Жертва негодяя - Луиза Аллен

Ее привязанность нужна ему теперь меньше всего. Они неплохо провели время за любовными утехами, но, возможно, он недооценил ее опыт. В его голове, как в горячечном бреду, проносились обрывки мыслей, но одна была совершенно ясной: Перси, возможно, не девственница, хотя и неопытна. Тот, с кем она сбежала, явно оказался грубым невеждой, а он сам только что продемонстрировал ей, какой может быть плотская любовь. Он подозревал, что с ним она впервые испытала настоящее наслаждение.

Элис провел ее вверх по трапу, и они вышли на палубу в носовой части корабля. Туда уже подтянулись другие пассажиры, но те были заняты своими делами: беседовали, смеялись, слушали игру музыкантов, так что никому не было дела до парочки, отделившейся, чтобы подышать теплым морским бризом.

— Здесь — как в сейфе, — сказал он, подправив на горле узел шейного платка.

— Разумеется.

Перси — замечательная актриса, подумал он с благодарностью. Тон ее оставался вполне хладнокровным, хотя она выглядела слегка взволнованной и немного… полюбленной. Он раньше называл ее жердью — кожа да кости, но теперь, познав ее в меру округлые прелести, он понял, что ошибался: она в его вкусе. Ее кожа матово светилась, ее пухлая нижняя губа обещала неизрасходованную страстность. Перси подняла руку и подправила распустившийся локон, и его тело напряглось, вспоминая это движение тонких пальцев, обхвативших его плоть, томительное желание вонзиться в ее нежное лоно.

Возможно, он зря беспокоится, и она достаточно искушена для таких игр. Что ж, поживем — увидим.

Некоторые пассажиры затеяли танцевать традиционную джигу. Элис ухватил Перси за руку и, чуть ли не вприпрыжку, поспешил присоединиться к веселью, закружив ее в конце длинной цепочки танцоров, следом за старшей из сестер Уайтон и лейтенантом Томпкинсом.

— Омела! — крикнула мисс Уайтон, заметив Перси, вышедшую в круг перед лейтенантом. — Где вы раздобыли ее?

Но Перси уже благополучно перешла в другой ряд. Элис подхватил ее за руки и сосредоточенно старался попадать в такт музыки, ожидая, пока подойдет их очередь для следующей фигуры танца.

Скрипач выдал заключительный аккорд, и раскрасневшиеся, смеющиеся танцоры остановились: леди обмахивались веерами, мужчины пыхтели и отдувались. Элис увидел, как Коль Чаттертон похвалил заколку в прическе Перси и сорвал поцелуй, за ним и брат пристроился. Джентльмены не растерялись — так и очередь недолго собрать.

— Охотно одолжу вам эту вещь, — предложила Перси Дэниелу, — и тогда вы можете грешить дальше.

Эйврил по просьбе подруги начала откреплять заколку, но внезапно замерла, рассматривая веточку на своей ладони. Элис как бы невзначай подошел поближе.

— Но эти ягоды — жемчуг, Перси! Настоящий жемчуг — и много, на целое ожерелье хватит.

Коль взял веточку из ее ладоней и внимательно вгляделся:

— Отменный жемчуг. Надлежало бы убрать их в сейф, под замок, леди Перси, а не танцевать в таких драгоценностях джигу на открытой палубе.

— Как они прелестны! — Миссис Бастэбл присоединилась к беседе, придерживая за локоть своего угрюмого мужа. — Хорошо бы заменить эти жемчужины стеклянным бисером, для сохранности. Кто подарил вам это, дорогая?

— Кое-кто из бывших друзей давно прошедших лет, — ответила Перси. — Не думаю, что я теперь его узнаю. — Она отвела взгляд от омелы и заметила обращенный на нее взгляд Элиса. Ее глаза глядели как бы сквозь него. — Извините. Я непременно последую вашему совету и уберу их под замок.

Элис предупредительно открыл перед нею дверь кают-компании, и она остановилась на пороге.

— Я легла бы с вами просто так, — с чувством прошептала Перси. — К чему было покупать меня жемчугом? Я не продаюсь. И я не девочка, чтобы не понимать, что происходит, когда меня целует мужчина. Не ведите себя так, словно мы с вами только что совершили нечто печально постыдное, некую глупость. Если вам необходимо флиртовать и чувствовать себя меценатом, обратитесь к Дотти Уайтон.

— Вот дьявол!

Это несправедливое обвинение возмутило его до глубины души, однако ее выпад точно попал в болевую точку его совести — Элис отпустил створку двери, и она захлопнулась, скрыв их от остальных.

— Тогда верните их, — сказал он с улыбкой, не удосужившись изгнать дьявола из своих глаз.

— Нет. — Она гордо выпрямилась. — Я сохраню эти жемчужины на память о безумной страсти. Из них получится прелестное ожерелье.

Нельзя не согласиться — им везло с погодой. Дули попутные ветры, а если и штормило, то не сильно. Так что они прибыли в Кейптаун на неделю раньше, чем на то рассчитывал — по самым оптимистичным прогнозам — капитан Арчибальд.

— Так приятно размять ноги на твердой земле, которая не ходит вверх-вниз, — говорила Эйврил, завязывая ленточки шляпки под подбородком и пытаясь рассмотреть себя в маленьком зеркале на стене каюты.

— Земле суждено вздыматься и проваливаться, как и кораблю, что находится на ней, — отозвалась Перси, примостившись на краешке койки Эйврил. — Зато теперь у нас походка настоящих моряков. Чем вы намереваетесь сегодня заняться? Капитан сказал, что мы простоим здесь два дня.

— Лорд Линдон очень рекомендовал мне выехать с группой на прогулку в дендрарий, принадлежащий компании. Говорят, у них собрана самая впечатляющая коллекция растений со всего мира, есть и зверинец. Но он, верно, и вас пригласил?

— Пригласил, но мне надо кое-что купить, поэтому я отказалась. — Перси с живым интересом смотрела на удивленную Эйврил. — Я видела тот парк, когда ехала в Индию. Он прекрасен — вам понравится.

— Безусловно. — Эйврил воткнула шляпную булавку в подушечку и засуетилась, приводя вещи в порядок. Перси ожидала следующего вопроса. — Два дня на покупки?

— Мне надо отнести кое-что в ювелирную лавку, а на следующий день — забрать это.

— У вас не сложились отношения с лордом Линдоном? — Эйврил слегка порозовела; она обычно не навязывалась с личными вопросами без веской причины.

— Да, — ответила Перси. Лгать не было смысла.

— С Рождественского сочельника, — кивнула Эйврил в подтверждение своих мыслей. — Так я и думала. И в чем же дело?

— У нас… нет взаимопонимания.

«Или, точнее, я не поняла его. Полагала, он питает ко мне нежные чувства и поэтому хочет меня. Какая наивность! Его вело плотское желание, и он казался влюбленным, но, как только получил желаемое, стал холоден и деловит — таковы его истинные чувства». Счастье, что он удержался и не вошел в нее. Она со стыдом вынуждена была признаться, что не смогла бы остановить его.

— Я полагала, он вам очень нравится.