Река времен (СИ) - Чи Лана

– Спасибо, матушка, – процедила я как можно ласковее. – Я – дочь послушная, сделаю, что скажут. Только и тебе, Шахриру, до трона Хоннита пока далеко. Не понравишься царевичу – он другую дочь попросит или еще на какой-нибудь царевне женится. Быть любимой для мужа тоже надо уметь!

Сестренка нежно позеленела от обиды, и быть бы скандалу, но в сад вошли царедворцы и объявили, что повелитель ожидает всех на трапезу.

***

На подобных приемах я тоже была в первый раз. Огромная зала, одной стороной выходившая в зеленый внутренний дворик, была наполнена людьми. В самом темном углу невидимками расположились музыканты, исполнявшие приятные слуху и не слишком громкие мелодии на арфах и свирелях. В центре – огромный каменный стол, чьи массивные ножки были искусно украшены резьбой, а столешница являла собой мозаичное полотно и была нагладко отполирована.

Гостей рассадили согласно их статусу. Спиной к стене и с видом на сад расположились хозяин и его дорогой гость Мандару-Кумиш, с которым владыка собирался вести беседу. По другую руку от владыки посадили Энмера. Нас с Шахриру подсунули к суженым почти под бочок, разделив для приличия одним из доверенных царедворцев, а красавицу-царицу – напротив супруга в компании Асмарраха и его старца. За столом нашлось место и нескольким высшим придворным обеих свит.

К великой радости моего желудка, мяса на пиру было в изобилии. Почти посередине стола истекал соком зажаренный целиком барашек, а рядом протягивали вверх свои сочные ножки многочисленные птички. Словом, живи и радуйся, но весь аппетит мне изрядно портил мрачный вид сидящего почти напротив самирского царевича. Он вошел в зал чернее тучи, и лишь садясь, приветствовал царственную Нинмах улыбкой, от которой могло бы свернуться молоко, будь оно тут. На меня наглый молодой человек упорно старался не смотреть, сверля своими темными глазищами дырку в юном Энмере. Но младший хоннитский царевич этого не замечал, все его внимание было сосредоточено на брате.

Трапеза началась, а у меня кусок в горло не лезет! Сижу и пытаюсь слушать, о чем говорит отец и хоннитские гости, но отвлекает кислый тип напротив. Громко и фальшиво хвалит красоту царицы и сестры, а про меня ни слова! А потом принялся обсуждать с Энмером набеги горных и степных кочевников да весенние паводки с урожаем! Младшему хонниту такая тема пришлась по душе, и он охотно включился в беседу. Теперь я чувствовала себя совсем одиноко. Мои ближайшие соседи упоенно набивали желудки и совсем не горели желанием развлекать прекрасную деву.

Тогда я, из вредности, рискнула и присоединилась к разговору двух царевичей. Наверное, так не полагается, но меня же не зря учат!

Затея, как ни странно, совсем не вызвала возражений у Энмера. Он внимательно слушал, кивал и с охотой поддержал дискуссию. Царевичу явно были по душе науки и всякие умные разговоры. Зловредный же Асмаррах беседу тоже не прекратил, но предпочитал говорить лишь с хоннитом, игнорируя мои предложения. Ну, хоть начал замечать, бросая в мой адрес странные взгляды.

Пользуясь моментом, я дотронулась до левого плеча и изобразила на лице страшную боль, надеясь, что царевич осознает, что ранил меня вчера. Но молодой посол только подарил мне долгий и еще более странный взгляд, да легонько отвел прядь черных волос у правого уха. Вот же нахал, осмеливается носить эту серьгу здесь! Ведь если ее увидит владыка – быть беде!

Юилиммин во мне требовала отмщения за невнимание к себе и за подвеску в отдельности. Сдерживать ее становилось все труднее. Пришлось занимать себя едой и политикой, строя глазки более общительному собеседнику. Пара кубков легкого напитка, типа медовой браги, и мне удалось расслабиться, почти забыв про нахала. Вкусная еда, приятная музыка и никаких приключений!

Молодой Энмер теперь охотно развлекал меня стихами и сказаниями далеких стран, которых знал много и считал явно более подходящими для разговоров с девушками. Время полетело веселей.

Спустя примерно час я начала замечать, что гости стали вставать из-за стола и ненадолго отлучаться. Владыка же приказал позвать танцовщиц, чтобы пирующие не скучали. Музыка полилась громче, и почти все внимание переключилось на новое действо.

Только тогда я тоже решилась на недалекий поход. Подозвав служанку и узнав, куда здесь можно отлучиться, я выскользнула из-за стола и заспешила через сад на другую сторону. Скорее всего, следовало захватить ту девушку с собой, но в таких вопросах я была стеснительна.

На обратном пути я решила не спешить и постоять под открытым небом среди кадок с экзотическими деревьями. Прохладный воздух отрезвил, и теперь я снова упрекала себя за ребячество. Зачем мне все эти любезности, нужно думать не о том, чтобы насолить самирскому выскочке, а о том, чтобы он удалился восвояси и больше здесь не показывался!

Внезапный шорох за спиной заставил меня вздрогнуть.

– Не оборачивайся, прекрасная, – донесся уже знакомый мне шепот.– Не бойся, я не подойду ближе.

– Я тебя и не боюсь, – громко прошептала я. – Но мне не нравится, когда меня преследуют!

– Завтра мы уезжаем – завтра после полудня – и я хочу, чтобы ты знала об этом, – снова зашептал мой ночной собеседник. – Твой отец действительно отказал мне, но я хочу, чтобы ты запомнила – это не имеет значения. Я всегда добиваюсь своего!

Так вот с чего этот тип сегодня такой мрачный! На душе стало как то неуютно. Мне бы радоваться этому отказу, но не получается. От такого безбашенного упрямца жди беды.

– Лучше добейся того, чтобы твои лапы оставляли синяки только на врагах, – посоветовала я, вновь заводясь. Но молодой человек не услышал обвинений или сделал вид, что не слышит. Ловко же он умеет пропускать неугодное мимо ушей!

– Утром мы едем на охоту. Если хочешь, могу прислать свою добычу тебе? Я заметил, что тебе нравится мясо.

Даже в его шепоте я уловила нотки уже знакомого заигрывания.

– Спасибо, обо мне есть кому позаботиться, – пресекла все его подкаты я. – Желаю тебе доброй охоты и легкой дороги, посланник Самира, да будет с тобой милость Иинат. Если ты действительно испытываешь ко мне хоть немного нежных чувств, то иди и не возвращайся.

Асмаррах промолчал. А потом я даже спиной почувствовала, как он резко развернулся и исчез в темноте. Мне тоже было пора назад, иначе мое отсутствие вызвало бы подозрение. Царевич же, видимо, совсем покинул пир.

Глава 9. Львы и собаки

Ассуба. Четвертый царевич Самира – Асмаррах

Как же игра с этой маленькой жрицей забавляла его! Словно дикая кошка, она то выпускала свои коготки, стремясь разодрать в клочья, то сворачивалась мягким клубком, который так и тянет погладить. С тех пор, как он в первый раз увидел ее в ночном саду, она стала первой из женщин, что занимала его мысли дольше пары недель.

Только встретившись с белокурой девой, юноша начинал понимать причины любви и привязанности карешского правителя к своей юной дочери. Она бесспорно красива, но этого мало. Своей необычностью во всем девушка напоминала те цветы, что он отыскал для нее в горах. Они росли на отвесных скалистых уступах, окруженные грубыми мохнатыми листьями и колючими палками других растений. Не боясь пронизывающего ветра и холода, тянули к солнцу свои нежные золотые лепестки, словно впитывая в себя свет. Так и эта юная жрица Великой Матери в танце перевоплощалась, словно бы сама богиня входила в нее. Он видел это всего лишь раз, но позабыть не смог. Вот и теперь она пожелала ему милости Иинат, и Всеблагая не оставит его, в этом царевич был уверен. Больше чем ранее, теперь он хотел привести ее в Самир, а вместе с ней принести народу и милость Великой Матери.

Покинув прием ранним вечером и вернувшись в отведенные им покои, Асмаррах распорядился начинать сборы в дорогу с восходом солнца. Вещей было немного – успеют. Сам же забрался на пологую крышу временного жилища и начал обдумывать увиденное сегодня. Приезд сразу двух хоннитских царевичей ему совсем не нравился. Мандару он знал давно и довольно хорошо. Еще не будучи признанным наследником, старший сын Кумиш-Шебеша не раз бывал у них по делам. Именно от него больше года назад царевич узнал про золотоволосую девушку – цветок Кареша, и тут же отправился с одним из торговых караванов лично взглянуть на диковинку. Такая выходка вызвала сильный гнев отца и немалый интерес у мудрой бабушки. Именно она углядела немалую пользу в том, чтобы заполучить к себе жрицу Иинат.