Звучание сердец (СИ) - Волчек Дарья

*****

Я критично окинула взглядом свое отражение в зеркале. Не сказать, что я выгляжу супер, но на мне неплохо смотрелось темно-зелёное, почти в цвет глаз, узкое платье. Оно прекрасно оттеняло волосы, делая их ещё более яркими. На ногах удобные чёрные кроссовки, а волосы послушно струились вдоль спины гладким водопадом. Скорее всего, Машка наморщит свой носик, но мне нравилось, как я выгляжу. А ведь это главное, да?

За стеной стояла тишина. Полная. Даже как-то странно не слышать ритмичных перестуков барабанов и хриплого мужского голоса. За прошедший месяц я ужасно привыкла к этому, и даже засыпать без их музыки не могла.

— Дура ты, Морозова, — прошептала я своему отражению. Но оно только улыбнулось мне незнакомой улыбкой. Даже собственное отражение стало предателем.

На телефон пришло оповещение, что такси ждёт меня внизу. Схватив сумочку, я сбрызнула запястья любимыми и поспешно вышла за дверь.

Закрывая квартиру, я чувствовала, что меня, как магнитом, тянуло к соседней двери. Хотелось хотя бы приложить ухо и послушать, что же там происходит. Убрав ключи в сумку, повинуясь секундному порыву, я подняла руку, уже почти нажимая на звонок. Но в последний момент я сжала пальцы в кулак и отдернула кисть. Нет, не сейчас.

Кинув прощальный взгляд на дверь, я поскакала вниз по лестнице, разнося гул ступеней по всей парадной.

Такси быстро донесло меня до нужного места, и вот я уже стояла возле яркой вывески клуба, со сладким названием «Джем». Её очертания в форме гитары подсвечивались неоном огней. Широкие стеклянные двери то открывались, то закрывались, впуская в свои стены шумные толпы гостей. Место пользовалось бешеной популярностью, люди вокруг возбуждённо трещали о предстоящем концерте. Машке каким-то чудом удалось пробиться в одно из самых злачных мест Питера.

— Сашенька, ты ли это? Или прекрасное видение?

Я обернулась на звук знакомого голоса. Машка, в сопровождении улыбающихся Наташи и Димы, тянула ко мне руки, словно реально хотела проверить — я это или нет.

Я радостно взвизгнула и повисла у подруги на шее, вереща во все горло:

— С днем рождения, Машуля!

— Вот такого настроя я и ждала! — смеясь, обняла она. — Готовы тусить до упада?

Я тряхнула головой, соглашаюсь с ней. Да, веселиться, пить и непременно изгонять из головы наглого индюка, а то что-то он там засиделся.

— Тогда вперёд!

Без проблем пройдя фейсконтроль, мы полностью погрузились в танцевальную атмосферу. По размеру клуб больше был похож на ангар, с высокими кирпичными стенами и перекрытием железных балок на потолке, к которым крепилось сложное оборудование. Лучи прожекторов метались по залу, белыми вспышками высвечивая лица людей, которые топтались возле высокой сцены. Цветные полосы светомузыки рассеивали темноту.

На подмостках крутил пластинки незнакомый диджей, заводя разгорячённую молодёжь миксами знакомых песен.

— А здесь прикольно, — заорала мне в ухо Машка, продираясь сквозь танцующих.

Она уверенно вела нас к лестнице на второй этаж, где были разбросаны VIP-столики. Я повисла на железном ограждении, с удивлением рассматривая весь клуб сверху. С потолка свисали тяжёлые железные цепи, которые заканчивались коваными клетками. Полуобнажённые девушки, измазанные разноцветной краской, красиво извивались внутри.

Машка, конечно, говорила, что заказала самый лучший столик, но такого я и вообразить себе не могла. Я словно попала в Голливуд, а всё это декорации к грандиозному фильму. И вот эти красивые танцовщицы, и сцена с дощатым гладким полом, и мягкие кожаные диваны, и огромный танцпол на весь первый этаж — всё это казалось запредельным. Родители Машки расщедрились, позволяя любимой деточке оторваться на полную катушку в её сладкие двадцать.

Именинница с ходу заказала целый поднос разнообразных шотов и какую-то незамысловатую закуску.

— Сегодня пьём, — объявила она, поднимая рюмку с кислотно-оранжевой жидкостью, — и пьём до дна. Иначе я найду вам повод поплакать.

— За тебя, Кирьянова! — произнёс тост Димка, поднимая свою рюмку вверх. — Оставайся всегда такой же сумасшедшей, такой, какой мы тебя любим.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— И, ура! — подвела итог Наташа. Мы все дружно чокнулись рюмками, вливая в себя алкоголь.

Проглотив коктейль, я одобрительно качнула головой. Не мерзко и не шипит, пить можно. Скорее всего, этой вот штукой я и напьюсь сегодня. Гулять так гулять. Тем более такой повод.

Осушив ещё по несколько рюмок, виновница торжества потянула нас на танцпол. Возражения, естественно, не принимались. Да и самой хотелось танцевать, пустая голова хотела дать свободу телу.

Вклинившись в самую толпу, я подняла руки вверх, двигая телом в такт музыке. Я растворялась в ней, позволяла делать со мной все, что она захочет. Рядом извивалась Машка, призывно поглядывая на брюнета, что терся поблизости. И, кажется, он был совсем не против её томных взглядов и странных намёков.

— Сегодня к нам в клуб залетели новые пташки, — прокричал в микрофон диджей, прерывая свой сет. — Эти ребята не оставят вас равнодушными. Любителям потяжелее рекомендую придвинуться поближе к сцене, потому что сейчас на сцене, — парень взял паузу, интригуя толпу, — The Outsiders!

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Примечание авторов:

1) Название клуба обозначает вовсе не банку вкусного варенья, Джем — совместная последовательная индивидуальная и общая импровизация на заданную тему. Музыкальное действие, когда музыканты собираются и играют без особых приготовлений и определённого соглашения

*****

Дёрнулась всем телом, резко поворачиваясь в сторону сцены, куда уже стягивались любопытные зрители. Толпа загудела, приветствуя выступающих. А я схватила Машку за руку, чтобы не шлёпнуться на пол от нахлынувших чувств.

Я увидела его. На этой чёртовой сцене. Он улыбнулся так ярко и открыто, что в клубе заметно повысился градус, и, кажется, я услышала где-то рядом зачарованные вздохи девушек. Его странная красота стала сигналом «стоп» для моего сердца — оно пропускало удар за ударом, а затем зашлось в бешеном ритме. Я даже и не думала, что так сильно скучала по нему.

Краем глаза заметила, как устраивался за установкой Семён, как призывно улыбался Женя, как Юля подключала гитару. Но мои глаза замерли только на одном. Сквозь дымку я увидела — Богдан поправил микрофон. Это маленькое движение хранило в себе столько уверенности и энергии, словно он вовсе и не был перед непредсказуемой публикой.

— Хэй, — раздался низкий голос Богдана, — вы готовы разорвать этот танцпол?

Меня оглушили довольные улюлюканья мужчин и шквал женских визгов, которые охотно реагировали на вопрос солиста.

— Тогда мы начинаем, — он поднял одну руку вверх. — Поехали!

Его голова резко опустилась, рассекая воздух чёрными волосами одновременно с первыми аккордами неизвестной композиции. Плотный и низкий голос заполнил каждый уголок клуба, круша любые представления о Богдане. Парень выдавал такие мощные звуки. Точным прикосновением они отдавались и вибрировали где-то внутри меня.

Богдан был прирождённым лидером и то, как он заводил толпу своими взглядами, резкими движениями и улыбками, этому доказательство. Чёрная обтягивающая, с мелкими прорезями, майка и угольные джинсы не оставляли простора для фантазии. Он весь как на ладони, майка приоткрывала даже потаённую татуировку на груди — расправившего крылья орла. В свете голубых и белых софитов поблескивала неизменная цепочка, шипастые браслеты на руках. Богдан был настоящей звездой родом из рока.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Аутсайдеры! — хриплым и очень низким голосом прокричал он одновременно со взрывным соло Юли.

Парень склонился над своей гитарой, вторя сестре. Его длинные пальцы ловко забегали по струнам, поглаживая и лаская. Он словно растворился в этом моменте, забирая меня в пучину роковых мотивов. Бисеринки пота стекали по открытому лбу и шее Богдана, скрываясь за тонкой тканью майки. Грянули барабаны и низкие ноты басов Жени.