Пылающий туман - Ви КавИ

Сокол скривился, за что сразу получил ментальную пощёчину от Медеи.

— Она с-сказала, что пойдёт погулять… с мальчиком… хорошим… но… он вернулся, а она нет!

— Может, он кокнул её?

На него с ужасом взглянули. Ещё одна ментальная пощёчина от Лиднер.

— Н-нет! Это невозможно… нет… Они пошли в пещеру, и там… там кто-то был… Я-я не знаю, что произошло, но он вернулся, а она нет! Он сказал, что испугался рычания в темноте и убежал… Он оставил мою маленькую девочку совсем одну! Я п-пыталась туда сходить, пыталась… но я очень больна!

Женщина разрыдалась.

— Мы поможем.

— Вы поможете?

— Мы поможем? — изумлённо переспросил Сокол.

— Да, — ответила на два однотипных вопроса Медея.

Оуви нервно выдохнул, и Сокол целиком поддержал его.

— То есть мы реально просто возьмём и…

— Да, Сокол. Именно этим мы и займёмся, — строго отчеканила Лиднер и уже более мягко обратилась к матери, потерявшей ребёнка. — Прошу вас, скажите, где находится эта пещера.

— Она… она к югу от ворот. Надо пройти совсем немного… от дороги. Там большие деревья, — она начала чесать красную, в волдырях, кожу на руках. — Я ужасно ориентируюсь в пространстве, я просила, чтобы мне кто-то помог, но меня называли полоумной! А я просто теряюсь в лесу! Блуждаю! О горе мне, горе!

Сокол стукнулся затылком об стену. Координаты были максимально мутными, потому что деревьев, куда не плюнь, было пруд пруди. Чтобы найти любительницу заходить в страшные места, им понадобится убить как минимум целый день, обыскать весь лес и залезть чуть ли не под каждый камень, что в принципе не могло радовать.

Ненавистные дети!

— Хорошо. Мы обязательно отыщем вашу дочь. Как её зовут?

— Хи́гма. Но она любит, когда её называют «пташкой». Отец моей девочки… он всегда так…

— Да-да, мы поняли, — торопливо прервал речи Сокол и поднялся. — Чем быстрее мы найдём и спасём её, тем будет лучше для на… для неё.

Женщина вытерла слёзы и натянуто улыбнулась.

— Спасибо вам.

Сокол сделал поклон, Медея подтолкнула его, а Стриго, неловко потоптавшись, бросился за командой спасителей, в которую, впрочем, сам и входил.

Глава 4. Провинциальный городок и его сложности. Часть вторая

Кажется, по этому лесу они ходили целую вечность. Изнывающий Ахерон, обещающий, что всё подожжёт здесь, что каждый человек будет мучиться в агонии и рыдать чёрными слезами, а особенно та мамаша, возомнившая себя невесть кем, и без того подрывал настроение, потому что приблизительно такое Сокол и слышал ежесекундно, пока плёлся за невозмутимой Медеей.

В некоторые моменты он рисковал сдаться и ответить этому нечестивому говнюку как подобает, но голос разума, по магическому стечению обстоятельств оставшийся при Соколе, твердил, что лучше тактично отмалчиваться и не подавать виду о существовании четвёртого лица.

Да уж, его выдержке позавидовали бы многие.

— Я ус-стал… — сказал Стриго, когда они переступили очередные толстые корни деревьев. — М-мы так долго… б-бродим.

— И будем бродить до тех пор, пока не найдём девочку.

— Ты такая жестокая.

— Тебе лучше вообще помалкивать, Сокол, — Лиднер неожиданно остановилась и повернулась к нему. — Жена, серьёзно? Да и ещё мечтающая стать королевским, дракон его дери, советником? Ты совсем свихнулся?

— Пф! Мне что, надо было делать как ты? Ругаться на людей и утверждать, что они твари последние? Да-а, логичное поведение для тебя, браво. Удивительно, что нас ещё после твоих глубокомысленных речей не погнали вон! — Сокол придавил ближайший цветок. — Я не понимаю твоих мотивов. Я ничего о тебе не знаю кроме того, что ты любишь орать и всех обвинять. Так не должно быть!

— Мы с тобой не друзья, чтобы я рассказывала тебе что-то о себе, — прошептала Медея. — Ты выполняешь обязанности наёмника. Но, если откровенно, пока ты плохо с этим справляешься. Странно, что ты вообще стал наёмником, и твой командир — или кто он там тебе— не выгнал тебя сразу, как ты к нему пришёл.

Сокол зажмурился и сжал крепко кулаки. Внезапный поток злости овладел его сознанием, грудную клетку что-то ощутимо стиснуло. Эта неприятная, полная ненависти сила хотела вырваться, растоптать, уничтожить раз и навсегда того, кто напомнил Соколу о болезненном прошлом, выводящем его в который раз на бурный коктейль эмоций.

О-о, намечается интересная стычка..

— Никогда… никогда в своей жизни ты больше так не скажешь, — он открыл глаза, и голубая радужка приобрела яркий, неестественный тёмно-фиолетовый оттенок. — Иначе я не буду отвечать за свои действия.

Медея смотрела на него с отвращением, но это была маска. На самом деле, такая резкая перемена в Соколе сильно испугала её, и она не сомневалась, что его угроза воплотится в жизнь, если она не остановится.

Медея, не отрывая от него взгляда, невольно сделала шаг назад.

Что-то крепко обняло Сокола, и тот, придя в себя, заметил дрожащего оуви. Стриго утыкался ему в бедро и страшился наёмника, но при этом всё равно старался помочь человеку. Его стало так жаль, что Сокол, дабы хоть как-то успокоить оуви, легонько потрепал его по макушке.

— Давайте уже найдём эту идиотскую пещеру, — произнёс он после долгого молчания и понадеялся, что Медея не продолжит на него ругаться.

— Точно.

Та оказалась куда умнее.

Сокол посадил на плечи оуви, который сразу же развеселился — всё же не каждый день его носили люди, а Лиднер в свою очередь продолжала пробираться сквозь дебри и вести команду на юг.

Она думала, что её спутник эмоционально нестабильный. Что такая агрессия может возникать только тогда, когда по твоей вине случилось что-то поистине страшное. Медея вспомнила признание Сокола, его брошенную фразу, что такое происходило ранее, и по её коже побежали мурашки. Из-за всех событий, втянувших её в эту суматоху, она совсем забыла придавать значение словам. Она забыла о том, что люди вокруг неё представляли опасность, и Сокол не исключение. Он обладал силой, убившей целую деревню. Он не был