Приговор при свечах / Judgment in candlelight - Владимир Анатольевич Арсентьев

самоочищения; злодей не судья злодею; и погрязшему в страстных слабостях не дано побивать камнями слабого и страстного грешника; но «вынь прежде бревно из твоего глаза», и тогда увидишь, необходим ли меч и где именно[76].

Итак, защищая себя от несправедливости, человек защищает не только себя лично, но и самую правду, защищать которую его священный долг[77].

Глава IV

Трансформация уголовного правосудия

4.1. План Сперанского

«Как и везде, местное туземное население находилось в полном порабощении. Не имея никакого понятия о письменности, удэхейцы совершенно не знали, кто из них сколько должен китайцам. Последние численностью превосходили их раз в двадцать, если не больше. Тут можно было видеть рабство в буквальном смысле этого слова. Так, например, удэхеец Сиба-юн за то, что к указанному сроку не доставил определенного числа соболей, был так избит палками, что на всю жизнь остался калекой. Жену и дочь у него отобрали, а самого его продали за 400 рублей в качестве бесплатного работника другому китайцу[78]».

За 100 лет до описываемых Владимиром Арсеньевым (1872–1930) в своих романах событий, по поручению императора Всероссийского Александра I (1777–1825) М. М. Сперанский выработал общий план государственного преобразования, законченный им осенью 1809 года.

План Сперанского предусматривал три параллельных ряда учреждений – законодательных, судебных и исполнительных или административных. Законодательный ряд образовали «думы» – волостные, уездные, губернские и государственная.

Волостная дума составлялась из земельных собственников волости и из депутатов от казённых крестьян[79] (по одному от 500 душ); она выбирала волостное правление и депутатов в уездную думу; уездная дума выбирала уездное правление и депутатов в губернскую думу; губернская дума выбирала губернское правление и депутатов в государственную думу.

Государственная Дума собирается ежегодно, рассматривает и одобряет вносимые правительством законопроекты и государственный бюджет, делает представления о нуждах народа, об ответственности министров и о распоряжениях властей, нарушающих основные государственные законы.

Исполнительной властью являются правления волостные, уездные и губернские – избираемые местными думами, а министры назначаются государем.

Судебную власть образуют волостные суды, затем – уездные и губернские суды, состоящие из выборных судей и действующие с участием присяжных; высшую судебную инстанцию составляет Сенат, члены которого избираются Государственной Думой и утверждаются императором.

Для объединения и согласования действий высших государственных учреждений создаётся Государственный Совет, состоящий из высших государственных сановников, по назначению монарха; он является совещательным органом, который рассматривает новые законодательные предположения и финансовые мероприятия до их внесения в Государственную Думу, а также наблюдает за исполнением законов во всех областях государственного управления.

Александр одобрил, в общем, план Сперанского и 1 января 1810 года было издано Образование Государственного Совета. Государственный Совет разделялся на четыре департамента: 1) законов, 2) военных дел, 3) дел гражданских и духовных, и 4) государственной экономии. Общее собрание составлялось из членов всех департаментов и из министров. Председательствовал сам государь или особое лицо, им назначенное. Совет должен был рассматривать все законы, уставы и важные мероприятия, и его решения представлялись на утверждение государя; «высочайше утверждённое мнение Государственного Совета» становилось законом[80].

Составление законодательного кодекса было поручено Сперанскому уже императором Николаем I (1796–1855). Под руководством Сперанского 2-е отделение[81] произвело колоссальную кодификационную работу, которую пытались произвести с 1700 года. В 1830 году было закончено Полное Собрание Законов Российской Империи в 45 томах, заключающих в себе в хронологическом порядке старые законы и указы от Уложения 1649 года до воцарения императора Николая. К 1833 году был составлен и напечатан Свод Законов Российской Империи в 15 томах с изложением в систематическом порядке действующих законов.

Деятельность Сперанского в преобразованиях государственной машины и социальной политике проходила в условиях усиливавшегося с конца XVIII века кризиса феодально-крепостнической системы. Перемены, которые стремился внедрить Сперанский, должны были привести к ликвидации крепостного права путём предоставления политических и гражданских прав населению России, а также к постепенному внедрению в русское общество принципов европейской политической культуры.

Старый дореформенный суд в России справедливо почитался не правосудием, а «кривосудием». В закрытых заседаниях, без участия сторон или их представителей, на основании бумажных полицейских «дознаний», без всякого общественного контроля, выносили суды свои приговоры, которые зачастую обуславливались не требованиями закона, а пристрастием, произволом и взятками. Например, в Сибири атаманы и воеводы, являясь единоличными правителями, творили произвол и насилие по своему усмотрению. Поэтому управлять для них одновременно означало и судить. Так, сибирский губернатор Гагарин за взятки, казнокрадство, кражу драгоценностей и другие злоупотребления по должности был повешен[82].

По завершении ревизии Сперанского два губернатора и 48 чиновников были отданы под суд, а всего «обвиняемых по всем следствиям» насчитывалось 680 человек[83]. Однако причины злоупотреблений лежали не в людях, а в целой системе. Торговая кабала над инородцем и крестьянином составляла язву страны.

Уже к январю 1820 года Сперанский посчитал свою миссию выполненной и доложил царю, что ему «делать в Сибири совершенно нечего. Управлять ею невозможно; к сему надобны люди и другой порядок». Несмотря на это, он пробыл в Сибири ещё год. По его первым впечатлениям, Сибирь «не место для жизни и высшего гражданского образования»[84].

Сперанский был масоном с 1810 по 1822 годы, когда масонство было в России запрещено. Он знал работы западноевропейских мистиков и перевёл на русский язык произведение Томаса а Кемписа «Имитация Христа», а также отрывки из работ Таулера[85].

В дореформенной России господствовала инквизиционная (розыск) форма судопроизводства. Весь процесс проходил в глубокой тайне. Господствовал принцип письменности, предполагавший, что суд решает дело не на основе живого, непосредственного устного его восприятия, а опираясь на письменные материалы, полученные во время следствия. Собранные доказательства оценивались по формальным основаниям. Их сила заранее определялась законом, твёрдо устанавливающим, что является доказательством. Признание характеризовалось как «лутчее свидетельство всего света» и, следовательно, имело предустановленную силу. Для получения признания широко применялась пытка. Обвиняемый осуществлял свои права только в пределах, предоставленных ему следователем, и превращался в объект розыскной деятельности[86].

Новые судебные уставы, опубликованные 20 ноября 1864 года, совершенно преобразили это «тёмное царство». Они провозгласили своей целью гарантировать «суд скорый, правый и милостивый, равный для всех», и действительно всемерно стремились осуществить эту цель. Одновременно с «учреждением судебных установлений» были опубликованы новые уставы уголовного и гражданского судопроизводства, а также «устав о наказаниях, налагаемых мировыми судьями».

Новый суд был, прежде всего, открытый и гласный, с активным участием сторон. Как по гражданским, так и по уголовным делам был введён