Илимская Атлантида. Собрание сочинений - Михаил Константинович Зарубин

Большое значение для судьбы театра имело привлечение на должность председателя Директории БДТ Александра Блока. Меня удивило это назначение поэта, но когда после театроведческих изысканий я выяснил, что Александр Александрович был по существу художественным руководителем БДТ, меня это заставило задуматься о целостности полотна культуры, о соседстве и взаимообогащении жанров. Со школьной скамьи Блок в моем сознании – пролетарский поэт. Его «Двенадцать», «Скифов» мы заучивали наизусть. В юности завораживали стихи о Прекрасной даме. Об остальных его увлечениях и работе я знал очень мало. Все затмевала его поэзия. Во время празднования 90-летия БДТ на малой сцене театра я впервые увидел пьесу Блока «Роза и крест» в постановке художественного руководителя государственного Пушкинского центра Владимира Рецептера, когда-то служившего в Большом Драматическом театре. Я был потрясен, заворожен, увлечен этой историей любви и одиночества. За сказочным сюжетом скрывался глубокий драматизм, где сон и явь нераздельны, где наслаждение, радость жизни переплелись со страданием, выпавшим на долю героя. Здесь сошлось все: гнет безнравственности и нравственная свобода, добро и зло, богатство и бедность. Блок открылся для меня новыми гранями. Выдающийся поэт, оказывается, был и выдающимся драматургом.

Я знаю театр БДТ и хожу на его спектакли уже тридцать лет. Для меня он всегда интересен. Но на протяжении XX века театр не миновали и переломы, связанные с репертуарными и идеологическими поисками. Творческий кризис БДТ, обозначившийся еще в середине 1930-х, в послевоенные годы усугубился. Театр, который носил имя Максима Горького, переживал тяжелый период. С 1949 по 1956 год здесь сменилось четыре главных режиссера. В сезон 1953–1954 годов в БДТ вообще не было главного режиссера, театр управлялся режиссерской коллегией. В условиях, когда едва ли не каждый год у руля БДТ вставал новый человек, ни о каком плане развития театра, сложившейся репертуарной линии речь не шла. «Режиссерская чехарда» негативно сказалась на управляемости театром, актерская труппа легко «съедала» неугодных режиссеров. При том, что в БДТ в тот момент было немало талантливых актеров, штат был непомерно раздут. Все это привело к потере театром творческого авторитета, так что БДТ в середине 1950-х оказался в числе аутсайдеров ленинградской театральной жизни. У театра не было «своего» зрителя, спектакли шли при полупустых залах, новые постановки негативно воспринимались театральной критикой, и финансовое положение было весьма плачевным.

Кто сейчас верит в чудеса? Я! Будучи взрослым человеком, я знаю точно, чудеса бывают. Чудо произошло – когда не иначе, как промыслительно, какой-то деятель от культуры повелел назначить в БДТ нового художественного руководителя с непривычной фамилией Товстоногов.

Товстоногов, который за шесть лет на посту главного режиссера Ленинградского театра им. Ленинского Комсомола заставил говорить взыскательную ленинградскую театральную общественность о себе, как о чрезвычайно талантливом и успешном режиссере, не сразу принял предложение возглавить БДТ. Однако для спасения «первого пролетарского театра», по настоянию курирующих театры властных и партийных органов Ленинграда, 13 февраля 1956 года Товстоногов все же становится главным режиссером БДТ. Таково начало. Оно бывает в каждом деле. Даже в превращении театра в легенду.

Было очевидно, что для возвращения Большому Драматическому театру им. Горького прежней славы требуются быстрые, решительные и жесткие меры. Товстоногову были предоставлены широкие полномочия. Для проведения административной реорганизации директором театра был назначен Георгий Михайлович Коркин. «Он был жесток, он был беспощаден. Он мог все реорганизовать, уволить всех, кого надо», – говорили о нем. Со временем, общаясь с заместителем директора театра Вениамином Наумовичем Капланом, я убедился, что непререкаемость Георгия Коркина слишком преувеличена. В те времена уволить кого-либо вообще было трудно: партком, профком, худсовет – все это Советская власть, зорко следившая за штатом театра. Разбухшую труппу уменьшали с помощью Министерства культуры, а по личностям – решал худсовет. Директор был исполнителем, но память человеческая оставила за ним, как главным действующим лицом, участие в тех событиях. Из Ленинградского Ленкома Товстоногов пригласил в БДТ заведующую литературной частью театра Дину Морисовну Шварц. На своей первой встрече с труппой, коснувшись темы «съедания» труппой художественных руководителей театра, Товстоногов заявил: «Должен сразу предупредить: я несъедобен».

В истории театра началась новая эпоха. В течение 33 лет, до самой своей смерти, Товстоногов возглавлял БДТ, подобно зодчему терпеливо и настойчиво возводил творческое здание театра, учитывая возможности труппы в целом и каждого актера в частности, внешние обстоятельства и собственные режиссерские интересы и пристрастия. У него была своя театральная идея и огромная сила созидания. Он создал театр, который на протяжении трех десятилетий неизменно оставался одним из лидеров отечественного, убежден, и мирового театрального процесса. Внутри театра Товстоногов являлся непререкаемым творческим авторитетом. В театре ничто не происходило без его соизволения. Это был хозяин. Все, что делалось в коллективе, было осуществлением его знаменитой формулы: «Театр – это добровольная диктатура». Он был диктатором, лидером, воле которого подчинялись безоговорочно. Но основывалось это подчинение не на должностном уставном самоуправстве, а на таланте и непререкаемости творческого авторитета. Он был энциклопедически образованным, душевно мудрым человеком. И о театре заговорил весь город.

И публика стала осаждать билетные кассы. Вспоминают, что за билетами на премьеру люди занимали очередь глубокой ночью. Эпоху Товстоногова современники окрестили «золотой», а сам театр того периода стали называть «эстетический оазис для ленинградской интеллигенции». Многие говорили, что Товстоногов не руководил театром, – он им жил. Он утверждал, что театр – это искусство правды, а его основная цель – достучаться до совести зрителя. Его боялись и очень любили, под его началом в БДТ был собран один из лучших драматических коллективов страны (если не мира).

Все это я узнал потом, когда мне посчастливилось попасть за кулисы театра, где ежедневно готовится праздник театрального представления. Именно праздник.

По своей натуре я консерватор. Спектакли мне нравятся классические. Очень трудно воспринимаю пьесы современных авторов, большой противник антрепризного театра. Когда-то на эту тему мы разговорились с Кириллом Лавровым (1925–2007). Был удивлен близостью наших позиций. Вспоминаются его слова: «Перед русским театром стоит очень серьезная задача – сохранить репертуарный стиль». Недавно в который раз посмотрел по телевизору телефильм «Адъютант его превосходительства», потому что там играют мои любимые актеры и добрые друзья – Владислав Стржельчик, Юрий Соломин. Но, кроме того, обратил внимание, как тщательно сделана эта картина! Много лет назад сделана, но как это хорошо!

Тайны русского театрального искусства – это спектакли БДТ. При этом в современном БДТ продолжают идти многие спектакли Товстоногова, которые не просто сохранены, а живут современной жизнью. Какое это великое счастье! Смотря их, я всегда ощущаю, как режиссер любит актера и уважает автора. Все это передается зрителю, и достигается неповторимый эффект, называемый