Грим - Анастасия Худякова

не резать, – подмигнула ему женщина. – Вашей жене очень с вами повезло! Как будете дома, передайте ей от меня особую благодарность, что заботится о таком славном человеке.

– Благодарю вас, непременно передам! Берегите себя, Карла, – попрощался Роман, взглянув на бейдж на широкой груди.

Карла расплылась в улыбке и засеменила к выходу позади него.

На улице молодой полицейский записал свидетельства Романа. Стиг Баглер тоже дал показания и, проводив арестованного к машине, вернулся. Его длинная крупная фигура, закутанная в пальто, заметно выделялась среди других. Роман забрал свои пакеты и загрузил в машину. Он уже несколько раз пожалел, что не надел шапку.

– Герр Ареклетт, я все же настаиваю на том, чтобы вам выдали благодарность, материальную или какую сами захотите. Вы оказали мне большую услугу сегодня.

– Я сделал то, что сделал бы любой другой на моем месте. Что сделали бы вы сами, если бы оказались достаточно близко, и не считаю, что достоин каких-то привилегий.

– Вы настолько честолюбивы или притворяетесь?

Баглер хотел пошутить, но вышло как обвинение.

– Знаете, заглядывайте тоже как-нибудь на ужин, – предложил Роман. – Окажете мне ответную услугу. Обещаю не готовить пасту! Тем более, знаете, в долине, похоже, объявился волк. Полиция таким занимается?

– Если только он выпущен намеренно человеком. В остальных случаях, боюсь, это прерогатива департамента природопользования и уездного комитета.

– Понятно. Он загрыз овец моего соседа. Да и мне однажды показалось, что я видел кого-то похожего, хотя, возможно, это был просто пес.

– Ваш сосед сообщил о происшествии?

– Он едва добрался до дома. Не без моей помощи. Но я сообщил.

– Хорошо. Значит, специалисты примут меры.

– Так что насчет ужина? Заглянете как-нибудь?

– Не уверен, что это удобно.

– Бросьте, у вас же должна быть частная жизнь. Закон этого не запрещает.

Баглер немного подумал, потом взглянул на Романа ничего не выражающим, но пристальным взглядом, и слегка опустил подбородок.

– Ну ладно, езжайте, я достаточно вас задержал. Спасибо, герр Ареклетт.

Роман пожал руку Баглера во второй раз и с чувством великого облегчения сел в автомобиль. Челюсть ужасно болела.

* * *

Роман нервничал. С приготовлениями он успевал, но вот суть происходящего, кажется, начал осознавать только теперь, помешивая томатный соус. Стоило ли вообще затевать все это? Ведь он дал себе слово держать ее на расстоянии, а теперь только и делает, что ищет пути, как бы его нарушить. С другой стороны… Теодора дала понять, что все это ей по душе. Более того, она хочет поговорить с ним о чем-то важном. Значит, он действует в ее интересах, а не в своих.

Роман закрыл духовку, вытер руки полотенцем и вошел в гостиную со стопкой тарелок, когда раздался стук в дверь, эхом отозвавшийся во всем доме. Роман в смятении взглянул на часы. Еще слишком рано, Теодора не могла прийти не вовремя, если только не случилось что-то… Он поставил тарелки на стол и в несколько шагов оказался у входной двери.

Лицо Романа вытянулось от удивления, когда он увидел на пороге Ульфа с объемным пакетом в одной руке и бутылкой вина в другой. Такая реакция вызвала улыбку у незваного гостя.

– Ты что здесь делаешь? – бросил Роман, не успев обдумать грубую реплику.

– Добрый вечер, – слегка смутившись, поздоровался Ульф. – Я… я, наверно, не вовремя?

Ульф окинул взглядом фигуру Романа, слегка ссутуленную от напряжения, в фартуке, повязанном на талии. Роман же, в свою очередь, внимательно смотрел на непрошеного гостя, гадая, что ему понадобилось. От небрежного наряда лесничего не осталось и следа. Ульф облачился в костюм, хотя вместо пиджака на нем была кожаная куртка, а под ней – та же черная рубашка с распахнутым воротником и серый жилет в цвет брюк. Длинные волосы, заправленные за уши, непослушно топорщились от сырости.

– Простите мою грубость, – смягчился Роман. – Но вы правы, время действительно неподходящее. Я жду гостя.

– О… Я просто… Знаете, мы так плохо начали, Роман. Мне было ужасно неприятно расставаться на такой негативной ноте. И я вел себя не лучшим образом, так что посчитал, что должен принести некоторые извинения. – Ульф протянул Роману бутылку дорогого вина. – И попытаться сгладить ситуацию. Что скажете? Мы ведь соседи. К тому же я здесь никого не знаю и, если честно, друг был бы очень кстати.

Голос Ульфа звучал очень искренне, без тени былой иронии и ребячества. Роман вдруг почувствовал себя виноватым. Он мрачно взглянул в глаза Ульфу, которые в неярком свете, проникавшем из дома, выглядели болотно-зелеными. Может, он успеет уйти до приезда Теодоры? И на его планы повлиять не успеет. Или Теодора приедет позже?.. Роман почувствовал, что ищет для себя отговорки – выгнать гостя он не мог, а потому отошел в сторону, пропуская его в дом.

– Входите. Только ненадолго, у меня важная встреча.

В доме Ульф вел себя свободно, почти по-хозяйски. Романа это не слишком удивило, но, глядя на то, как гость кладет на стол принесенный пакет и принимается раскладывать продукты, все же хмыкнул.

– Я был бы счастлив, если бы вы позволили приготовить для вас кое-что. О, что это здесь? – Он заглянул сначала в духовку, потом в кастрюлю на плите и скривился, заставив Романа вскинуть брови.

– Вы же не собирались это есть? Нет же? О, эту катастрофу нужно срочно исправлять единственным возможным способом. – Он взял со стола крупный кусок свежего мяса, завернутый в прозрачную пленку, и поднял его, чтобы Роману было хорошо видно. – Стейк «Шатобриан» и рисовый плов с шафраном. Хотя я не большой фанат гарниров.

Ульф хозяйничал в кухне так, словно находился тут каждый день. К тому моменту, как Роман оправился от потрясения, он уже раскладывал ножи и собирался нарезать лук.

– Послушайте, Ульф… Это все очень мило с вашей стороны, но совершенно не нужно. Я ведь сказал, что жду гостью, и ваши кулинарные предпочтения она точно не оценит. К сожалению, – добавил Роман, с тоской взглянув на розовое свежее мясо.

– Ох, вегетарианка! Господь послал этим людям изрядную долю терпения и абсолютно нездоровую страсть к самоистязанию. Ваша гостья может не есть нормальную еду, если не хочет. Так и быть, я приготовлю для нее спаржу. И ваша паста вполне сносна. – Ульф принюхался. – Только подгорает.

– Вот же черт! – Роман бросился к плите и стал перемешивать. Все оказалось не так критично. Он мрачно покосился на Ульфа.

– А насчет того, что скромность вас не мучает, я все же был прав.

– Абсолютно бесполезная черта, на мой взгляд. О своих достоинствах нужно заявлять громко, иначе их так