Гуманист - Иван Мерсинов

— Да, вполне. У нас много общих целей. — Начал он и быстро замолчал, подбирая слова, но тут же немного привстал в кровати, стараясь придать важности своим последующим словам. — Вообще, не знаю как ты к этому отнесёшься, но… Знаешь, я бы хотел избавить этот мир от человеческой жестокости. И конечно от войн, как от главного её проявления. Я помню рассказывал это Рэю и он похлопал меня по плечу, сказав «значит, мы это сделаем». — Высказал Марк, успешно подражая голосу Рэя и зачарованно прикрыв глаза, начал грезить, будто вспоминая. — Рэй меня даже в какой-то степени восхищает. Он уже многого добился и не останавливается, пока не доведёт всё до конца. В этом я могу ему только позавидовать. Надеюсь, что скоро мы положим конец всему тому, что происходит из-за Мельновских властей. — Заключил наконец он.

Аманда, уже прислонившись к стенке, слушала Марка, странно наблюдая за ним исподлобья, как будто не веря в его слова, но всё же несколько раз кивнула в такт разговора.

Парень, полностью выговорившись, облегчённо выдохнул и тоже обессиленно облокотился об обшарпанную стену, смотря прямо перед собой. В этот момент Аманда, чуть наклонившись в сторону Марка, взяла его чуть подрагивающую руку в свою и, зачем-то облизнув губы, сказала:

— Всё хорошо. — Совершенно серьёзно начала девушка. — Я хотела бы тебе помогать. — Улыбнувшись, посмотрела она в глаза Марку. — Да, разумеется, я и так фактически работаю на своего брата, но он ведь не говорит к чему стремится. А твои… — Запнулась она то ли от того, что не могла подобрать слово, то ли от, проявившейся не вовремя, стеснительности, — Идеалы… мне очень близки.

— Спасибо. — Сказал Марк и, не убирая руку, так же посмотрел на неё.

Они секунд десять молча смотрели друг другу чётко в глаза, не отпуская рук. Вдруг Аманда, поддавшись неизвестному порыву, подалась в сторону парня и почти достигла его губ, как он, в последний момент увернувшись, крепко обнял девушку. Она же, придя в себя, ответила на эти тёплые объятия.

— Не будем торопиться. — На ухо сказал он Аманде, после чего отстранился и с сияющей улыбкой на светлом лице посмотрел на неё. Сейчас он предавался странному, но до невозможности блаженному чувству, до сей поры ему не знакомому.

— Ты прав. — Согласилась она, отрешённо потирая свои руки, после чего одним рывком встала с кровати и пошла в сторону малогабаритной кухни, инфантильно бросив напоследок застывшему в одной позе Марку:

— Отдохни пока. Я нам чего-нибудь приготовлю. — И окончательно ушла за дверной проём, оставив парня наедине с самим собой.

Часть седьмая

МИР

Месяц спустя.

— Чего пожелаете? — подступив к их круглому столику, вежливо спрашивает официант в белой рубашке, держа в одной руке синий планшет для письма, а в другой новую ручку того же цвета.

Марк, задумчиво глянув в сторону собеседницы, которая забавно покручивает локон своих светлых волос, отвечает:

— Нам по кружке кофе. И чего-нибудь перекусить… — Протягивает он последнее слово, и, в этот раз уже просительно-умоляюще глядит на Аманду, наконец выходящую из своих раздумий, которая решает всё-таки обратить внимание на прислугу:

— Фруктовый салат сойдёт, пожалуй.

Официант, на опыте быстро начеркав их заказ на бумаге, почти галопом отправился в сторону местной кухни.

— Ну не смотри на меня так! — пропустив вперёд слов злосчастный смешок, замечает девушка. — Это единственное съедобное блюдо здесь.

— Да, ты же постоянно его тут берёшь. — Не упрекая, а скорее добродушно, без желания как-либо оскорбить, высмеивает Марк. — Неужели вегетарианкой решила стать?

— Именно! И ты тоже со мной, за кампанию. — Светя улыбкой говорит девушка и, смотря на своего компаньона, заливающегося чистым, почти детским смехом, тоже начинает смеяться.

Уже в который раз они ходят сюда вдвоём, общаются, смеются и, можно сказать, наслаждаются жизнью и обществом друг друга, совсем не надоедая.

Они, порой даже не замечая ничего и никого вокруг, предаются долгим и интригующим разговорам на совершенно отличающиеся друг от друга темы: будь то их философские думы, старающиеся раскрыть определённые взгляды как на жизнь, так и на смерть, какие-то бытовые дела, вроде требующих немедленного решения, но такие, однако, неважные, или, например, иногда очень даже великие и цепляющие планы на жизнь, учитывая, конечно, их совместное осуществление.

Теперь нет её и его по отдельности, но есть «они». Вместе. Так он ей и сказал, спустя неделю, минувшую после того душевного разговора в её старенькой квартире. Аманда так и не вернулась на работу в магазин, предпочитая проводить всё свободное время с Марком.

Так же было и сейчас, они даже не заметили, как к ним строгой походкой подошёл уже знакомый официант в сопровождении двух людей в серой, не дающей никаких надежд, военной форме. Помимо того, впереди всея отряда шествовал одинокий сыч с шок-прутом наготове.

Только когда они подошли почти вплотную, Марк и Аманда прекратили свою увлекательную игру слов и посмотрели на них с видом «отвалите, не мешайте», и, будто подошедших вовсе не было, продолжили горячо спорить о том, как можно скорее достичь их базы в Гельне, не используя при этом мотоцикл парня. Не то, чтобы это имело какое-то серьёзное значение, просто эта дилемма возникла в ходе наиприятнейшего диалога и, безусловно, была куда важнее каких-то там людишек, пришедших по их души.

— Вы подозреваетесь в подготовке вооружённого восстания, антиправительственной деятельности и других тяжких преступлениях против сената и народа Марса. Надеемся на ваше благоразумие. — Поведал робот механическим, отдающим нечеловеческим безразличием, голосом. После речи он, чуть приопустив томные плечи с пластиковыми наплечниками, протянул другую, свободную от дубинки, руку. На этой конечности, а точнее прямо на одном из шести пальцев висели металлические наручники. Он подал к ним свою нечеловеческую руку как бы в виде добровольного предложения сдаться.

— Не видите, что мы разговариваем? — бесстрашно отвечает Марк в совершенно не похожей на себя манере.

— Реально, постойте пока у входа. — Подхватывает Аманда.

Стражи порядка, опешив от такого исхода событий и искренне надеясь на то, что им всё-таки не придётся прилагать хоть сколь-нибудь серьёзных усилий в захвате этих преступников, решили действовать решительно. Но, как часто это происходит, в ситуацию вмешалась одна непредусмотренная переменная.

В панорамное окно, тянущееся вдоль всей правой стены кафе, где они находились, с грозным треском влетает, спиной вперёд, человек в уже привычной для глаза идентичной серой форме. Всё действие происходит буквально в замедленном режиме перед сознанием Марка: сначала, ещё перед тем, как до них докопались вояки,