Мифология «Ведьмака» - Виктор Кашкевич

При этом его образ портит нелепая фанатичность, которая проявляется в лихорадочном блеске глаз и патетичных монологах. Ну и то, что на дракона он пошел один, вооруженный лишь копьем и мечом. А присущие доблестному рыцарю бесстрашие и вера — никудышный щит против драконьей силы и когтей, особенно если идешь на них в лобовую атаку, как и пристало доблестному рыцарю без страха и упрека.

Туссентские кавалеры и вовсе будто сошли со страниц сочинений Кретьена де Труа и других средневековых поэтов. Цветастые перья, яркие гербы, клятвы во имя прекрасных дам, неумолимая ярость в борьбе с беззаконием и врагами добрых людей. На деле же оказывается, что это просто корпус костюмированной гвардии. Рыцари выходят в патрули согласно уставному расписанию и получают жалованье у княжеского казначея:

— Рейнарт де Буа-Фресне, странствующий рыцарь Шахматной Доски, вместе с другими странствующими рыцарями стоит в очереди к княжескому казначею. И знаете зачем? За месячным жалованьем! Очередь, скажу я вам, длиной в полполета стрелы, а от гербов аж в глазах рябит. Я спросила Рейнарта, в чем, мол, дело, а он мне: странствующие-де рыцари тоже есть хотят.

— И что же здесь странного?

— Шуткуешь небось? Странствующие рыцари странствуют из благородных побуждений! А не за месячное жалованье!

«Владычица Озера»

Можете представить, как сэр Ланселот или сэр Тристан стоит в очереди за гонораром перед конторкой казначея в Камелоте? В чем-то разбойница Ангулема права: для каноничного странствующего рыцаря подвиг — цель жизни, а не оплачиваемая работа.

В третий раз (а хронологически все же в первый) рыцари появляются в цикле в образе представителей ордена Белой Розы. Здесь автор высмеивает уже реальное рыцарство, каким оно было во времена развитого Средневековья.

Граф Фальвик и молодой рыцарь Тайлес кичатся своей принадлежностью к привилегированному классу и считают себя выше и достойнее других. Когда герои позволяют себе своевольничать от имени своего сюзерена, грубить и унижать собеседников, Геральт не выдерживает и одергивает запальчивого Тайлеса, который успел заявить Нэннеке, что на территории храма Мелитэле «отныне будет править орден Белой Розы»:

Битва между Тристаном и рыцарями. Миниатюра Ж. де Монбастон, ок. 1320–1340 гг.

The J. Paul Getty Museum, Los Angeles, Ms. Ludwig XV 5, fol. 327v, 83.MR.175.327v.

— Ты разговариваешь с женщиной, которую должно уважать. Тем более рыцарю Белой Розы. Правда, чтобы стать таковым, в последнее время достаточно внести в скарбницу Капитула тысячу новиградских крон, потому-то Орден и стал скопищем отпрысков ростовщиков и портняжек, но какая-то порядочность в вас, надеюсь, еще сохранилась?

«Последнее желание»

В то же время устами матери Нэннеке писатель подчеркивает, что рыцарский орден, как и любая организация подобного рода, всегда стремится к богатству и могуществу. Оттого рано или поздно туда начинают принимать не по боевым заслугам, но по знакомству и протекции. Так право на рыцарскую цепь и шпоры получают сыновья богатых купцов и влиятельных сановников. При этом типичные представители «орденского рыцарства» обладают сомнительными личными характеристиками, такими, например, как интриганство и трусость.

Стоит ли говорить об отсутствии у таких рыцарей сколько-нибудь выдающихся боевых качеств? Когда Капитул пытается за счет Геральта организовать молодому Тайлесу легкую и славную победу, рыцаренок оказывается настолько неловок в обращении с мечом, что ведьмаку удается его ранить его же собственным оружием — и тем избежать последствий. Геральту под угрозой наказания запретили касаться в поединке соперника мечом, а как отметил следивший за поединком краснолюд Деннис Кранмер, «ведьмак не дотронулся до рыцаря Тайлеса. Мальчишка ударился о собственную сталь». В последовавшей затем сцене отчетливо видно, что опытный и состоявшийся рыцарь Фальвик искренне испугался угроз Геральта. И судя по дальнейшему развитию сюжета, угрозы эти были восприняты всерьез.

Однако, трижды развенчав и высмеяв рыцарство как культурный и исторический феномен, пан Сапковский строит здание своего романа как раз на идеале рыцарского служения. Об этом мы уже упоминали в предыдущей главе, говоря о внутрикнижной логике ведьмачества.

Ведьмаки не кто иные, как подлинные рыцари Сапковского — такие, какими они должны были быть. Они жертвуют нормальной жизнью, почестями и признанием ради своего служения — борьбы с Хаосом. Чтобы эффективно противостоять Злу, они вынуждены были заключить сделку со Смертью и из-за этого стали изгоями в обществе, хотя ради его блага живут и сражаются. Но это не важно, пока есть высокая цель — очистить мир от порождений хаоса. Причем автор понимает, что даже самое высокое служение невозможно без реального материального базиса. Эта проблема решается через концепцию борьбы со Злом, реализуемой под видом возмездных услуг.

Часть III. Герои Витчерленда

Глава 6. Геральт

Прежде чем продолжить разговор о внутрикнижной логике существования ведьмаков Витчерленда в целом, стоит еще пару слов сказать о дуализме образа Геральта. Ведь ни у кого нет сомнений в том, что авторский замысел в отношении ведьмаков и ведьмачества реализовывался в основном именно при описании Геральта из Ривии.

Белый Волк, Белоголовый, Мясник из Блавикена, вестник Смерти… Именно этот персонаж воплощает в себе и вечные идеалы, к которым Сапковский примерял новую действительность, и концепцию рыцарского служения. Но ведьмака нельзя назвать в полной мере возвышенным, благородным и бескорыстным рыцарем, пусть его характеру и присущи благородство, бескорыстие и даже некоторая поэтичность. Та же Трисс, отметив неспособность старого ведьмака Весемира к лицемерию, ибо прежний мир того не требовал, четко обозначила умение Геральта «держать лицо». Ведьмаки нового поколения хорошо усваивали уроки, которые им преподавала новая реальность.

Это один из примеров двойственности, характерной для образа Геральта. Мы уже упоминали о ее внешних атрибутах: белые волосы и черная одежда, серебряный и железный мечи.