Охота на сопках Маньчжурии - Владислав Юрьевич Морозов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– И чего вы с ним, позвольте полюбопытствовать, не поделили? И зачем привели с собой сюда этакую вооружённую ораву? Неужели вашим начальникам надоело платить за информацию и вы решили прихватить «не совсем агента» с собой? Чтобы, не мудрствуя лукаво, радикально вытряхнуть его до дна? Раз человечек так много знает – чего мелочиться и тратиться на гонорары?
При этом я дивился, какие заковыристые фразы благодаря автопереводу вылетают из моего рта. Русский человек такое с первой попытки не произнесёт, даже ужравшись в полное говно.
– Я поражён, – ответил япошка, как мне показалось, вполне искренне. – Если ваша контрразведка и так всё знает, то зачем вы меня об этом спрашиваете?
– Исключительно для подтверждения информации, как у нас говорят, из первых рук.
Ну да, всё верно. В пыточной с информатором разговаривать всегда сподручнее, чем на конспиративной хате. Как говорил персонаж одного музыкального кино, некто Джафар Трёхглазый, чего знает – скажет, чего не знает – тоже скажет. Тем более азиаты – большие мастера и затейники по части развязать язык: и на прорастающий бамбук могут посадить, и весьма болезненную и медленную смерть через раздробление черепных костей организовать. Но, выходит, где-то этот их сраный «резидент» явно ошибся, практически как и герой Жжёнова в одноимённом кино…
А топот и крики японской пехоты всё приближались. Времени становилось всё меньше…
– А что он знает? – уточнил я.
– Вы лучше спросите, чего он не знает! – злобно выдал японец в котелке. Ну да, чувствовалось, ценный фрукт им попался. Висит груша, нельзя скушать…
И вот тут первые из сопящих на бегу япошек явственно обозначились за гаоляном уже метрах в сорока от меня. Вашего покорного слугу они, разумеется, не увидели, но при этом прямо на бегу начали палить из револьверов в сторону дороги, как раз туда, где стояла бричка. Кто-то из них был настолько глазастый, что сумел рассмотреть в темноте белые мундиры господ офицеров.
А через пару секунд ударили уже не только револьверы, но и винтовки японцев, звук выстрелов которых был просто оглушительным, а вспышки конкретно демаскировали самих стрелявших.
Автоматика любезно подтвердила, что цепь вражеской пехтуры с винтовками тоже развернулась в нашу сторону, окончательно наплевав на преследование «клиента». Видимо, они сочли спасение своего командира куда более важной задачей.
Ну а господин капитан с господином лейтенантом и их верный возница, весьма своеобразно трактуя мои инструкции, не придумали ничего лучше, как несколько раз ответно стрельнуть по вспышкам. Получилось это у них чуть ли не залпом из трёх стволов. Снайперами они, разумеется, не были, но в кого-то всё-таки попали – как минимум один из японцев рухнул в гаолян, издав предсмертный визгливый вопль.
Ответные выстрелы в сторону дороги затрещали часто, словно дешёвый фейерверк.
При первом же залпе со стороны брички я инстинктивно присел на корточки (по предложению автоматики), а вот в открывшего было рот, но не успевшего более ничего сказать, ни даже, воспользовавшись моментом, сделать ноги японского «ошибившегося резидента» попала чья-то пуля. Как мне показалось, из винтовки. Так, с открытым ртом, он и повалился навзничь в сорговые заросли.
Чёрт, а я даже не успел спросить, как этого чёртова самурая зовут и в каком он чине. Между тем стрельба стихийно продолжалась, и скоро в гаолян упали ещё двое – чему-то наших господ офицеров всё-таки научили…
По-моему, главное было сделано, теперь над полем перекатывались множественные бабахи и в воздухе воняло порохом. Наделанного шума уже было достаточно для того, чтобы стрельбу наконец услышали на ближайших постах и позициях, начав как-то реагировать. Например, подняв тревогу.
Умная автоматика продолжала выдавать целеуказание на перебегающие среди гаоляна низкорослые живые мишени. И этот процесс был не слишком интересен. Не сходя со своего места, я ловил их на мушку и выбивал одного за другим простым одиночным нажатием на спуск – «доделывать», совершая контрольный выстрел, здесь не требовалось.
Никакого шума от этих моих смертоубийственных упражнений не было. Зато нарастала суматошная пальба японцев, почувствовавших, что ситуация, похоже, принимает скверный для них оборот, смешанная с короткими вскриками убиваемых, шуршанием и прочими звуками, которые обычно сопровождают падение тела в густую траву с высоты собственного роста.
При этом заметавшиеся в гаоляне охальники вполне логично сочли, что их потери вызваны огнём со стороны дороги. Так или иначе, они продолжили палить в ту сторону, плохо видя свои мишени среди зарослей того самого «кормового злака»: господа офицеры таки догадались пригнуться, а Митрич слез с облучка. Кстати, запряжённые в бричку лошади реагировали на стрельбу удивительно смирно – похоже, уже успели привыкнуть к разнообразной пальбе…
А в общем теперь для обеих сторон это был в основном бессмысленный расход боеприпасов.
Ну а я продолжил отстреливать врагов одного за другим (ибо генералиссимус Суворов жалеть басурман не велел) по наводке автоматики, одновременно стараясь не упускать из виду и метку удаляющегося «клиента». Он больше не стрелял и не останавливался. Догнать его бегом у меня навряд ли получилось бы, но я с самого начала на это и не рассчитывал (нестись ночью, да ещё по незнакомой пересечённой местности, – то ещё «удовольствие»). На кой ляд ноги ломать? Теперь главное было понять: куда именно он бежит?
Неожиданно справа от меня на фоне одиночных цветных отметок возникли сразу пять восточных человек, которые, сгрудившись, тащили, а потом поставили на землю нечто тяжёлое. Через какие-то секунды раздался характерный свистящий треск, заглушивший шампанские хлопки одиночных выстрелов. Неужели пулемёт припёрли, дегенераты? Персонально против меня?! Тоже мне «великая честь»…
Автоматика тут же подтвердила это, правда, непонятно, почему она молчала об этом раньше?!
– Ды-ды-ды-дыт!
Фу-у-у… Зря я занервничал…
Пулемёт зачастил вовсе не по мне, а скорее по бричке на дороге, где торчали мои пьяные и безынициативные спутники. Но местность не располагала к ворошиловской меткости. В темноте, да ещё и посреди гаоляновых зарослей, шанс попасть с первой очереди у косоглазых пулемётчиков был чисто теоретический. Скорее это был просто неоправданно дорогой способ косьбы гаоляна (точно так же в уже упомянутом мной выше боевике со Шварцем в главной роли перетрухавшие заокеанские спецы, помнится, проделали огнём из своей миниганной тарахтелки приличную просеку в сальвадорских джунглях), чисто от безнадёги…
И первые их пули предсказуемо ушли куда-то значительно левее брички на дороге, в которую они, видимо, и целились. Громко заржала одна
