Помогать нельзя наказывать, терпеть нельзя просить? Бедность и помощь нуждающимся в социокультурном пространстве Англии Нового времени - Юлия Евгеньевна Барлова

собственность, там есть и большое неравенство, – писал он, – Богатство немногих предопределяет нищету многих». Эта мысль, кстати, была позднее заимствована Карлом Марксом. Подобное несправедливое положение вещей может приводить к нападкам на богатство со стороны обездоленных. «Скупость и честолюбие у богатых, а у бедных ненависть к работе и любовь к покою и удовольствиям, – продолжает Смит в другом месте, – эти чувства побуждают посягать на собственность, чувства, гораздо более устойчивые в своем действии и гораздо более всеобъемлющие в своем влиянии… Обилие богача возбуждает негодование бедняков, которые часто, гонимые нуждой и подгоняемые ненавистью, покушаются на его владения. Только под покровительством гражданских властей владелец ценной собственности, приобретенной трудами многих лет, а быть может, и многих поколений, может ночью спокойно спать».[194] Соответственно, в регулировании отношений между богатыми и бедными не обойтись без государства, которое, согласно Смиту, как раз и создано, «чтобы охранять богатство и защищать имущих от бедняков». «Гражданское управление, – пишет он, – поскольку оно учреждено для защиты собственности, на самом деле учреждено для защиты богатых от бедных или для защиты тех, кто имеет какую-либо собственность, от тех, которые совсем ее не имеют».[195]

Однако, в отличие от Маркса, Смит не считал противоположность интересов богатых и бедных фактором, обусловливающим неизбежность борьбы между ними. Чтобы избежать социальных потрясений, полагал он, надо подавлять негативные страсти и воспитывать как в богатых, так и в бедных уважение и симпатию к «иным». Симпатию Смит определял как постоянное «балансирование» между самопознанием и познанием других, между самолюбием и милосердием. Таким образом, люди, несмотря на социальные различия, должны симпатизировать друг другу «естественным образом», «должны заботиться о других и быть склонными помочь им в их нуждах».[196]

Основные беды бедняка, согласно Смиту, проистекают оттого, что он не может должным образом реализовать свой трудовой потенциал и распорядиться «самым священным и неприкосновенными правом собственности – правом на собственный труд, ибо труд есть первоначальный источник всякой собственности вообще».[197] Причиной этого мыслитель называл законы, ограничивающие свободу трудовой деятельности, – английские «законы об оседлости».

По мнению Смита, «законы об оседлости» мешают бедняку «перенести свой труд из одного прихода в другой… Действительно, холостяк, здоровый и трудолюбивый, может иногда поселиться в другом приходе, не имея сертификата, и его будут терпеть; но человек женатый и имеющий детей, который попытается сделать это, в большинстве приходов почти наверняка подвергнется выселению; а если этот холостяк впоследствии женится, то по общему правилу он тоже будет выселен. Благодаря этому недостаток рабочих рук в одном приходе не может быть в любой момент восполнен излишком их в других приходах…».[198]

«Законы об оседлости» Смит считает уникальным опытом Англии и дает им крайне негативную оценку. «Препятствия свободному перемещению труда, создаваемые цеховыми законами, существуют, думается мне, во всей Европе, – рассуждает он. – Но те препятствия, которые в этом отношении создаются законами о бедных, являются, насколько мне известно, особенностью Англии. Они состоят в трудности для бедняка приобрести оседлость или даже разрешение на занятие своим ремеслом в любом приходе, за исключением того, к которому он принадлежит. Цеховые законы препятствуют свободному передвижению лишь труда ремесленников и мануфактурных рабочих, тогда как трудность приобрести оседлость препятствует даже передвижению простого чернорабочего.[199]

Закны об оседлости, как считал Смит, имели следствием «различного рода обманы: приходские должностные лица при помощи подкупа побуждали своих бедных тайно переселяться в другие приходы и, скрываясь в течение сорока дней, приобретать там оседлость, чтобы таким образом освобождать от себя приход, к которому они, собственно, принадлежали. Поэтому законом, изданным в первый год правления Якова II, было постановлено, что сорокадневное пребывание, необходимое для приобретения кем-либо оседлости, должно считаться лишь с момента представления этим лицом письменного заявления с указанием его местожительства и состава его семьи церковным старостам или попечителям прихода, в котором оно собиралось поселиться». В итоге, заключает Смит, «вряд ли найдется в Англии хотя один бедняк в сорокалетнем возрасте, который в какой-либо момент своей жизни не почувствовал жестокий гнет этого нелепого закона об оседлости».[200]

Надо ли, и как, улучшать положение людей, оказавшихся в бедности? Ответ Адама Смита на этот вопрос положительный. «Ни одно общество не может процветать и быть счастливым, если значительнейшая часть его членов бедна и несчастна, – писал он, …и справедливость требует, чтобы люди, которые кормят, одевают и строят жилища… сами могли иметь сносную пищу, одежду и жилище».[201]

Человек, рассуждал он в духе пуританизма, должен самостоятельно выбираться из бедности, а в случае неудачи подчиниться судьбе: «Если нас постигает бедность, болезнь или какое бы то ни было несчастье, то, разумеется, мы должны будем употреблять все наши усилия, чтобы освободиться от него, насколько позволяют нам справедливость и наши обязанности относительно наших ближних. Но если мы не сможем достигнуть этого, то должны безропотно подчиниться положению, необходимо возникшему для порядка и совершенства вселенной, а так как всеобщему благосостоянию мы должны отдавать предпочтение перед нашим личным счастьем, то положение наше, каково бы оно ни было, должно быть в некотором роде избрано нами добровольно». В то же время налицо некий пессимизм мыслителя по поводу самостоятельного «выкарабкивания» из бедности. «Всякий знает, – пишет он в «Богатстве наций», – как трудно, даже в развитом обществе, подняться до срединного уровня. Еще более сложно это сделать в тех видах деятельности, которые не требуют ни искусства, ни мастерства. Грузчики или поденщики, скорее всего, всегда будут бедны».[202] Поэтому логика подсказывает, что необходимы какие-то сторонние усилия или внешние факторы для улучшения участи бедных.

Что это за усилия? Во-первых, с точки зрения Смита, нужно было отменить «Законы об оседлости». Во-вторых, помочь преодолеть бедность в обществе мог бы новый экономический курс laissez faire, свобода рынка и торговли. Не сразу, но постепенно новый экономический курс, как считал Смит, должен был гармонизировать экономическую систему и, соответственно, улучшить состояние нуждающихся слоев.

Меркантилизм мыслитель критикует за то, что он «поощряет главным образом ту именно промышленность, которая ведется в пользу богатых и сильных. Та промышленность, которая ведется в интересах бедных и нуждающихся, слишком часто оказывается в пренебрежении или стесняется». Например, в льняной промышленности государство поощряет вывоз готовой продукции и ввоз иностранной льняной пряжи, ущемляя этим, по мнению Смита, интересы огромного количества простых тружеников. «В различных операциях, необходимых для изготовления льняной пряжи, – убежденно писал он, – затрачивается гораздо больше труда, чем в самой последней – выделке полотна из льняной пряжи. Не говоря уже о труде тех, кто выращивает лен, и о