Вопреки терзаниям (ЛП) - Бэлль Лола

— Отец тебя ударил ? — в ужасе спросил я, прижав ладонь ко рту. — За запись?

— Думаю, не только, — рассмеялся Серега, старательно делая вид, что его ничуть не задевает реакция отца, словно это сущий пустяк. — Просто наконец-то появился весомый повод. Помню, он сказал: « Я благодарил бы небеса за такого сына, как Федор, а ты всем только жизнь портишь ».

— Это не так, — я настойчиво покачал головой, а на глаза невольно навернулись слезы. Серега только отмахнулся от моих слов, сжал переносицу и секунду смотрел в сторону.

— Прости, братишка, я реально частенько поступал как конченый эгоист. Надеюсь, ты не держишь зла.

— Я простил тебя еще тогда, — прошептал я. — И даже понял, почему тебя это бесило. Я сам вел себя как свинья. Ты мой лучший друг, а Алмаз был дорог мне, он и по сей день для меня важен, несмотря ни на что. Я не должен был выбирать между вами, вы нужны мне оба.

Дальше говорить я не мог, ком в горле мешал сглотнуть. Судорожно втянул в себя прохладный воздух.

— Тебе удалось нас сплотить, — усмехнулся Серега и поежился от холода, находясь в одной рубашке, — это было нечто невероятное. Гриша вообще обалдел. Потом уже я сам стал понимать, что Алмаз для тебя значит на самом деле, и перестал злиться. А трагедия еще больше нас всех сблизила.

И тут я вспомнил, как застал Серегу в палате Алмаза, когда друг читал вслух одно из любимых произведений парня. Он не спешил уходить, хотя его ждали дела, ждали важные съемки. Вместо этого покорно сидел возле койки Алмаза, проговаривая каждое слово, чтобы только внимание больного не ускользало. В это трудно было поверить.

— И пока я пьян, скажу еще кое-что, за что ты наверняка захочешь мне втащить, — натянуто хохотнул Серега. Я слегка напрягся, предполагая, что его признание мне не понравится. — Я не рассказывал тебе о наших с Гришей поисках, когда ты как сквозь землю провалился. В общем, Регина тогда посоветовала мне заехать к Алмазу и поговорить с ним.

Я уставился на него с нескрываемым ужасом, до последнего уверенный, что он сейчас рассмеется над моей наивностью и скажет, что решил разыграть. Но Серега медленно кивнул, подтверждая свои слова.

— Я не сказал ему о твоем побеге, просто хотел убедиться, что ты не с ним. Ну так, на всякий. А заодно и расспросил об отъезде.

Я молча слушал Серегу, до боли сжав челюсти. Только когда глазам стало больно, я понял, что долгое время не моргал, уставившись в одну точку на темном асфальте.

— Я не говорил тебе об этом, потому что не хотел делать еще больнее. Но ты бы видел, Федук, как у Алмаза загорелись глаза, когда речь зашла о Москве. Он описал мне одну студию, где мечтает проводить фотосессии, даже сайт их показал. Последний раз я видел его таким счастливым в ту ночь в коттедже Гриши и ни разу после больницы.

— Ты хочешь сказать, что там он, возможно, нашел свое место? — прошептал я, тщетно пытаясь подавить отчаянный вздох.

— Я больше уверен в том, что здесь бы ему не удалось продвинуться далеко. Не тот уровень. И отвечу сразу на твой следующий вопрос, я знаю, он вертится у тебя на языке. Да, Алмаз мог бы не разрывать с тобой общение даже после отъезда, но он никогда бы так не поступил, если бы ты, братишка, немного сбавил обороты. Но все вышло, как вышло, и тебе нужно любыми способами пережить это и идти дальше. Надеяться на его возвращение бессмысленно, сам должен понимать, столько времени прошло.

Я прикрыл глаза, с трудом борясь с подступившими эмоциями. Конечно, Серега во многом был прав, но от этого легче не становилось. Как...как же мне перестать надеяться, если только вера в наше воссоединение в обозримом будущем помогала мне держаться все это время на плаву?

— Пойдем внутрь, холодно. — Серега ободряюще сжал мое плечо.

На входе в ресторан мы столкнулись с Матвеем. В зале он, как и мы, снял пиджак, оставаясь в одной светлой рубашке, но перед выходом на улицу накинул его на плечи. В руках держал электронную сигарету и, оглядывая нас по очереди, неуверенно улыбался. Вероятно, на наших лицах застыло прискорбное выражение, потому он не знал, как правильно повести себя в такой ситуации. Спрашивать о причинах вроде как неэтично.

— Вы все? Как жа-аль, я надеялся успеть.

— Каринка отпустила на волю? — хмыкнул Серега, поразив нас обоих неожиданным вопросом. Если он хотел пошутить, то прозвучало это скорее как оскорбление.

Матвей опешил от его пренебрежительного тона, но уже спустя мгновение взял себя в руки. Я прежде и не думал, как тяжело, наверное, приходится сотрудникам с таким непредсказуемым начальником. Никогда точно не знаешь, шутит он или же действительно испытывает к тебе неприязнь.

— Да я прикалываюсь, Мэтью! Ну, мать его, пора бы уже привыкнуть!

Серега в шутку пихнул друга в плечо, затем так проворно отобрал «Вейп», что Матвей не успел и глазом моргнуть. Лишь с приоткрытым от досады ртом наблюдал за тем, как Серега с наслаждением прижимается губами к электронной сигарете. Ну все, теперь Матвей мог смело с ней распрощаться.

— Ладно, оставайтесь. Я пока узнаю, как там Регина. — Я потер ладони друг о друга скорее в нервном жесте, нежели пытаясь согреться. Меня все еще слегка потряхивало после услышанного, в груди зарождалась странная дрожь.

— Регина танцует с девочками, — как бы между делом проговорил Матвей и предпринял безуспешную попытку отнять у Сереги свою электронную сигарету, но тот ловко увернулся. — Ну отда-ай, Серж! Так нечестно!

— С чего бы?

— Я не могу курить обычные сигареты! — Матвей с недовольством скрестил руки на груди, чем только позабавил Серегу. Он в очередной раз затянулся, не отрывая взгляда от друга, будто намеренно хотел его подразнить. — Ты невыносим.

— Ох, ничего себе! — тот аж поперхнулся дымом. — О премии можешь забыть!

— А она была когда-то? — уголки губ Матвея чуть дрогнули в подобии улыбки.

Серега тотчас расхохотался в голос:

— Дерзишь начальнику? Уже придумал, как загладить вину?

Матвей прищурил один глаз, лишь притворяясь, что задумался над вопросом.

— Пицца и крепкий кофе подойдут? — с хитрой улыбкой спросил он, конечно же, с легкостью изучив предпочтения Сереги за месяцы дружбы.

— Блин, знаешь, как меня задобрить! — хохотнул Серега, с блаженством затягиваясь снова. Слишком жадно, явно не намереваясь отдавать сигарету ее владельцу.

Я дернул на себя входную дверь, ловя ртом последние частички свежего осеннего воздуха, прежде чем вернуться в душное и до отказа заполненное людьми помещение. Оглянулся на парней, с вялой улыбкой наблюдая за их шуточной перепалкой.

— А сигарету ты мне отдашь, Серж? — в голосе Матвея прозвучали неуверенные нотки.

Серега с задорным смешком протянул «Вейп» Матвею, и тот резко выхватил его, боясь, что начальник вновь затеял очередную «игру». Он прижал электронную сигарету к губам, с наслаждением прикрыл глаза. Медленно выдохнул дым в ночную прохладу.

— Слишком сладко, не кажется? — услышал я вопрос Сереги, когда уже переступил порог ресторана с намерением оставить их наедине.

— А мне нравится, — ответил Матвей как-то приглушенно, с хрипотцой.

Хмыкнув, я выглянул из-за двери, чтобы оповестить их о своем уходе. Хотя, кажется, эти двое совершенно позабыли о моем существовании.

— Встретимся в зале, парни.

Серега пару раз моргнул, отвел взгляд от Матвея и шутливо отсалютовал мне на прощание. Приятно было осознавать, что даже после такого непростого разговора, от которого сердце разбилось вдребезги в очередной раз, он был способен веселиться. Этого у него не отнять.

И возможно, он вел себя правильно. Ведь чем чаще притворяешься, что держишь эмоции под контролем, тем больше шансов, что когда-нибудь нужда в притворстве отпадет сама собой.

***

Оставшиеся часы веселья прошли, как ни странно, без особых приключений. Легко, непринужденно и плавно. Я убедил Серегу больше не напиваться, чтобы хотя бы что-то запомнить после окончания торжества, а друг не стал возражать. Думаю, он и сам собирался слегка притормозить.