Сказание о распрях 2 - Lars Gert

Лужайку магов, и вот: томительно ждёт он у врат Высшей школы магии и волшебства. И радостною была эта встреча, долгожданною: целый год не виделись брат с сестрой; как скучали они друг без друга! И не выпускал Бренн Криспина из рук, и поглаживал его по спинке.

И в этот раз пробыл с Васильком и котёнком возмужавший юнец меньше, нежели в прошлом году – не могли его отпустить дольше, чем на двое суток. Полным полно дел в кронстве; не справляется оно без ловкача и силача Бренна. Доказал он неоднократно, чего стоит, какова его цена. «Без Бренна – как без рук», говаривали норды. И действительно: золотые руки у Бренна – за что бы он ни брался, выгорало всё, любое дело.

Викинг последние полгода снимал жильё в одной гостинице – мог себе позволить неплохой вариант на втором этаже. Но не успел он возвратиться туда из замка магов, как обнаружил, что его уже кое-кто поджидает.

– Есть для тебя одна работёнка, Бренн. – Сказал ему один норд, которого викинг знал хорошо.

– Что я должен делать?

– Твоё присутствие требуется за много лиг отсюда; остров, который принадлежит нашим союзникам, аннексирован. Это аншлюс, Бренн.

– Причём тут Стерландия? – Не понял тот. – Почему мы должны вмешиваться?

– Потому что друзья обычно помогают друг другу. – Укоризненно упрекнул Бренна человек, который всегда давал ему разные задания, всякого рода поручения.

– Никуда я не поплыву. – Отрезал воин. – Я нужен здесь; ты знаешь. Своих дел хватает…

– Плыть не получится – ты ведь в курсе, какое кронство нам придётся огибать. Потому вначале на лошадях, а дальше – как получится.

– Что-то мне это не нравится. – Никак не соглашался викинг.

– Это дело государственной важности. – Тон военачальника сделался более резким, но потом он, перейдя на шёпот, добавил куда мягче. – Элеонора просила. Она велела своим людям разыскать тебя; они вышли на меня. Она сказала, что ей ты не откажешь, Бренн.

Разумеется нет, если о том просит тот, кто сидит на троне; к тому же, это Элеонора, а ей отказать сложно – корить себя потом всю жизнь?

Поэтому у Бренна возник только один вопрос:

– Я должен ехать один?

– Конечно же, нет: возьми с собой лучших, верных, преданных тебе нордов.

Военачальник ушёл, а Бренн, поднявшись в комнату, в которой проживал в свободное от дел время, начал собирать свои вещи и снаряжение. Хотя, собраться ему недолго: лук, колчан со стрелами, короткий затупленный меч, видавший лучшие времена щит, узелок с оставшимися монетами, плащ – это и всё, что у него было за душой. Всё остальное тратилось на обучение Василька, проживание в гостинице да поедание пищи в ней же – от голодного Бренна толку будет мало.

«Чую я: это какой-то разведывательный поход, раз от Стерландии посылают лишь горстку лучников. Кабы это не вылилось в моё полноценное боевое крещение», мрачно размышлял викинг.

Отряду лучников выделили лучших стерландских скакунов – а учитывая, что среди всех кронств лучшие кони именно в Стерландии – это был подарок роскошный.

– Попробуй только не вернуться, Бренн. – Похлопал того по плечу его старый приятель, военачальник города.

От Икке отряд двинулся на юго-запад, к тезорианской границе. Ещё через три недели лучники уже были в Хеймстаде, у устья Велички; там вдоль берега крейсировал драккар. Оттуда они, оставив лошадей, отплыли на лодках к острову Мареан.

Там, на острове лучники соединились с остатками тезорианской армии – кавалерией дэннов и пехотинцами; с щитами, обратными расцветкой щитам стерландцев (у тезориан были зелёные щиты, на которых был тёмно-красный, окаймлённый белилами крест).

– Вас так мало? – Удивился конный воин в кольчуге, видя перед собой шестерых лучников, которых долгий путь сделал уставшими и в ближайшее время ни на что не годными.

– Вас также не густо. – Колко заметил острый на язык Бренн. – Что у вас тут?

– Просмотрели наши люди, что из Мышиной скалы, которая ничуть не уступает в прочности, твёрдости Ледовому дворцу, отплыли в Злое море чёрные паруса. Вместо того, чтобы вовремя предупредить, они занимались чревоугодием! Они наказаны и обезглавлены, а между тем северяне высадились на берег, оставив от Лунденлингена одни развалины!

– Он имеет ввиду замок Абфинстермаусс – это столица кронства Тронн. – Шепнул Бренну один из лучников его отряда, когда тот захотел уточнить насчёт Мышиной скалы. Про Ледовый дворец Бренн уже был наслышан и даже бывал там один раз – когда отвозил в этот самый Нордгард на кнорре ограбленных сюшерскими фрекингами купцов.

– Опять троннары! – Выпалил вожак лучников. – Их так много?

– Их немного; Лунденлинген был всего лишь форпост. Но быстрота и жестокость, с которой они…

– На кой им сдался ваш остров? – Недоумевал Бренн, который во время дороги выведал у своих о месте, в которое они спешили. – Говорят, это Проклятое место, где даже самое низкое место имеет название «впадина Погань».

Дерзкий тон чужака, иноземца кого угодно вывел бы из себя. Но о Бренне только глухие от природы не слышали – сказывали, что есть среди нордов один храбрец, один смельчак, который любое сложное дело доводит до конца, и на этого славного малого можно положиться.

– Тактика их странна, не спорю. – Пожал плечами тезорианин. – Но стратегически они во всём поступают правильно – ибо, если выстроят себе тут базу, радиус нападения будет в разы шире.

– Уже. – Вбежал в лагерь запыхавшийся гонец – он был весь в грязи, и ранен. – Реет сизый флаг с белым крестом. – Сказал – и упал замертво.

Понял тогда Бренн, что неспроста послала его Элеонора в такую даль: чтобы своими глазами он увидел, что деется на суше и на море. Ведь Абфинстермаусс под самым носом у Ввумны! Необходимо знать о планах троннаров всё, потому-то и послала кронинхен того, кому всецело доверяла. Если троннары выступят из своей столицы по суше – несдобровать Стерландии; если по морю, захватив Мареан – тогда несдобровать Тезориании, и не только ей.

И выступили, не мешкая, союзники, вне себя от ярости, вне себя от дерзости соседей – которые, пойдя войной на таких же нордов, как сами, начали братоубийственную тяжбу.

Но к шапочному разбору пришло войско: они опоздали, и северная часть и без того безлюдного острова уже опустела от врага. Над Лунденлингеном, от которого осталась лишь часть стены и разрушенная до основания башня, водрузили троннары свой флаг, а форпост переименовали во Фрумскогур – о том было ясно из таблички. Сами же троннары, как это ни странно, уплыли – ещё виднелись силуэты их отдалявшихся судов. Внутри и снаружи валялись трупы павших