Гуманист - Иван Мерсинов

всего, в нетрезвом состоянии, каким-то чудом умудрился споткнуться обо что-то. А после и вовсе качественно приложился лбом о твёрдую плитку.

Он, кое-как сопоставив все факты в голове, наконец поднялся на немного подкосившихся ногах и потрогал место удара. Больно. Потом парень, рукой убрав волосы с лица, сразу, не успев толком осмыслить свои дальнейшие действия, побежал к своему излюбленному транспорту. На удивление тот даже не стал чьим-то трофеем за время, что он пробыл в бессознательном расположении духа.

Только после того, как он сел и завёл двигатель, то обратил внимание на звонкую тишину и умиротворение в округе, присущее лишь каким-нибудь древним кладбищам. Он заглушил двигатель, прислушиваясь и присматриваясь. Создавалось отчётливое ощущение, что во всём Гельне был лишь он, да парочка бездомных котов, бродящих где-то на задворках яруса.

Вскоре, поднявшись наверх, он наконец понял всё, что должен был. У центрального лифта также никого не было: ни людей Рэя, ни сычей. Пустота. Но в отличии от нижнего яруса, здесь, сквозь редкие экраны и звуковые излучатели передавались музыкальные нотки нестареющей классики, зацикленной в своём воспроизведении.

То было непривычное зрелище. Это сугубо странное спокойствие и незыблемое умиротворение никак не вязалось с тем, что на самом деле происходило.

Марк, осторожно, будто боясь чего-то, проезжал на небольшой скорости вдоль уходящих ввысь зданий, отмечая эту странную опустошённость.

— Руки за спину! — грозно выкрикнула человеческая фигура откуда-то справа, оттуда, где буквально минуту назад вовсе никого не было. Это был один из солдат в форме, держащий оружие непонятной формы в руках, которое было направлено прямо на удивлённого Марка.

Парень, с испуга нырнув за свой мотоцикл и тем самым спрятавшись от прямых выстрелов, изо всех сил старался придумать выход из ситуации, пока военный медленно подходил к нему, всё приговаривая:

— Думаешь это тебя спасёт? Я ж тебя всё равно.. — Начал было он, но практически сразу стих, прекратив свой путь и напряжённо прислушиваясь.

Многочисленные выстрелы из боевой винтовки прогремели, не оставив сомнений в намерениях этого человека, но не с той стороны, откуда ожидалось. К Марку, который сжался, будто находился в утробе матери, очень вовремя прибыло спасение — люди из Коалиции. Они ловко расправились с единицей врага, даже не ощутив особого сопротивления.

— С-спасибо… — Говоря почти нечленораздельно, поблагодарил Марк прибывших союзников, облачённых в лучшее снаряжение упразднённого Синдиката.

— Ты поосторожнее, парень. Тут ща месилово будет, поэтому вали-ка побыстрее. — Сказал один из них, подав руку. Марк, приняв помощь, встал и отряхнулся, после чего с надеждой посмотрел на спасителей, желая узнать, что же происходит, но они выдали кое-что другое:

— Слушай, мы у тебя конфискуем байк, не против? — риторически спросил один из них, не принимая никаких возражений. — Нам как раз пригодится. А ты уходи отсюда. Подальше.

— То есть?

— Вали по-хорошему говорю. — Демонстративно перезарядив винтовку, он, дождавшись пока безоружный Марк отойдёт на несколько метров, забрал таки его средство передвижения, оставив парня наедине с трупом в бронежилете.

Расстраиваться или, как вариант, удивляться не было ни времени, ни желания. Жизнь Марка вообще неотвратимо превращалась в сплошное повторяющееся, только иными сценариями, событие. А как известно, чем больше ты подвержен стрессу или шоку, тем равнодушнее ты будешь воспринимать всё происходящее в ближайшем будущем. Эдакий защитный механизм, если угодно. Поэтому он просто быстрым темпом побежал в сторону магазинчика Ленни, не уделяя времени на осмысление.

* * *

Толпы, которые по мере продвижения всё увеличивались за счёт разного рода гражданских, присоединяющихся к восставшим, становились всё больше и больше. Они тяжёлой поступью подходили к своей цели в виде здания совета, на страже которого стояли измученные после боёв вояки, всё прибывающие с фронта по сей час.

Те революционеры, которые уже подошли к бравым солдатам, орали оскорбления в адрес последних, стараясь то ли их разозлить, то ли приопустить им боевой дух. Однако, подтолкнуть оппонентов к эскалации конфликта они не могли, ибо те, собственно, и не хотели стрелять по своим же семьям.

А ведь правда — те, кто служил и «защищал» свою родину на Марсе, никак не могли себе представить, что будут стрелять в тех самых людей, ради которых, как они думали, и воевали на чужих планетах. Осознание этого факта само по себе отбивало желание хоть как-то сопротивляться, и, следовательно, моральное состояние боевых частей было близко к критическому.

Спустя время по две стороны баррикад всё словно замерло в ожидании неизбежного. Никакая из сторон не хотела первой начинать то, ради чего все здесь собрались.

Военные встали по ступеням, направляя стволы на протестующих, а на переднем фланге выстроились сычи с шок-прутами и, пожалуй, немного архаичными ромбовидными щитами из высокопрочных материалов. Их тощие фигуры чем-то напоминали древние, как сам мир, кельтские народы северной Европы, живших ещё во времена старой Римской Республики. Анархисты же, в свою очередь, расположились по периметру величественного здания, взяв его в осаду и ожидая какого-либо сигнала к началу действий.

Вдруг откуда-то из этой толпы послышались радостные, удивлённые выкрики, там где люди расходились, давая пройти кому-то важному. Это был он — вожак. Рэй, утопая во множественных благонадёжных взглядах тех, кто готов был пойти на всё ради него, бесстрашно шёл навстречу к своему врагу, держа наготове металлический рупор. Попутно он снял и отдал кому-то своё пальто, которое было малость неуместно при местном столпотворении и почти невыносимой жаре.

— Эй, как ваше ничего? — спросил он в сторону проправительственных войск, выйдя наконец из людского океана. На его реплику, ожидаемо, не было никаких возгласов, ибо свои молчали, потому что боялись встревать, а враги, так как показали бы этим свою готовность к нежелательным для командования переговорам.

— Что же, если вы не хотите общаться, то мы можем перейти к более понятному для вас языку… — Наигранно развёл руками рыжеволосый лидер, по-детски склонив голову набок.

В этот момент вспышка, слепящая невооружённый взгляд прямиком с крыши здания городского совета, весело так сверкнула своим озорством, подарив Рэю свинцовую пулю прямо в грудь, отчего он, бросив на удивление огорчённый взгляд своим людям, упал к ним под ноги. Никто не ожидал такого исхода, поэтому пауза немой тишины прошлась вдоль рядов его приспешников, после чего несколько человек вышли из толпы и, аккуратно взяв тело, поволокли его назад, в тыл.

Этот момент, конечно же, стал спусковым крючком, ведущим к всё подступающей активной фазе революции, которая только и делала, что ждала отмашки на старт. Теперь никто уже не боялся, завидев своего уязвлённого вожака. Никто даже не смел думать о возможных