Российское гражданское общество и власть - Александр Юрьевич Сунгуров

институтов гражданского общества, повышения социальной активности жителей Санкт-Петербурга[92]. Эта концепция была примером выполнения сразу нескольких функций: консультационной, экспертной и контрольной.

Внесению Концепции в Правительство предшествовало ее широкое обсуждение в рамках целого ряда семинаров и общественных слушаний, в результате чего в нее было внесено несколько поправок. Работа над Концепцией продолжалась в течение всего 2007 г. и состояла из следующих этапов: 1) принятие идеи концепции, основанной на концепции межсекторного социального партнерства (см. концепцию такого партнерства в главе 1) членами рабочей группы, членами Координационного совета, руководством Комитета по молодежной политики (КМП); 2) разработка Концепции с привлечением всех заинтересованных лиц – лидеров НКО города, ученых-специалистов, представителей органов власти; 3) обсуждение Концепции общественностью, экспертами и властями города; 4) принятие Концепции Координационным советом и КМП; 5) согласование текста Концепции со всеми подразделениями городской администрации, Правительством и губернатором; 6) принятие Концепции Правительством города.

На первом этапе была образована рабочая группа из членов Координационного совета (пять представителей НКО, два сотрудника КМП и два эксперта-юриста). Прошло два заседания рабочей группы (всего за весь год – девять заседаний), принята идеология Концепции, утверждена решением Координационного совета. Руководители КМП присутствовали на заседании Координационного совета и согласились с предлагаемой идеей.

На этапе разработки Концепции экспертами было обсуждено одиннадцать вариантов текста. К участию в разработке были привлечены члены рабочей группы, члены Координационного совета, лидеры НКО города (благотворительных, экологических, правозащитных, социальных и др.), специалисты КМП. Помимо обсуждения на заседании рабочей группы, каждый вариант и поправки к нему вывешивались на сайте центра «Стратегия» и других членов рабочей группы и рассылались по сетям рассылки через членов Координационного совета.

Важным был третий этап – общественное обсуждение. В обсуждении Концепции приняли участие и НКО города, и сотрудники городской администрации, и эксперты из университетов и исследовательских центров. Концепция представлялась на шести семинарах (городских, российских – в Санкт-Петербурге (более 200 участников) и в Москве (50 участников) и международных – в Киеве, Стокгольме), прошли два общественных слушания с участием представителей органов власти, ученых, лидеров городских НКО. На слушаниях разработчики (и от НКО, и от власти) отвечали на достаточно острые вопросы представителей правозащитных НКО, депутатов Законодательного Собрания. Обсуждение концепции широко освещалось городскими СМИ: прошли четыре телевизионные программы, опубликовано более пятнадцати статей в городских газетах, множество публикаций на интернетных лентах новостей. Одним словом, город был готов принять Концепцию общественно-государственного партнерства.

Через восемь месяцев после начала работы Концепция была принята на заседании Координационного совета в присутствии вице-губернатора и председателя КМП, в течение месяца Концепция была одобрена председателем КМП.

Очень важные пятый и шестой этапы потребовали больших усилий со стороны КМП. Именно руководство и эксперты этого комитета осуществляли согласование со всеми подразделениями администрации. Достаточно часто поправки комитетов принимались, включались в текст Концепции; в результате, с одной стороны, принятый текст изменялся, но с другой – мы получали союзников в других подразделениях, поскольку они становились соучастниками процесса.

Наконец 12 февраля 2008 г. постановлением Правительства № 121 Концепция была утверждена. Принципиально важным моментом, содержавшимся в тексте Концепции, было положение, что она основана на общественно-государственном партнерстве, то есть соответствовала не патерналистской, а партнерской модели взаимодействия общества и власти. Эта концепция имела рамочный характер, определяя при этом программу деятельности сообщества НКО и исполнительной власти по реализации заложенных в нее принципов и подходов. В этой реализации также самую активную роль исполняли Координационный совет НКО и организации, входившие в этот совет[93].

Подводя итог, мы можем заключить, что деятельность Координационного совета НКО и подготовленная по его инициативе Концепция существенно ближе к партнерской модели.

6.2. «Фабрики мысли» Москвы и Санкт-Петербурга в период роста гражданской активности в 2011–2012 гг

В предыдущем разделе мы кратко рассмотрели опыт деятельности одного из наиболее успешных в то время общественного Консультативного совета, реализовавшего функцию медиатора между органами исполнительной власти и разнообразными неправительственными организациями. Сейчас наше внимание будет посвящено другому виду институтов-посредников, а именно «фабрикам мысли» и центрам публичной политики, опосредующим взаимодействие между академическим и экспертным сообществом и органами государственной власти и (или) структурами гражданского общества. С другой стороны, существенная часть «фабрик мысли», а именно центры публичной политики, по своей организационной форме сами принадлежат к некоммерческим организациям.

На наш взгляд, все сообщество «фабрик мысли» может быть разделено по крайней мере на две основные группы по такому критерию, как наличие миссии у этих организаций, наличие видения образа тех изменений, которые создатели «фабрики мысли» хотят достичь в общественном или политическом устройстве страны, региона или даже мира в целом.

Как показывает опыт, во всяком случае опыт современной России, такая миссия есть далеко не у всех «фабрик мысли» или аналитических центров. Многие из них просто позиционируют себя либо как клиенты определенных структур – например, правительства или губернаторов, которые высокопрофессионально выполняют порученную им работу по достижению цели, сформулированной сверху. Вариант: они предлагают на рынке свои услуги и далее работают по заключенному контракту, по выполнению которого снова ищут контракты (чисто рыночный подход). Возможно, здесь можно говорить о «фабриках мысли» клиентского и контрактного типов. Примером первого типа может служить Центр стратегических разработок в момент его создания, который ранее так и назывался – «Центр Грефа» и в котором в начале нулевых годов готовились многие инициативы Министерства экономического развития и торговли. Примером второго – Центр политических технологий и Фонд эффективной политики образца 1990-х гг.

Во втором случае при наличии у лидеров «фабрики мысли» видения тех изменений, которые они хотят внести в то или иное сообщество и политию, это уже действительно не только «фабрики мысли», но и субъекты генерации инноваций, реформаторских изменений в обществе и политике. Именно к этим организациям мы предлагали ранее использовать термин «Центры публичной политики» (самые яркие примеры – фонды ИНДЕМ и «Интерлигал»)[94], однако сегодня уже становится понятно, что далеко не у всех «ценностно нагруженных», как это сформулировал нижегородский исследователь Андрей Макарычев[95], целью деятельности является развитие именно открытой, публичной политики и демократии участия (сегодня – скорее делиберативной демократии). Некоторые из них, напротив, направлены на усиление роли государства в принятии решений и ставят своей целью усиление закрытости власти или, например, восстановление империи. Можно условно назвать такие структуры консервативными «фабриками мысли». Пример – Центр консервативных исследований и информационно-аналитический портал «Евразия. орг», действующие под руководством А. Г. Дугина.

Появлению и эволюции «фабрик мысли» различного типа в современной России посвящены как наши предыдущие работы[96], так и работы других исследователей[97]. Здесь мы представим сравнительный анализ