Иероним - Виктор Шайди

– Вот и хорошо, еще останется время заняться оружием. Я понимаю, стандартный меч девчонки в руках держать не смогут.

– Ваша светлость собирается из женщин делать воинов?! – Кузнец был ошарашен.

– Да не собираюсь я делать женщин воинами! Пускай хотя бы выглядят ими издалека. Тогда, может, не каждый осмелится напасть на группу путешественников, закованных в латы.

– Ваша светлость, будет сделано, – поклонился Эрик.

Решив больше не задерживать кузнеца, я отправился решать еще одну проблему – охрану лагеря.

В суете и заботах день пролетел незаметно. Войско наконец вымыто и одето в чистую одежду. Стук молотка не умолкал ни на минуту – кузнец работал в поте лица. Расставив последние оставшиеся сигнальные мины вокруг лагеря, я решил проблему с охраной. Глупо выставлять часовыми дрожащих от страха девчонок.

Снова облачился в доспехи, чтобы в случае срабатывания сигнализации быть наготове.

Наступил вечер. Солнце, прощаясь, коснулось пиков гор, напоследок залив округу алым цветом. Прошел ничем не примечательный ужин. Девчонки привычно устраивались на ночлег. Костер в центре лагеря гостеприимно согрел место, и, усевшись возле колышущегося и потрескивающего пламени, я принялся рассуждать.

Адольф вернется через несколько дней, и за это время мне не воспитать воинов, тем более из девчонок, а обратно хотелось страшно. Принявшись перебирать и вспоминать историю, пытался найти решение – хоть как-то обучить людей, чтобы в случае боя хоть какое-то время они могли постоять за себя. Прекрасно понимая – будет сеча, физически не смогу всем помочь и спасти, если не применю огнестрельное оружие. Раскрывать козырь не хотелось. Да еще отсутствие гигиены. Нужно что-то придумать, да такое, чтобы не требовало постоянного контроля, – наладить систему. Погрузившись в раздумья, я не заметил, как осторожно подсела Эльза.

– Ваша светлость?

Сознание встрепенулось, и я оторвался от созерцания завораживающего пламени. В рыжую волну струившихся волос девчонки озорной костер нахально забросил резвящиеся блики. Голубые глаза светлыми льдинками преданно блестели на сосредоточенном лице.

– Да, Эльза. Что, не спится?

– Как можно, когда господин не спит?

– Скажи честно, что тревожит?

– Ваша светлость, я знаю легенду о герцоге. Вам было там тяжело? – А в глазах читался совсем другой вопрос.

– Не волнуйся, если думаешь, что я Черный герцог, то ошибаешься. Я родственник, последний наследник, о котором никто не знал. Из дальних земель. Сейчас решил вернуться на родину предков. Ты же понимаешь, жить триста лет невозможно.

– Ваша светлость, конечно, возможно! Не знаю, в каких краях вы жили, но у нас вполне возможно. Говорят, управитель вашего замка столько и живет. Он поклялся умереть тогда, когда придет новый герцог, вот боги и не дают смерть, а император недавно отметил двухсотлетие, а в соседней деревне жила знахарка, так она была старухой, когда моя бабка родилась. Долголетие не редкость.

– Да врут, наверное.

– Нет, ваша светлость, не врут! Вот эта гора называется Пристанище Герцога, именно в ней вы и похоронены предателями. – Последние слова, произнесенные тихим шепотом, я еле смог разобрать.

– Эльза, да я, может, и герцог, но не Черный! Если б ты знала всю правду…

– Нельзя слугам знать правду, мы и так вас боимся.

– Почему? Я не такой страшный и совсем не злой…

– Ваша светлость, не знаю, в каких краях вы выросли и были ли там люди. Какой вы не злой?! Вы же один вырезали целый лагерь разбойников, а глаза… – В голосе Эльзы сквозил неприкрытый страх.

– Про глаза это вам с перепугу показалось. Вас собирались убить, вот и померещилось.

– Не скажите, ваша светлость! Мы с детства приучены к виду смерти. Думаете, в первый раз на нашу деревню напали? Я еще не такое видела… И не убили бы нас, попользовались бы да и продали в городе. Купил бы какой-нибудь староста, и дальше бы жили… Разбойники ищут наживу. Я знаю, меня продавали…

– Что, и остальных тоже?

– Нет, ваша светлость. В их деревне я была чужой, рабыней.

– И много таких, как ты? Рабов?

– Да, много. Захватывают в плен, продают. Если повезет, раба выкупают, и потом он отрабатывает. Плохо, если попадешь в город, там нравы… – Эльза грустно замолкла.

– И кто управляет землями?

– Всяк по-разному. Знаю лишь одно – наша деревня стояла на вольных землях, платили дань ярлу Тумару из Ширгана. Лет сто назад открылся перевал Семи Ветров, и оттуда пришли северные кочевые племена. Сначала вырезали всех на большой равнине, захватили город Ширган да и осели. Стали практически не кочевыми. Есть и которые кочуют по равнине, но сила их невелика. Остальные теперь городское население. Я тоже смешанной крови, местных и кочевых. Сил у племен не осталось завоевать герцогство, да и местным баронам и виконтам не хватает мощи отбить у них завоеванное. Так и живут, нападая друг на друга.

– Вечная война. А император почему не объединил земли?

– Пробовал. Посылал новых герцогов, но никто так и не добрался до замка. Путешествовать очень опасно, нужно много сильных воинов. Здесь каждый за себя.

– Спасибо, Эльза, иди поспи. Завтра будет трудный день.

– Как скажет господин, – склонила голову девчонка.

По белоснежным плечам рассыпались рыжие волосы, и тут же, зарываясь среди прядей, затеяли игру сполохи костра.

Определенно красива. Можно сказать – очень красива.

Удаляясь в сторону шатра, стройная фигура призывно покачивала бедрами, хотя в мужских штанах это смотрелось довольно комично. Костер, прощаясь, гладил силуэт пляшущим светом. Звезды весело подмигивали на черном небосводе, из-за гор, хитро прищурившись, выглядывала белоснежная луна.

Раньше я был далеко не пуританином и имел опыт общения с женским полом, но заводить интрижку не хотелось, нужно побольше узнать об этом мире, чтобы не влипнуть в ненужную ситуацию.

Я долго сидел у костра, размышляя о разговоре с Эльзой. Пламя жадно лизало сухие ветки, довольно попыхивая жаром.

Судя по всему, путь во владения будет не из легких. Интересно, что расскажет Адольф, когда вернется?

Горная ночь опускала звездное покрывало на вершины. Воздух прозрачен и звеняще свеж. Весна в горах ощущается по-другому. Ночи холодные и морозные, а дни жаркие и знойные. Крадущимся вором занимал низины белесый туман. Неугомонная река гасила ночные звуки приглушенным грохотом. В поисках решения проблем копошились назойливые мысли.

Одно понял точно – нужно постараться обучить небольшое войско. Хотя бы чтобы не путались под ногами.

Решив немного развеять потихоньку окутывавшее меня сонное состояние, я отправился прогуляться по лагерю. Луна вошла в полную силу, бледновато осветив землю и изогнув затаившиеся тени. Подувший холодный ветерок сметал с травы туман, загоняя в ущелье. Неугомонный костер продолжал веселиться, ведя непрерывный бой с наступающей тьмой. Все обитатели, кроме Эльзы, зарывшись с головой в шкуры, мирно и безмятежно посапывают. Рыжая, на правах сержанта и приближенного слуги, залезла в шатер. Заходить в манящую глубь палатки не хотелось. Подмерзшая трава вкусно хрустела под ногами. Тропинка, петляя змеей, привела к ворчливой реке.

Я застыл на берегу, созерцая завораживающую картину. Разорванные неугомонным ветром хлопья тумана сиротливо жались друг к другу. Луна искусно выткала бледное покрывало света, окутав корявый лес. Прохлада несущегося потока обдавала лицо, срывая остатки сонливости, разгоняя тяготившие думы.

Самое время воспользоваться советом Адольфа и попрактиковаться с новыми чувствами, пока никто не видит. Попытался расслабиться, вспомнить великолепные ощущения и обостренность чувств. Удалось с большей легкостью, чем раньше, и ночь распахнула объятия, обнажив тайны, наполнившись каскадом запахов и невероятной гаммой звуков. Глаза резанули краски окружающей обстановки. Мозг со скоростью вычислительной машины старался приспособиться к увеличившемуся потоку информации. Резко нахлынувшая ноющая боль в висках и затылке быстро прошла, не мешая наслаждаться преобразившимся миром. Зрение, слух, обоняние, обострившись до предела, раскрашивали реальность невероятным количеством подробностей. Адаптировавшийся мозг дополнял картину действительности, раздробляя поток информации на яркие нити. Ноздри трепетно и чутко уловили в переплетении запахов специфическую тончайшую ниточку, живо отделив от густо переплетенного потока. Мозг четко обрисовал затаенную угрозу и силу. Адреналин ударил по венам. Запах дикого грозного зверя-охотника сквозил неприкрытой агрессией и будоражил кровь азартом.

12

Сосредоточившись и выслеживая специфическую нить аромата, я подключал новые чувства, расщепляя ее на спектры. Буквально через секунду картина прояснилась. На противоположном берегу с величайшей осторожностью подкрадывался огромный пушистый зверь. Мягкие лапы, касаясь камней, издавали легкое шуршанье, практически неразличимое в шумном бурлящем потоке. Но мой обостренный слух моментально выделил нужные нотки из хаоса звуков, четко указав местонахождение зверя. Хищник охотился, и, судя по всему, добыча – я. Густые заросли кустарника, отбрасывая бледные лунные тени, смазывали огромный темный силуэт. Зверь стелился, сливаясь с корявой растительностью, сокращая дистанцию. Грация и осторожность прирожденного убийцы потрясала. Чуткое зрение очертило движущийся контур, и размеры зверя ошеломили меня. По неумолимой целеустремленности, с которой он крался, я понял – хищник с легкостью может в один прыжок пересечь бурлящий поток.