Загадка тетрадигитуса - Борис Борисович Батыршин

явившимися из будущего, Олег Иванович позаботился о том, чтобы молодой человек изучил историю вопроса – в том числе и то, что здесь ещё не случилось.

– Но ведь Священную Дружину упразднили ещё в восемьдесят третьем? Дела, архивы, передали в полицию, туда же ушли некоторые из её членов. Говорят, даже сведения о секретных агентах уничтожили – вот уж глупость-то! Неужели тому же жандармскому управлению такое богатство не пригодилось?

Олег Иванович невесело усмехнулся.

– Даже слишком пригодилось бы, потому и уничтожили. Дело в том, что немалая часть агентов относилась к высшему свету, а государь император не желал выносить сор из избы. Но я сейчас не об этом…

Он сделал паузу. Яша внимал.

– Но я сейчас не об этом. Да, Священную Дружину официально упразднили шесть лет назад, но доверенные люди, входившие в Совет Первых Старших, остались. Граф Шувалов, московский генерал-губернатор князь Долгоруков, генерал-адъютант Дурново, да и другие, рангом пониже вроде нашего общего знакомца ротмистра Нефёдова. Вот к ним и обратился Государь, когда осознал, какой мощный и, по сути, бесконтрольный инструмент он позволил создать в виде Д.О.П.а.

– То есть вы хотите сказать…

– Негласный контроль за деятельностью барона и его Департамента осуществляет заново воссозданная Священная Дружина, по прямому распоряжению Государя. – отчеканил Семёнов. – И барону это, конечно, известно. Но это, как вы, надеюсь, понимаете, Яков Моисеевич, относится к высшим секретами Империи, и не стоит…

– Ну что вы, конечно! – испуганно зачастил молодой человек. – Что я, совсем без понятия? Я… я никому, ни слова!

– Ну, зачем же сразу – никому? – Олег Иванович улыбнулся. – Например, с тем же бароном вы вполне можете об этом при случае поговорить. Уверен, он будет рад, что этой недомолвки между вами больше нет. А вот с кем-то ещё – действительно, искренне не советовал бы. Не поймут-с…

Ill

Юг Франции,

департамент Арьеж.

«Замок Монсегюр пал шестнадцатого марта 1244-го года (по юлианскому календарю). Около двух сотен катарских священнослужителей, не согласившихся под угрозой мученический смерти отречься от своей веры, взошли на костёр. Согласно свидетельствам, оставленным хронистом-инквизитором Гийомом Пюилоранским, „Среди них был Бертран Марти, которого катары сделали своим епископом; и все они отказались обратиться, как им предложили, и были заключены в ограду, сделанную из кольев и свай, и, сожжённые в ней, перешли из огня казни в огонь Тартара“. Также на костёр отправлена была престарелая маркиза де Аантар, её дочь Корба де Перейль и молодая внучка Эсклармонда де Перейль. Сейчас место массовой казни называется „Prat dels Cremate“ – Поле Сожжённых»…"

– Все эти люди имели возможность спастись. – раздался за плечом Виктора сумрачный голос. Он обернулся

МакГрегор. И как шотландец сумел так беззвучно подойти?

– Они могли сохранить если не свободу, то жизнь. – повторил шотландец. – Для этого следовало всего лишь воспользоваться одним из принципов, исповедуемых катарами: "Лги, предавай, лжесвидетельствуй, но не выдавай тайну!". Но, видимо, победители требовали от них не только отречения, но и выдачи чего-то, что несчастные сочли гораздо ценнее, нежели собственные жизни.

– Кх-кх… что же именно, вы вероятно знаете? – Виктор откашлялся, прочищая горло. Он уже два часа сидел в саду обнимку с книгой, и кружка с колодезной водой давно опустела.

– Во всяком случае, догадываюсь. – МакГрегор пододвинул к себе второй стул и присел. Я вижу, вы внимательно изучаете историю Монсегюра? Только вот в этой книге не сказано, что руины, которые так любят осматривать путешественники, возведены гораздо позже, в шестнадцатом веке и не имеют к тем, древним, никакого отношения.

И он кивнул в сторону скалы, на которой в весенней дымке угадывался зубчатый контур крепостной стены.

– Тот, древний Монсегюр был разрушен до основания победителями в том же 1244-м году. И, хотя в последующие три века на его месте были заново возведены кое-какие укрепления, всё же дальше фундамента новые строители не продвинулись. А ведь именно там скрывалась до недавнего времени главная тайна замка!

Виктор слушал и гадал – с чего это шотландец, до сих пор избегавший любых объяснений, вдруг разоткровенничался?

– Три года назад один из наших братьев – имя его вам ничего не скажет, – проводил тут раскопки и наткнулся на похороненный под толстым слоем слежавшегося грунта и скальных обломков вход в подземелье. Он не стал предавать находку огласке – наоборот, тщательно замаскировал раскоп, придав ему первоначальный вид, и сообщил о своём открытии только мне и мистеру Уэскотту. Мы сразу поняли, какие перспективы перед нами открываются – ведь именно в подземельях Монсегюра могла быть скрыта главная тайна катаров. Та самая, из-за которой они без колебаний взошли на костёр.

И он начал читать – заунывно, с лёгким завыванием в голосе, столь характерным для неопытных декламаторов:

«… когда стены Монсегюра еще стояли, катары охраняли Священный Грааль. Но Монсегюр был в опасности. Рати Люцифера расположились под его стенами. Им нужен был Грааль, чтобы снова заключить его в корону их властелина, из которой он выпал, когда падший ангел был повержен с небес на землю. В момент наивысшей для Монсегюра опасности с неба явился голубь и своим клювом расщепил гору Табор. Хранительница Грааля бросила ценную реликвию в недра горы. Гора сомкнулась, и Грааль был спасен…»

– Значит эта самая тайна – и есть Святой Грааль?

Виктор никогда особо не интересовался средневековой историей и мифологией, но о Граале слышал. Какая-то чаша, имеющая отношение к казни Христа – так, кажется, говорил герой Харрисона Форда в фильме "Индиана Джонс – последний крестовый поход"?

– Именно так! – на этот раз в голосе шотландца прорезались не заунывные, а пафосные нотки. – Величайшая и главная тайна, источник могущества, истинной мудрости и даже, как верят некоторые, бессмертия. Впрочем… – он встал, отодвинув плетёное кресло. – Впрочем, вы скоро сможете в этом убедиться. Сегодня к вечеру возвращается наш общий друг мистер Уэскотт, а назавтра мы наконец переберёмся отсюда в убежище, подготовленное нашими братьями в развалинах Монсегюра. Там, кроме всего необходимого для сносного существования, имеется лаборатория, и в ней вы, наконец, сможете заняться делом – тем, ради которого мы вас сюда и доставили.

* * *

…в процессе раскопок на одной из стен были найдены многочисленные значки, насечки и чертеж.