Загадочная хозяйка Ноттингема - Инна Дворцова

Она тоже под впечатлением и нужно на кого-то выплеснуть эмоции. Так, что мы идеально подошли друг другу.

— Мы приехали в церковь, — начала она.

Я аж перестала заниматься салатом. Что это за рассказ без подробностей? Кто мы, в чём были одеты, когда приехали, о чём говорили, кто был в церкви? А история получается какая-то кастрированная.

— Постой, — перебила её я, отправляя нарезанную крапиву в миску. — Кто это мы?

— Я с женихом, родственниками и гостями, — уточнила Сесиль, усаживаясь рядом со мной на лавку. Кокетливо поправляя локоны.

А я разозлилась. Из неё всё клещами нужно вытягивать. Разве так сложно сказать кто жених? Меня волнует только Гай Гисборн. Неужели это он решил жениться на Сесиль?

— А кто у тебя жених? — не отрывая нетерпеливого взгляда от этой раздражающей меня сейчас свиристелки, спросила я.

Очень волновалась в ожидание ответа. Кажется, даже больше конопляного масла добавила в заправку, чем нужно. Несколько минут показались мне вечностью. Я вымешивала салат словно тесто.

— Сэр Уильям Одли, виконт Мендсфилдский, — сказала Сесель и у меня отлегло от сердца.

Не особенно знатный жених получается или род Одли что-то значит в стране, но не для меня.

В это время, где я очутилась виконт ещё не дворянский титул. Это наместник на графских землях, который выбирался и назначался самим графом. Это управленческая или судебная должность. Да в переводе с латыни, виконт означает «помощник спутника императора».

А поскольку спутниками императора в те времена были графы, то и виконт получается вице-граф. Впоследствии виконтов возвысили, дали самостоятельный дворянский наследуемый титул. Они стали независимыми и получили во владение уделы, ставшие называться виконствами или вице-графствами.

— А шериф Гай Гисборн? — в нетерпении спросила я.

— Что шериф? При чём тут шериф? — была раздосадована моим вопросом Сесиль. — К счастью, шерифа вообще не было в церкви.

Я согласилась, что действительно, к счастью.

— А где он был? — продолжала допытываться я, а девушка раздражённо расправила складки на платье.

Я понимала, что ей хочется рассказать о своём освобождении, но мне нужны сведения про шерифа. Дала бы сразу дать исчерпывающий ответ, мне бы не пришлось клешнями вытаскивать нужную мне информацию.

— Король Ричард вызвал его. Какое тебе дело, где был мой брат?

У меня упала челюсть. Сэр Гай брат этой милой девушки? Воистину неисповедимы пути господни. Я даже не заметила, как Сесиль у меня перешла из разряда свиристелок в милые девицы.

— Так ты будешь слушать, что произошло в церкви? — спросила она меня, видимо, не в первый раз. Потому что я сижу в полной прострации от такой новости. Молча киваю.

— Робин Гуд ворвался в церковь, когда мы с Уильямом уже стояли у алтаря. Он спросил, хочу ли я выйти замуж за сэра Одли. Я ответила, что не хочу. Тогда Робин громко так спрашивает, есть ли в церкви человек, за которого я хочу выйти. Тут вперёд выходит болван Алан Э-Дейл.

— Почему он болван? — удивлённо спросила я. Не то, чтобы я была не согласна с ней, просто интересно почему у неё такое мнение.

— Несколько раз ему отказывала, он всё равно решил жениться на мне любым путём. Даже вон Робин Гуда заставил заниматься его судьбой.

Я подумала, а ведь действительно заставил заниматься своими делами. Рисковать людьми и собственной головой.

А Робин решил ему помочь не из-за сочувствия. Голый расчёт. Не может быть, чтобы он не знал о чувствах Маленького Джона к Сесиль де Альбини.

— Я даже благодарна ему за это, — рассмеялась девушка. — Из-за его неуёмного желания жениться на богатой невесте, я нашла Джона.

Ну, допустим, не ты нашла Джона, а Джон нашёл тебя.

— Я так понимаю, что ты сама выбрала Джона, не оставив ему выбора.

Она довольно улыбается и кивает.

— Сам бы он никогда не решился, — показывает она перстень Джона. — Нас обвенчал брат Тук.

— А кто должен был обвенчать тебя с сэром Одли? — спрашиваю я.

— Епископ Кантерберийский, но он отказался венчать меня с Джоном, — беззаботно сказала Сесиль, — тогда нас обвенчал брат Тук.

— Не то, чтобы я хочу тебя расстроить, — осторожно произнесла я. — Сомневаюсь я что-то в законности этого брака.

— Конечно, он не совсем законен, — не расстроилась Сесиль, — но я сделала свой выбор, ушла с Джоном и пути назад уже нет.

Баллада двадцать восьмая о том, как я ушла в Ноттингем

Вот уж точно, что пути назад нет. После разговора с Сесиль я чётко понимаю, что пора уходить в Ноттингем. У меня должна быть нормальная жизнь. Не могу же я постоянно ходить с перевязанной грудью. Это между просим очень вредно для здоровья.

— О чём задумалась? — тихо спросил меня подошедший Робин.

Вольные стрелки спешат на обед, и наш стол почти заполнился. Ребята воодушевлены, а присутствие девушки за трапезой заставило их подобраться.

— О том, что завтра хочу уйти в Ноттингем, — ставлю его в известность.

— По делу или как?

— Или как, — на меня накатила раздражительность. Сколько раз говорено-переговорено и опять начинай сначала.

Маленький Джон выкатил на поляну несколько бочек с элем. Я удивлённо посмотрела на Робина. За два месяца, что я жила в братстве вольных стрелков, не видела пьяных или выпивающих. Дисциплину Робин поддерживал железной рукой.

— Не злись, — улыбается он. — Я всё помню, давай поговорим после еды. Мы бросили все дела в Ноттингеме и ехали на запах, готовящихся яств.

На столе уже стояли салат, нарезанный хлеб, картошка с грибами, компот в кувшинах, вишня и земляника на блюде на ножке. Я налила каждому ароматной ухи.

Я была настолько одержима идеей выбраться из Шервудского леса и открыть свой трактир.

У трактира и таверны названия немного похожи, что можно запутаться в их назначении. Таверна — это аналог кафе, где можно поесть и выпить, а трактир — придорожная гостиница или постоялый двор с рестораном, харчевней.

Здесь распространены именно таверны. А я хочу сделать трактир на базарной площади Ноттингема. Надеюсь, что найду подходящее здание. Потому что, например, покупка в Лондоне таверны «с хорошей крышей, на каменном фундаменте и с правом торговать сладкими винами» стоила примерно столько