Иероним - Виктор Шайди

– Эльза, собери здесь всех!

– Слушаюсь, мой лорд. – Она убежала, звонким голосом созывая девчонок.

Отряд полуголых оборванцев, включая и едва державшегося на ногах, но гордого Эрика был построен.

– Эльза, назначаешься сержантом, старшей над всем отрядом! – Быстро разъяснив ей обязанности, я подробно и доходчиво объяснил, что хочу видеть.

Кратко поинтересовавшись, есть ли еще один котел, и получив утвердительный ответ, приказал нагреть воды и помыться. Подобрать, постирать, подшить одежду и обувь из того хлама, что найдено и снято с разбойников. Кузнецу подобрать для девушек удобные и не слишком тяжелые брони, оружие не выдавать.

– Вы стали слугами герцога Сапсанского и должны выглядеть соответственно! Еду отнести в шатер и не забыть всем поесть и поспать! На все даю сутки, включая эту ночь! – И, не дав им опомниться, я направился в шатер.

Герцог Сапсанский – как это глупо ни звучит, но придется соответствовать образу.

Ночь полностью поглотила горы. Огромная луна залила матовым светом лагерь, протянув корявые тени деревьев. Белел плотной ватой спрятавшийся в распадках туман. Круглый шатер манил покоем и долгожданной тишиной. Девчонки, облепив кучу тряпья, негромко переговаривались, выбирая одежду.

Жестокий мир не убил в них женственность. Барахольщицы.

Махнув пологом, шатер принял в свои объятия. Небольшой масляный светильник освещал скромное убранство, бросая блеклый свет на матерчатые стены. Широкое, устеленное шкурами ложе, небольшой деревянный столик, сундук и лежавший рядом знакомый рейдовый рюкзак – вот и вся обстановка. Не прошло и минуты, полог зашевелился, знакомым голосом Эльзы спросив высочайшего разрешения. Получив согласие, откинулся, впуская гибкую фигуру с подносом. Робкое пламя светильника затрепетало на ворвавшемся ветру. Поставив заваленный снедью поднос на столик, девушка застыла, объяснив, что готова прислуживать господину. Я отправил повеселевшую Эльзу выполнять распоряжение по приведению вида в порядок, заверив, что сам хорошо справлюсь. Девчонка удалилась, и в шатер тенью пробрался вампал. По-хозяйски усевшись у стола, зверь уставился желтыми глазами на исходящее паром мясо.

Мы принялись за еду, мысленно общаясь друг с другом. Меня очень интересовала возможность вернуться домой. Вампал говорил, что если и есть еще одна дверь, то ее можно искать годами. Адольф ничего не знал об этом мире, где находится оставленное в наследство герцогство и что вообще за обстановка нас окружает.

Спрашивать у слуг не хотелось – сочтут еще за сумасшедшего. Герцог не знает, где его владения?!

Решено – завтра осторожно поспрашиваю у девчонок и по результатам схожу на разведку в ближайшее село.

Необходимо подготовить свалившихся на голову подчиненных к предстоящему путешествию.

Имея огнестрельное оружие, я не сильно опасался, что не смогу их защитить, но привлекать лишнее внимание не стоило. О реакции правителей здешних земель на неожиданное появление странного герцога, претендующего на наследство, оставалось только гадать.

Информация владеет миром. На данный момент ее не было.

Пока не разузнаю нужные сведения, уходить из лагеря разбойников с толпой женщин, таща караван тележек с грузом, не буду. Постараюсь хоть немного обучить смешной отряд действовать заодно.

Назойливые мысли об обладании необычными способностями то и дело вторгались в размышления, не давая покоя. Один раз испытав дар, постоянно иметь его и пользоваться – хотелось страшно. Быть необычным, суперменом – мечта каждого мальчишки. В детстве я воспитывался, как и все, на образе кумиров, обладающих уникальными способностями. Очень хотелось быть хоть чуточку похожим на них, представляя, как сразу начну бороться с несправедливостью и злом. Толпами мальчишки шли в спортивные залы за ловкостью и силой. Приобретя желаемое, нередко сами становились носителями несправедливости. Ощущение превосходства над соперником зачастую перерастало в заносчивость и жестокость. Вот сейчас представилась возможность и право выбора. Вспоминая яркие краски ночи, пьянящее чувство превосходства, я отчетливо понимал, что без дара вампала – глух и слеп.

Иметь друга или безропотного слугу-калеку?

Адольф, прекрасно зная об идущем в голове у хозяина бое, невозмутимо поглощал жареное мясо, аккуратно снимая со стола когтистой лапой.

– Готовь ритуал, я решился.

Может, и к лучшему.

– Слушаюсь, сэр Александр! – радостно вскрикнул вампал и принялся подробно объяснять весь процесс.

В принципе – ничего сложного. Примитивно и надежно.

В лагере кипела работа, девчонки разбирали и примеривали вещи. Сейчас им не до меня.

Можно спокойно и незаметно провести ритуал.

Со столика убрал в угол остатки трапезы. Светильник, недовольно трепыхаясь пламенем, перекочевал в изголовье ложа. Огонь удлинился от колыхнувшегося масла и, покачиваясь, пытался получше рассмотреть совершающееся действо, бросая блики на матерчатые стены. Подходящую чашу я водрузил на середину выскобленного деревянного столика. Нож разведчика продезинфицировал вином и положил рядом. От волнения учащенно билось сердце. Кожаный плащ вместе с наручами бросил на ложе. Адольф невозмутимым желтым взглядом наблюдал, нервно подергивая хвостом. Черное лезвие рассекло мою ладонь, и кровь красным ручейком закапала в чашу. Сжимая и разжимая пальцы, я сцеживал пурпурную жидкость, постепенно закрывающую темное дно сосуда. Гербовый перстень поблескивал в такт сжимающейся ладони, бросая рубиновые сполохи.

– Хватит, – прозвучало в голове.

Адольф прокусил себе лапу острыми белыми зубами и положил ее на край чаши. Я, перевязывая свой порез чистой тряпицей, завороженно смотрел, как густая темная жидкость сбегала по стенкам сосуда, пузырилась, смешиваясь с пурпурно-красной, окрашивая в темно-бордовые тона. Отдернув лапу, Адольф лизнул быстро затянувшуюся рану и призывно уставился на меня желтыми глазами.

– Пора.

Я крепко взял вампала за лапу одной рукой, в другой сжимая чашу. В голове зазвучали слова и звуки непонятного наречия, то усиливаясь, то практически стихая. Адольф мысленно произносил странный стих, от которого сгущалось пространство, уменьшая свет единственного светильника. Мурашки пробежали по позвоночнику, трусливо спрятавшись в пятках. Страх кольнул грудь. Адольф наклонил морду и по-собачьи отхлебнул из чаши. Темно-рубиновые капельки побежали по краям пасти, прокатились по рыжей шерсти, хлюпнув в сосуде. Нисколько не колеблясь, отогнав остатки сомнений, я запрокинул чашу – залпом выпив густой солоноватый напиток, без остатка.

Горячий ком подкатил к горлу.

Адольф вонзил когти мне в ладонь и, свободной лапой схватив за край доспеха, резко притянул рыжую морду к моему лицу. Желтое море выплеснулось из глаз вампала, поглощая мысли и разум. Судорога сковала тело. Пространство, молотом ударив по голове, рассыпалось на мелкие осколки.

Империя Карла Великого

Северная обитель пастырей

18, савато Нисана 334 года от прихода Основателя

Послушник летописца Большой Книги Времен Алфений

Лист второй (даренный великодушно послушником Онисимом)

Прочтя мой скромный труд, брат на дороге исправления – послушник Онисим, одарил чистым листом пергамента из запасов покойного отца астронома. Пока отец настоятель и совет Северной обители разгадывают загадку треххвостого небесного знака и выбирают на высокий пост нового отца астронома из старших братьев, прошедших искус мирскими соблазнами, я смиренно отбываю повинность во владениях отца эконома Бонифатия.

Владения сии обширны, и дорог пути исправления великое множество, начиная от построек со скотом и кончая кладовыми с толстыми обительскими мышами, коих приходится ловить и отправлять вниз по ручью, авось и выплывут. Смертоубийство в обители строго запрещено, даже свиней и тех приходится выводить за стены, дабы пополнить кладовые мясом. Последнего кота, как рьяного душегуба и безжалостного к мышиной пастве злодея, с позором изгнали еще в прошлом году. Но кот сей разбойничий, обладая обительским образованием и черной хитростью, поселился невдалеке вниз по ручью и вносил свою постоянную лепту в немилостивую судьбу толстых мышей, пойманных братией и отпущенных на волю в журчащее Провидение. Видели его неоднократно, поджидающего на берегу выплывших серых жертв. Изгнать сего ирода не представлялось возможным, так как лес создан для проживания земных тварей, и кот сей бандитский имел на него полное право.

Рассказываю о сем коте, потому что он первый узнал о грозившей опасности и пытался предупредить братию и изгнавшего его отца настоятеля.

Ближе к обедне, переваливаясь от трудов своих кровожадных, бандитский кот подошел прямо ко входу в обитель, что, правду сказать, никогда до сего часа не делал, видать затаив обиду на отца настоятеля, так с ним поступившего, и принялся противным завывающим голосом возвещать о грозившей братии опасности. В обители, окромя другой живности, язык сей протяжный никто не понимал, посему воющего кота отогнали послушники. Но глашатай опасности забрался на дерево и оттуда, насмехаясь над гонителями, принялся не то возвещать о предстоящей трагедии, не то радоваться предстоящей каре.