За стартовой чертой - Сергей Александрович Тарабанько

нашем социалистическом государстве или напичканных информацией, искажающей советскую действительность. Приходилось беседовать с некоторыми болельщиками, которые, услышав, что у нас физической культурой и спортом занимаются миллионы людей, не верили: «Не может быть!» Реакция их понятна. Ведь в капиталистических странах для того, чтобы час-другой отдать занятиям любимым видом спорта, зачастую требуются деньги, и немалые.

Почему, как правило, пользуется вниманием и уважением человек в спортивной форме с Гербом СССР на груди? Да потому, что наши ребята и человечны, и честны, и бойцы настоящие. Сколько в мотоспорте было случаев, когда советские парни, казалось бы, в безнадежном положении продолжали бороться и побеждали. Такие люди не могут не вызывать симпатий даже у недругов. 

В 1977 году в Инцеле мне аплодировали не только за победу, но и за то, что после неудачи в первом же заезде не раскис, а сохранил самообладание, чем сбил с толку соперников, спутал все их расчеты.

НЕ ПАСОВАТЬ ПЕРЕД ТРУДНОСТЯМИ

Мотогонки по льду популярны. Когда гонщик поднимается на высшую ступеньку пьедестала почета на чемпионате страны или мира, о нем пишут в газетах, говорят по радио и телевидению, его хвалят, поздравляют. Но будней у нас все же гораздо больше, чем праздников. И будней нелегких. Поглощенный работой с машиной, тренировками, иной раз не замечаешь, как пролетают дни, недели, месяцы... Может быть, поэтому, когда смотришь с трибун мототрека на серебристый лед кольца скорости, порой кажется, что под звуки торжественного марша на трассу в лучах прожектора выходят рыцари. Гонщики по льду и внешне похожи на рыцарей. Сверкающие шлемы, очки, предохранительные наколенники, налокотники. Из-за этого традиционный ритуал представления участников соревнований зрителям особенно торжественен.

В наступившей тишине зрители смотрят на ледяную зеркальную дорожку и не могут представить, как мотоциклы, пусть даже и на стальных шипах, удерживаются на ней. Именно такое чувство испытывают попавшие на наши соревнования первый раз. Да и спортсмену, впервые рискнувшему прокатиться (именно прокатиться) по льду на двухколесной изящной машине, кажется, что та вот-вот выскользнет из-под него, перестанет на повороте слушаться и обязательно врежется вместе с ним в бортик или в сугроб. То же самое ощущал и я в начале своего спортивного пути в ледовом спидвее.

Только на первый взгляд кажется, что гонки на льду имеют много общего с гонками по гаревой дорожке. Специфика их неодинакова. Различны приемы управления машиной на поворотах, различны и конструкции гоночных мотоциклов.

Но и мотокросс, и мотогонки по льду требуют от участников настоящего мужского характера. И, прежде всего, мужества, смелости и... терпения. Каждый, кто садится на мотоцикл, кто выходит на старт, чтобы начать борьбу за первенство на дистанции, должен не только хорошо управлять машиной, но и уметь побеждать трудности, присущие каждому человеку слабости. Без этого не может быть хорошего гонщика.

С большой симпатией отношусь к многократному чемпиону мира и страны, заслуженному мастеру спорта СССР, известному мотокроссмену Геннадию Моисееву. Его спортивная жизнь — пример для многих из нас. И когда становилось трудно, вспоминал этого мужественного спортсмена.

В 1974 году Геннадий впервые стал чемпионом мира. Но речь пойдет о 1975-м, о традиционном зимнем мотокроссе в Коврове.

«Обстоятельства сложились так, — рассказывал потом Геннадий. — На повороте обошел Павла Рулева, впереди остался только Слава Краснощекое. Но на пути первая «заковыка» ковровской трассы — длинный, обледеневший подъем. Плохо ли, хорошо ли, но у меня такое правило: идти на обгон на трудном участке. Пусть трудно, но ведь сопернику тоже нелегко! На подъеме «достал» Славу и стал уже обгонять его. Но тут Краснощекое зацепился за снежный вал, его машину развернуло поперек. Мне поворачивать было некуда, да и некогда. Упал. Левую руку словно обожгло. Сгоряча поднялся, попытался поставить машину на колеса. Да где там — на крутом склоне, на льду! Поскользнулся, снова упал. Ноги придавило мотоциклом, и мы заскользили с ним вниз.

Поднялся на ноги. Рука болталась. Сжал кисть в кулак, а разжать не могу. Боль такая, что никогда не испытывал ничего подобного. Врачи сделали укол, наложили шину. Ночью в поезде не спал — боль не давала, да и мысли, одна мрачней другой, одолевали...»

Когда Геннадия Моисеева положили в клинику, в историю болезни записали: перелом лучевой кости, вывих головки лучевой кости, обрыв мышечных связок, порез нерва. Травма была серьезной, специалисты не скрывали этого и считали, что о возвращении в мотоспорт не может быть и речи — рука вряд ли будет действовать нормально. Но сам пострадавший не смирился с приговором врачей, ни одной минуты не сомневался в том, что снова сядет на мотоцикл. Когда профессор Сергей Степанович Ткаченко предложил сделать две сложные операции, охотно согласился.

На следующий день он наблюдал собственными глазами, как работают хирурги. Операция шла под местным наркозом, и Геннадий впервые увидел, что дрелью, таким привычным для него инструментом, можно сверлить не только металл и дерево... Четырьмя спицами ему зафиксировали кость, и он своим ходом вернулся в палату. Но это было лишь начало. Через пять дней пришлось снова лечь на операционный стол. Теперь уже операция шла под общим наркозом. Она длилась три часа, одних шурупов целую дюжину ввернули в руку.

Геннадий сломал руку 2 февраля, 14-го ему сделали последнюю операцию, в начале марта он уже был дома, 6 апреля сел на мотоцикл, а на другой день приступил к тренировкам. 25 апреля вышел на старт матча городов-героев. И... победил. А потом еще дважды, в 1977 и 1978 годах, становился чемпионом мира.

Я не случайно столь подробно остановился на этом эпизоде из спортивной биографии Геннадия Моисеева. У каждого из нас в жизни могут быть испытания. Порою очень нелегкие. На мою долю они тоже выпадали. О них многое уже рассказано, но память вновь и вновь к ним возвращает. С возрастом по-иному оцениваешь эти страницы из своей биографии, по-особому дорожишь ими.

Но вернемся к спортивным событиям тех лет.

Зимой 1978 года мы отправились на очередной полуфинал личного чемпионата мира. Как обычно по пути в Инцель, где проводились соревнования, заехали к чехословацким друзьям в город Дивишов, что в 50 километрах от Праги. На местном заводе еще раз подлечили двигатели наших мотоциклов, в чем нам охотно помогли местные специалисты — большие мастера своего дела. Отношения с чехословацкими спортсменами у нас самые наилучшие, это не раз удивляло гонщиков из капиталистических стран. Еще бы, ведь представители Чехословакии всегда были одними из наших главных конкурентов на ледовой дорожке. Но я не