До последнего вздоха - Алиса Ковалевская

— Надо их подготовить. Сильвер сказал, что это важный заказ. Товар должен быть высшего качества.

Я вслушивалась в разговор, стараясь оставаться незаметной.

Почти все девушки забились в дальние углы. В комнате не было ничего, кроме нескольких табуреток, наваленных прямо на пол довольно сносных матрасов и накрытого крышкой ведра. Именно оно, а не матрасы и розданный нам вчера хлеб было призвано продемонстрировать, кто мы теперь. Никто. Бесправные куклы, не имеющие ни имени, ни прошлого. Один из приёмов, чтобы превратить нас в готовых повиноваться животных. У владельцев притонов и питомников было много способов сломать психику. Вонючие ведро у всех на глазах – один из самых гуманных. Клиенты любят покорных. Рано или поздно покоряться начинают все. И ломаться тоже. Одним достаточно дня, других хватает на месяцы, но итог один.

— Ты, ты и ты, — указал ублюдок с грубым голосом на самых светленьких из всех девушек. – На выход.

Ещё раз обвёл комнату взглядом. Рассматривал нас, оценивал. Не как людей – как товар, за который отвечал и который хотел продать с наибольшей выгодой.

Остановившись на мне, он жестом велел подняться. Второй пренебрежительно хмыкнул.

— Встань, — жёсткий приказ. – Встань и повернись задницей.

Я молча сделала, что он хотел.

— Дай её мне на часок.

С колотящимся сердцем я развернулась обратно. Меня пробило ознобом. Желудок свело, волоски на руках встали дыбом. Натянувшаяся до предела, я с содроганием ждала, что скажет главный. Потому что могла я только ждать. Ждать и мысленно повторять себе, что в этих стенах лучше оставаться незаметной. Тень должна быть тенью. Любая провокация, любое слово может обойтись дорого.

Охранник ощупывал меня взглядом, не прикасаясь. Грудь, бёдра, шею. Чувство было, что ко мне липнет грязь. Живот свело от ужаса.

Где Алекс? Почему он не ищет меня?! Если мне снова придётся пройти через кошмар прошлого… Как я выдержу это?

— Я же тебе сказал – девок не трогать.

— Эта всё равно порченная.

— Сильвер сказал – не трогать. Никого.

— Ему какая, к чертям собачьим, разница? – зло процедил явно раздосадованный прихвостень, кичащийся своей властью. На деле он был шестёркой, недовольной своим положением и от того ещё более опасной для нас. Потому что именно такие были самыми безжалостными.

Глаза сверкнули злостью и досадой. Неприятный, липкий, голодный взгляд.

— От неё всё равно толку не будет.

— Держи член в штанах, Туз, — отрезал тот, что имел хоть какую-то реальную власть. Местный божок, от воли которого зависит многое.

— Да блядь, — Туз ругнулся. – Парни её специально для себя приволокли. Что ему всё неймётся. Как Фим его назначил, так и пошло… — он грязно матюгнулся. Но в открытую идти поперёк не осмелился. Только смотрел так, что меня начинало трясти. Низ живота тянуло, но я боялась хоть чем-то выдать себя. Сколько я смогу продержаться, пока не наступит ад?

Я стиснула зубы, когда старший, всё так же жестом, снова велел мне повернуться задом. Я повиновалась. Опять.

— Подойди.

Страшно было не столько за себя, сколько за крохотную жизнь внутри. Неповиновение грозило наказанием. В моём прошлом этих наказаний было достаточно, чтобы понимать, что может случиться. Не забыла я и то, что было с Евой после попытки бегства с корабля, на котором она оказалась с партией пересылаемых за границу девушек.

— Сколько тебе лет? – главный поднял мою голову за подбородок. Дотронулся до волос.

Страх подкатил тошнотой. Почему никто не должен знать, кто я? Что будет, если они поймут? Чем обернётся это для меня? Для Алекса? Если им станет ясно, что моя грива – парик, добраться до остального труда не составит. Что тогда? Если бы я хоть что-то знала… Меня било ознобом: от паники, от непонимания, как вести себя, от неизвестности и то сковывающей низ живота, то затихающей боли.

— Двадцать пять, — соврала я, стараясь не слишком коверкать правду.

Он пренебрежительно скривил губы. Большим пальцем надавил на мой рот, заставив показать ему зубы.

— Ладно, — отпустил и кивнул на трёх жмущихся друг к другу у двери девчонок. – Потом разберёмся. Хорошенькая… Сам бы тебя трахнул, если бы не приказ, — погладил по щеке. Хлопнул и криво усмехнулся. Прошёлся ладонью по боку, опустил на задницу и сжал, рывком притянув к себе. Я почувствовала его твёрдый член, его похоть. Он усмехнулся снова.

— Начальник не любит, когда его приказы нарушают. Придётся с тобой подождать, — ладонью вверх, под кофту.

Это было невыносимо. Как раньше я могла терпеть?!

Пришедшая в ужас от осознания, что в прошлое возврата нет, что больше не смогу, я подалась назад. Спиной налетела на другого. Он сдавил мои плечи, накрыл грудь, и я дёрнулась в сторону. Сердце колотилось в горле. Похоть в тёмных глазах, кривящиеся в ожидании моей неизбежности губы и грубые руки на теле.

— На выход, — кивнул на дверь старший.

Я не пошевелилась. Второй толкнул меня вперёд.

— Давно тут не было таких крошек, — хлопнул по ягодицам.

Я сглотнула, заставила себя думать о чём угодно, только не о том, что есть здесь и сейчас. Спрятаться. Я же умела! Умела, чёрт возьми! Всё Алекс. Он сделал меня сильной, он же сделал слабой.

Шлепок был увесистый, небрежный и глумливый. Алекс… Господи, где ты?!

— Что вы хотите с нами сделать? – подала голос одна из девочек.

— Что хотим… — возле нас оказался ещё один мужчина с покрытым щетиной лицом. — Много чего. Но сперва Сильвер оценит, кто из вас на что годится.

— Кто такой Сильвер? – выдавила я.

Мужчина перевёл на меня взгляд. Я поняла, что ошиблась. Главным тут был он. Холодный взгляд дельца, равнодушие и ничего кроме. Он осмотрел меня с ещё большим пренебрежением, чем его люди.

— Тот, с кем тебе было бы лучше никогда не