Еще в школе было очевидно, что Лешка из нас троих ближе общался с Гришей, в то время как мы с Серегой чаще проводили время вместе. Неужели Гриша ничего не заподозрил? Как мимо него прошло то, что Андреа являлся частым гостем семьи Леши и даже оставался у него на ночь? Черт возьми, на ночь ! Разве такое вообще можно утаить?

Я уже стал трезветь от всего происходящего, а прохладный ветерок, щекочущий затылок и пробирающий до дрожи, только прибавил мне сил. Неожиданно в сознании мелькнуло давнее воспоминание, которому я не придавал особого значения вплоть до этой самой минуты. Мое совершеннолетие, наша тусовка в съемном коттедже, которая закончилась очередным беспределом. Тост Сереги. Пока он разглагольствовал на тему совершеннолетия, в частности: какая теперь ответственность ложится на мои плечи — покупать алкоголь всей компании на законных основаниях, разумеется, — я заметил, что рядом со мной стул опустел.

Помнится, спросил у Гриши, куда подевался Лешка, ведь без него выпивать не хотелось, а тот просто пожал плечами. Мы все напились вдрызг, не отдавали отчета своим действиям, не говоря уже о поступках других. Я так и не отправился на поиски Лешки, а сейчас понял, что за столом тогда не хватало еще одного человека.

Возможно, они отсутствовали вместе по той причине, которую не могли потом озвучить. А может быть, это простое совпадение.

— Тоже думаешь о них? — шепот Сереги вернул меня в реальность.

Он затянулся очередной сигаретой, протянул мне раскрытую пачку. Я отрицательно мотнул головой: уже выкурил одну и бросил эту затею. И без того словно на каруселях.

— Не пойму, как мы это проглядели.

— Да неудивительно. Лешка же всегда его защищал, но мы-то думали, что он хочет принять его в нашу компанию, подружиться там, не знаю. А оказалось...

— Может, изначально он и планировал просто дружить. Никогда не знаешь, как все повернется, — философски произнес я.

Само собой, я подразумевал наше с Алмазом знакомство, ведь у меня и в мыслях не было сближаться с ним, мне нравилось, с какой легкостью он мог поддержать разговор на любую тему. И Алмаз был так не похож на моих пафосных, эгоистичных друзей, этим он покорил меня окончательно. Может, и Лешку с Андреа сблизило нечто подобное.

— А хрен его поймет! — в сердцах воскликнул Серега, выбрасывая недокуренную сигарету в мусорный бак. Умолкнув, он уставился на проезжающие мимо машины таким отрешенным взглядом, что я невольно забеспокоился. — Я еще вспомнил тот день, когда Лешки не стало. Так долго обещал себе не думать об этом. Ты же помнишь, как завез меня домой после больницы? Вот только я не остался дома, а взял тачку — тогда еще «Мерс» другой был, разгонялся как ракета — и бутылку то ли текилы, то ли вискаря. Схватил не глядя.

— Зачем? — вырвалось у меня, хотя ответ был очевиден.

— Чтобы забыться, зачем же еще. Сначала гнал по городу, потом по трассе. Все расплывалось, ни черта не видел. Обгонял вслепую, просто повезло. А потом так быстро стемнело, и вот как сейчас помню: еду я на бешеной скорости по пустой трассе, а впереди тачка стоит на «аварийках», прям на дороге. И эта доля секунды, пока я размышлял, тормозить или наоборот вдавить газ до упора, еще долго преследовала меня в кошмарах. Я увидел препятствие раньше, чем свернул, раньше, чем нажал на тормоз. А если бы из-за этой секунды кто-то пострадал...

Серега выдохнул, устало провел ладонями по лицу. Я впервые за последние годы видел его таким уязвимым. Он никогда не рассказывал о том вечере, а я и не выпытывал подробности страшной аварии. Каждый из нас старательно избегал разговора, который так или иначе мог причинить боль. Но такое он не имел права скрывать! Вероятно, и Гриша оставался в неведении.

Чего еще я не знал? Неужели мы настолько отдалились в то время, что он не решился нам довериться? Даже мне ...

— Ты же сказал, это была авария, — как можно спокойнее проговорил я, хотя эмоции разрывали меня изнутри.

— Ага, так и было, только уже после. Я резко затормозил, обалдевший, даже не подумал съехать с дороги, и какая-то тачка на всей скорости впечаталась сзади. Все еще в шоке, как мы оба живы остались, меня нехило так крутануло. Пришлось откупиться, я же в хлам был. Отец меня чуть не убил тогда, даже смерть Лехи не стала оправданием.

— Боже, как ты мог это скрыть?

— Тогда тебе самому было не до того. Ты бы начал меня обвинять, мы бы поссорились, а кому от этого легче? — Серега покосился на меня, когда я кивнул, соглашаясь с его словами, и достал еще одну сигарету из пачки. — Вообще мне кажется, что каждый человек хоть раз в жизни хотел умереть. По-настоящему был готов к смерти. Но вот в ту секунду я понял, что умирать охренеть как страшно. Миг — и тебя больше нет. Все твои успехи, труды, достижения, — все это на хрен никому не сдалось после смерти. До сих пор тошно.

Серега затянулся за раз почти половиной сигареты и выдохнул дым в пустоту. Я рассматривал его профиль, силясь представить, что же он чувствовал в то время, когда хотел, но не решался рассказать нам правду. Когда, по-видимому, часами ворочался в постели, и желая заснуть, и боясь закрывать глаза одновременно. Когда после садился за руль и наверняка опасался, что ситуация повторится, что на этот раз он не захочет останавливаться.

Может, поэтому он стал выпивать, поэтому перестал ездить на машине? Ему было страшно, и только так он мог справиться с собственными демонами.

— И ты забылся в алкоголе? Чтобы заглушить боль?

— Да не только поэтому, я в целом хотел забыть тот день и продолжить жить, как раньше. Но это не так просто, особенно когда тычут мордой, как кота, в свое же дерьмо, — он поймал мой вопросительный взгляд и невесело усмехнулся. — Да отец с того дня всегда контролировал, сажусь ли я за руль пьяным. Он не хотел покупать мне «Порш», мама уговорила, но я почти на нем и не ездил. А потом они пригрозили, что отберут тачку.

— Ты вроде упоминал об этом.

— Есть и еще кое-что, что мы не обсуждали, а ты почему-то не спрашивал, Федук. Про то, почему я удалил запись. Понятно, что из-за звонка твоего отца моему, — Серега почесал затылок, явно испытывая неловкость при воспоминаниях о своем проступке, за который я долгое время держал на него обиду. — Но ускорения мне придал мощный удар в челюсть.