Любовница - Джилл Чайлдс
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Губы пересохли, и я резко вскинула голову, ожидая увидеть, как кто-то хихикает, наблюдая за мной. Но никому не было дела. В пятницу в учительской, в предвкушении выходных, всегда царит расслабленное настроение. Учителя спокойно разговаривали друг с другом, не обращая на меня внимания. Некоторые пили чай или кофе, угощая остальных принесенными из дома вкусностями. Другие, низко склонившись над своими телефонами, отбивали на них сообщения. До меня никому не было дела.
Я снова принялась разглядывать фотографию. В окне второго этажа вырисовывалась темная фигура… Ральф? Разглядеть черты лица невозможно. Но меня поразил знакомый силуэт: наклон головы, стрижка, очертания плеч и верхней части тела. Но с какой стати я решила, что это он? Я прикрыла глаза. Невозможно! Что со мной происходит? Неужели я схожу с ума?
Фотография поплыла, превращаясь в неразборчивое пятно. Я вытерла глаза, пытаясь снова сфокусироваться на нечеткой, призрачной фигуре. Казалось, что Ральф, прячась в тени, наблюдает за собравшимися внизу школьниками.
Как я могла вообразить такое? Как мне могло прийти в голову, что мужчина, которого я убила, вернулся из мертвых? Глава 30
Я немного посидела, пытаясь успокоиться. Затем открыла глаза и снова посмотрела на фотографию.
Мог ли кто-то подделать этот экземпляр? Я внимательно прочитала текст на лицевой стороне большого конверта: имя, должность, адрес школы. Письмо, несомненно, предназначалось мне.
Кончиком пальца коснулась клапана, который разорвала, открывая конверт. Клапан как клапан, один из тех коммерческих, которые запечатываются сами. Мой мозг гудел. Не исключено, что кто-то сделал фотомонтаж, потом украдкой забрал конверт из моей ячейки для писем и… совершил подмену. А как иначе объяснить? И сделать это мог только тот, кто имел доступ в школу в течение рабочего дня. Не привлекая внимания, этот человек мог незаметно подойти к ячейкам с почтой, находившимся около учительской. Кто-то, явно осведомленный о случившемся, захотел напугать меня до полусмерти.
Мои руки до сих пор дрожали. Если дело обстоит именно так, розыгрыш удался на славу.
Засунув фотографию вместе с листовками обратно в конверт, я запихнула его в сумку и поспешила к выходу. В дверях я чуть не столкнулась с Хилари.
– И где пожар? – блеснули в улыбке ее зубы, при том что глаза оставались холодными.
Я смотрела на нее и не соображала, что ответить. Что она знает? Что они все знают?
Бормоча извинения, я прошмыгнула мимо нее и побежала вниз, перепрыгивая через две ступеньки. Выскочила через боковую дверь на улицу и направилась к парковке, на ходу нащупывая в кармане ключи. Рывком открыла дверцу своей машины и буквально упала на сиденье. Отдышалась, вытащила телефон и визитку с контактами фотографа. Опираясь на жесткий обод руля, набрала адрес веб-сайта, код школьной съемки и, наконец, пароль, чтобы получить доступ.
Мое сердце билось так, словно хотело выскочить из груди. Ладони стали липкими от пота, а я смотрела на экран, ожидая, пока загрузится фотография.
Только грузись, пожалуйста, не зависни! Про шу! Помогите мне!
Наконец все пиксели встали на свои места, и фотография сформировалась. Коснувшись экрана, я немного развела кончики пальцев, приближая здание старшей школы на заднем плане. Он был там, всего лишь тень. Кто-то в шаге или двух от окна… Я задержала дыхание, а потом вздох вырвался наружу, как воздух из проколотого воздушного шарика.
Человек у окна напоминал Ральфа…
Тот же поворот головы. Та же линия волос надо лбом, вдоль которой я так любила проводить пальцем, когда он лежал на спине…
Да, он…
Я не могла подтвердить свою догадку. Изображение было слишком расплывчатым, на грани распада на отдельные пиксели. Но интуиция мне подсказывала – это он.
Отыскав в сумке таблетки, я проглотила пару. Они уже заканчивались, а за рецептом нужно идти к врачу. Но к врачу я пойти не могла по той же причине, что и в полицию.
Я откинулась на спинку и закрыла глаза, в черноте за веками продолжали расплываться разноцветные лучи. Лекарство растекалось по венам, успокаивая бешено стучащее сердце. И что теперь? Дело не в подмене копии. Тень у окна видна и на оригинальной фотографии.
Но как это понимать? Ральф был там? Разумеется, нет. Думать так – безумие. Еще немного, и я начну сомневаться в собственных чувствах, в собственном здравомыслии. Просто совпадение? Из той же серии, что и случайные сообщения с неизвестного номера. И еще то странное чувство, которое я испытала у себя квартире.
В тот вечер я не могла есть. Молча сидела в гостиной, прислонив фотографию к раскрытой книге на столе передо мной, и смотрела на крошечную тень у окна. Она притягивала мой взгляд.
Внезапно меня охватила жалость к себе. Переехав в этот городок, я стала скованной, хотя и раньше не отличалась открытостью. Моя жизнь стала замкнутой и как бы направленной внутрь. Я так сосредоточилась на Мэтью, на нашей совместной жизни, желая во всем угодить ему, что просто задушила его своей услужливостью. С его уходом в моей жизни образовалась рваная, кровоточащая рана, и я залезла в раковину, как улитка. Сфокусировав все внимание на себе, я возвела необщительность в культ.
Потом появился Ральф и спас меня от самой себя.
И что я сделала с ним?
Я снова и снова размышляла о странной тени на фотографии. Схожесть была такой, что я была на грани помешательства. А этот его запах, недавно возникший в моей квартире… Только один человек мог так целенаправленно пытаться причинить мне боль, довести меня до нервного срыва.
Хелен.
Накинув пальто и схватив ключи от машины, я помчалась к дому Ральфа.
К тому времени, когда, оставив машину на привычном месте, я завернула за угол, уже начало темнеть. Обычно по тротуару, ведущему к их дому, я кралась, как грабитель, но на этот раз шла открыто. Распахнула калитку и смело направилась к входной двери, нажала на кнопку звонка. Сердце било как колокол. Еще чуть-чуть – и я не смогу справиться с головокружением.
Тишина. Я громко постучала по деревянной двери. Подождала, прислушиваясь, не раздадутся ли шаги, потом еще постучала.
Шторы на окнах не задернуты. Лавируя между низкими розовыми кустами, которые так и норовили вцепиться в мои брюки, я подошла к ближайшему окну и заглянула внутрь. Наклонившись вперед, чтобы не упасть, я оперлась руками о белый деревянный подоконник. Гостиную почти полностью захватили тени. Телевизор не работал. В большом темном зеркале, висевшем над камином, блеснула полоска уличного
