Трофей для адмирала драконов - Светлана Томская

с лёгкой насмешкой добавляет. – Очень дальновидно было оставить ключ в дверях снаружи. По крайней мере не потеряли его и не утопили.

Магистр ждёт, пока я дрожащими руками закрываю дверь. Мгновение стою в раздумьях, не зная, как быть с обрывками магического плетения. На них остался след моей стихии, и для опытного мага не составит труда определить, кто тут хозяйничал. Однако Рэйгард решает эту проблему, бросив на замочную скважину тёмный сгусток неизвестного заклятия. Пульсирующий комок мрака прямо на глазах пожирает то, что осталось от защиты, поставленной магистром Верном.

– Поспешите, – холодно бросает капитан и, отвернувшись, начинает первым подниматься по лестнице, а у меня неожиданно от его высокомерного тона сжимается сердце.

Закусываю губу, пытаясь справиться с обидой. Да, логики в моих эмоциях нет. Или всё-таки есть? Если мужчина долго проявляет интерес, а потом вот так резко становится равнодушным, что это означает?

Только то, что он таким и был с самого начала. Пока подпускала его к себя, была интересна. А поставила на место, и пойдёт искать добычу посговорчивее. Правильно я поступила. Надо взять себя в руки и понять, что ничего я к нему не испытываю. А сейчас во мне говорит только уязвлённое самолюбие. Кстати, что он там сказал насчёт разговора с моим дядей? Надо будет у Велла выяснить, почему магистр Рэйгард вчера вылетел из кабинета ректора с таким недовольным лицом.

За всеми этими размышлениями я и не заметила, как мы вышли наружу.

Рывок за локоть, и я оказываюсь в кустах, а широкая ладонь зажимает мне рот.

– Патруль! – коротко объясняет Рэйгард почти касаясь губами моего уха.

Тело сотрясает дрожь. В голове что угодно, только не страх перед тем, что нас могут обнаружить. Хаотическое мелькание мыслей: как быть, если он снова позволит себе лишнее? Ни малейшего поползновения. Одна ладонь придерживает меня за плечо, вторая плотно перекрывает рот. Губами ощущаю шершавость её кожи, и память подсовывает для сравнения совсем другое прикосновение. Ещё немного и я сама к нему потянусь. И это после того, что я ему наговорила? Наваждение.

Как только шаги патруля удаляются, мотаю головой, сбрасывая руку Рэйгарда, и мужчина моментально отстраняется.

Я точно этого хотела? Закусываю нижнюю губу. Сердце колотится как сумасшедшее. С этим надо что-то делать.

– Я сама найду дорогу, – сухо говорю я.

Главное сейчас, как можно скорее избавиться от общества этого мужчины, а потом уже буду разбираться в своих ненормальных реакциях.

– Один раз я уже отпустил вас одну, – цедит Рэйгард сквозь зубы, – но далеко вы не ушли. Поэтому до женского крыла я вас доведу.

Не решаюсь возразить. Боюсь, что голос меня выдаст. Повинуясь жесту магистра, иду вперёд. Он следует за мной. Держимся густых теней, как тогда в порту. Один раз я спотыкаюсь и моментально чувствую, что сильная рука подхватывает меня под локоть. Но едва равновесие восстанавливается, она сразу же отдёргивается, оставив обжигающий след.

Добираемся до корпуса без приключений. Рэйгард протягивает руку:

– Ключ? Я сам о нём позабочусь.

– Но вам придётся проникнуть в кабинет ректора.

– Разберусь, – в голосе его по-прежнему холод и безразличие. – А насчёт моего камзола… можете передать через обслугу. Заодно пусть они и почистят. Всего хорошего.

Он наклоняет голову и разворачивается, собираясь уходить. Я в полной растерянности. Его теперешнее поведение подходит скорее оскорблённому аристократу, чем тому морскому дикарю, к настойчивому вниманию которого я привыкла.

– Спасибо, магистр Дайкер, – тихо говорю я в удаляющуюся спину.

Не знаю даже, услышал ли он. Мне кажется, замедлился на мгновение, но не обернулся.

Понимаю, что всё сделала правильно, осадив наглеца. С ним не может быть будущего. Это мужчина не моего круга. Знай он, кто я, едва ли осмелился бы даже приблизиться ко мне.

А, может, и хорошо, что не знал? Неожиданно приходит понимание, что в душе моей нет сожаления о том, что довелось испытать. Касаюсь подушечками пальцев своих губ. Это было, это кусочек моей жизни, и мне это понравилось. Но теперь пора запечатать это глубоко в своём сердце.

Впереди у меня инициация моего дракона, и, я надеюсь на это, встреча с истинной парой. Вот только, испытаю ли я перед своим истинным стыд за то, что его поцелуй будет не первым в моей жизни? Признаюсь ли ему в этом? А главное, будут ли мои стихии, моё тело реагировать на него так же, как на этого капитана?

Спальня встречает меня сонным сопением Неймы. Всё получилось, и никто ни о чём не узнает, если только сама не проговорюсь. Комкаю порванное платье и заталкиваю его под кровать. В шкаф сейчас не рискну лезть, там дверца скрипит.

Залезаю под одеяло с мыслью, что едва ли сейчас получится уснуть, и моментально проваливаюсь в сон.

Будит меня голос Неймы:

– Ну и где ты опять шлялась всю ночь, скромница?

Глава 16. «Соперница»

– Ты о чём? – делаю вид, что не понимаю.

– Ой, брось, – насмешливо говорит Нейма. – Я ночью просыпалась и видела, что твоя кровать пустая. Хотела дождаться, но тебя не было очень долго. Ну и с кем у нашей невинной девушки было свидание?

Так и хочется ляпнуть: «С наргом».

Пока я думаю, что ответить, Нейма продолжает размышлять вслух:

– Капитана отметаем, он ещё днём уехал. Горячий Берг или ледышка Роувелл?

– С чего ты взяла? – зеваю, изображая равнодушие. – Мне стало душно, и я вышла подышать свежим воздухом.

–Ну-ну… А запрет покидать женское крыло в ночное время не для тебя?

– Я и не покидала, – спокойно говорю я. – На крышу поднялась.

Нейма недоверчиво хмыкает.

– Небо сегодня ясное, – для убедительности добавляю. – Засмотрелась на звёзды. И ветер тёплый. Я чуть не уснула там.

Похоже старый добрый метод «больше подробностей для достоверности» срабатывает.

– Фу, как скучно, – морщится Нейма. – А я-то думала, что тебя на откате понесло на поиски приключений. Ну давай тогда поторопимся, а то магистр Верн тебе снова отработку назначит.

Мотаю головой:

– Не, не пойду, я же вроде как в лазарете должна быть под этим самым откатом.

– Со всех сторон везучка ты, Кира, – задумчиво говорит Нейма, начиная одеваться на пробежку. – И парни все тебе, и ритуал с наргом.

Как ни странно, на этот раз в голосе Неймы не слышно зависти.

– А знаешь, – неожиданно заявляет она, – хорошо, что я с тобой поселилась. Мне мамка говорила, что с кем общаешься, от того и цепляешь. Дружишь с неудачниками, и сам таким становишься. А ты удачливая, может, и на меня