Старый рыцарь - Дилара Маратовна Александрова

«Пусть Дуг думает, что я поверил ему. Что его слова имеют для меня значение, наверное, это важно для десятилетних мальчишек».

На лице Дуга можно было прочитать работу мысли. Он почесал затылок.

— Великий Воин тоже бы не бросил меч. Он всегда держит рукоять крепко.

— Ты считаешь меня воином — это хорошо. Так и нужно относиться к своему наставнику.

Тело Фолкмара выглядело сухим и дряблым, как и полагается мужчине в летах. Доспех определенно придавал ему видимой мощи, а когда он снял его, стал похож на сморщенную картофелину. Или засохшую морковь, ведь она была гораздо длинней картошки. Фолкмар был длинным, не менее шести футов росту. Когда-то на эту длину была наращена крепкая плоть, и он слыл действительно славным рыцарем. Все удивлялись и показывали на него пальцем, какой он был огромный. Раньше…

— Собирайся. Мы потеряли много времени, — Фолкмару надоем дым. Он встал, освободив глаза от его въедливости, — Не отправимся сейчас — пропустим турнир и в божьи палатки нас не пустят.

Глава 10

Бой

Они спешили как могли, но весну им обогнать все же не удалось.

— Не проще ли держаться дороги, сьер? — Дуг задрал голову, посмотрев на наставника. Острые края дыры в доспехе чесали его затылок, он уже схлопотал пару царапин.

— Она задубела и стала жёсткая, как солонина. Дорогу нужно размачивать не меньше суток, прежде чем она станет ласковей к копытам. Вот только дождь собирался-собирался, да так и не сподобился. Разве ты не видел? О такие камни Чемпион переломает ноги и не будет у нас больше коня, — когда они выехали из леса, Фолкмар спешился у большого тракта, щетинившегося рытвинами, словно дикобраз. Он проверил дорогу, склонившись над черной почвой, наполненной отпечатками копыт, выемками от колес и следами сапог. Стремительная весна Теллостоса уступила лету, за пару суток высушив жирную грязь до твердости камня. Непробиваемая корка все еще скрывала под собой мясистую жижу, там, где-то глубоко внутри, но снаружи уже была опасна. Не повезет тем, кто будет ехать за ними. Каменная грязь переломает не только ноги лошадей, но и колеса телег. А турнир ждать никого не будет. Умение являться вовремя всегда было вынужденной добродетелью юга.

— Тогда нам придется пройти по лесу, — Дуг указал на небольшой пролесок, вонзавшийся в изгиб дороги, словно долото. Поворот оказался настолько резким, что грязь ощерилась высокими волнами, прежде чем застыть. Еще до этого неизбежного события многие уходили с тракта, стараясь спасти ноги и копыта, поэтому все вокруг было вымешано и вытоптана трава. Продолжалось это вплоть до молодой дубовой рощицы. Фолкмар поморщился: кольнуло в плече.

— Видать, выхода у нас нет, нужно идти через эти проклятые дубы, — разочарованно произнес он, — Придется потерпеть. Но лесок, вроде, не большой. Мы быстро выйдем к дороге.

Чем ближе к горе Перемен, тем больше наступали леса. Радовало, что они резко обрывались на подходе к Перелеску, да и горный городок, наверняка, постарался, чтобы ему ничего не мешало. На памяти Фолкмара деревья отступали под натиском жара, исходящего из-под земли, теплолюбивая трава тянулась вверх — будет где разойтись Чемпиону. Растительность вулкана была совсем иной. Походила она больше на бурную причудливость заморских долин, чем сдержанное целомудрие континента. Хотя, отличный от прочих соседей клочок юга всегда был чужд холодности континентальных нравов. Здесь и персики были слаще, и дыни лопались с особым треском, а женщины… Сюда ехали аккурат за бесстыдством южных женщин. Жара оказалась доходчивей вечно бдящих клириков — ближе к лету плечи и груди южанок оставляли на себе все меньше и меньше ткани.

Иногда Фолкмар интересовался, почему юг назвали югом. Земля здесь была, несомненно, теплей и плодородней, но окружена она была по-прежнему холодным льдом континента. Картографы приводили доводы, а остальные лишь пожимали плечами — тепло, стало быть, юг. Со временем Фолкмар стал относить себя ко вторым и скучных ученых слушал с большой неохотой, да и то, когда случалось опрокинуть с ними рюмочку-другую.

— Сьер? — выдернул Дуг из тугой задумчивости. Везде летали комары и мухи и невесть еще что, вокруг простирался жиденький предсказуемый лес, к тому же стало припекать. Чемпиону приходилось огибать раскидистые кустарники, чтобы не ободрать бока. Он неистово размахивал хвостом, чтобы отогнать обезумевших насекомых.

— Видят боги, ближе к Перелеску начали летать чудовища. Они выпьют из тебя всю кровь и на сладкое сожрут еще и коня. Надеюсь, у тебя важная причина, чтобы отвлекать меня. Я спасаюсь от укусов в своих мыслях, — недовольно проворчал Фолкмар, — Что такое? Ты хочешь по насущным делам?

— Мне кажется кто-то кричал.

— Это ветер.

— Это не ветер, — обеспокоенно ответил Дуг. — Мы в лесу, откуда здесь быть такому ветру?

Недалеко, за лесом, раздался истошный женский вопль.

Грудь Фолкмар обдало жаром.

— Сдается мне, ты прав, — выдохнул рыцарь, пришпорив коня.

Пролесок быстро кончился, открыв хороший обзор на тракт.

— Дуг, слезай, — коротко приказал Фолкмар, тот подчинился беспрекословно. Когда ноги мальчика коснулись земли и под ним треснули ветки, Чемпион сделал несколько шагов вперед. Но вместо того, чтобы поскакать на помощь, рыцарь натянул поводья, заставив коня врасти копытами в землю.

Он сразу узнал их — небольшая семья, отчаянно нуждающаяся в зяте-кузнице. Предыдущая поломка надолго задержала их, видимо, отец семейства нашел подход к Бенти когда перепробовал все действенные методы. Наверняка, он уже махнул рукой и, по обыкновению, именно это и помогло. Случилось это не на их счастье. В забеге на перегонки с весной они проиграли так же, как и Фолкмар с Дугом, а посему засели посреди дороги сразу, как только минули крутой поворот.

Фолкмар не видел, сколько разбойников на них напало — старые глаза не успевали за мешаниной вдалеке. Отчетливо было разобрать только огромного, долговязого увальня, впавшего в панику. Бенти хватался за вихрастую голову, заблудившись между конями и телегой. В какой-то момент настала и его очередь, к нему подскочил мужик в зеленой рубахе, двинув большой дубиной по спине. Бенти повезло, что в его руках не оказался топор. Парень повернулся, скривившись от боли, словно большой ребенок, потянул руки вперед, схватился за дубину и начал ее отбирать. Делал он это неуклюже, но отобрал в самое короткое время. Вместо того, чтобы дать сдачи, Бенти вылупился на дубину в своих