Сварливые пташки - Милдред Эбботт

силой треснул по прилавку – только для того, чтобы Анна опять хлопнула его по руке:

– Ты сейчас разобьешь стакан. – И ударила в третий раз.

– Стало быть, Генри уличал всех отнюдь не на голом месте… – произнесла я.

Может, тот, кто его укокошил, сделал это не из-за обвинений в браконьерстве, а просто потому, что сам тоже жульничал? В качестве мотива для убийства это казалось чересчур, но для тех, кто с готовностью выкладывал за членство в клубе десять штук в год, может, и нет…

– Генри обвинял кого угодно во всех мыслимых грехах, – насмешливо бросил Карл. – Он даже мне заявил, что я всех дурачу! Сказал, что я ношу в кармане запись, которую на самом деле и воспроизвожу, а сам лишь открываю рот. Ужасный человек. Но, обвиняя всех поголовно в чем угодно, человек просто обречен когда-нибудь набрести на правду.

Да, подобные логические рассуждения о Генри мне приходилось слышать и раньше. Однако… Какие-то слова Карла по-прежнему вертелись в моей голове.

– Погодите-ка. Вы сказали, что Элис получила значок за то, что записала крик совиного попугая?

– Совершенно верно. Однако у нее полно наград и за звуки других птиц. Но данный случай взбесил меня больше всего, потому как это любимое пернатое Миртл.

Я изумленно открыла рот и посмотрела на него:

– Совиный попугай – любимая птица Миртл?

– Ну да, – со всей серьезностью ответил Карл. – Она любит многих птиц, но новозеландского совиного попугая просто боготворит. И винить ее в этом я не могу, потому как они – создания очаровательные. Но если ты собираешься мошенничать, то заходить так далеко в лести гуру – это уже чересчур.

– Постойте… – Персиваль потянулся к Карлу и схватил его за руку. – Вы хотите сказать, что любимая птица Миртл Бентам – это новозеландский совиный попугай, также известный как какапо? Жаль, что не какафу. Вот было бы здорово! Представляете – название ее излюбленного пернатого состояло бы из «каки» и «фу»!

Он запрокинул голову и так захохотал, что чуть было не описался.

В этот момент я со всей очевидностью поняла, что окончательно утратила шанс почерпнуть у них еще какую-то полезную информацию.

Глава 9

Когда мы с Ватсоном вновь ступили на Элкхорн-авеню, я достала сотовый и проверила входящие. Кэти либо до сих пор общалась с Миртл, либо ее без остатка затянуло в черную дыру Гугла в поисках фрагментарных сведений о какапо, то есть какафу. Я бросила взгляд на магазин Миртл, расположившийся на противоположном конце улицы. Меня одолевал соблазн туда пойти. Если Кэти в этот момент с ней говорила, то лед, вполне возможно, уже тронулся. За неимением лучшего я, вероятно, смогла бы заставить ее случайно обмолвиться о том, что произошло в тот вечер после их с Сайлесом ухода. Но если учесть, что мне везет как утопленнице, скорее всего, брякнула бы что-нибудь невпопад, разозлила бы Миртл и свела бы на нет все попытки подруги наладить с ней контакт.

Нет, мне придется поверить, что Кэти свое дело знает.

От мысли о ней я вдруг вспомнила, что две хозяйки книжного магазина и кондитерской «В гостях у милого корги» бросили свое заведение на человека, не проработавшего у них еще и дня, и посмотрела на Ватсона:

– Сэмми у нас потрясающий клон Кэти. А это значит, что ей под силу справиться с чем угодно. Мы же в порядке, правда? Тем более что книги у нас, похоже, покупать никто не собирается…

Ватсон навострил в мою сторону ухо.

– Точно. У нее все под контролем. Так что мы сейчас зайдем к Миртл и поглядим, как… Нет, к ней мы не пойдем, – передумала я и махнула на другой конец улицы. – А заглянем лучше в свечной магазинчик Элис и посмотрим, не пожелает ли она обсудить вопрос нечестной игры в клубе. Хотя я и понятия не имею, как к этому делу приступить…

Январское солнце все ниже клонилось к горизонту, ближе к вечеру похолодало, и мне пришлось плотнее обмотаться горчичного цвета шарфом.

– Ладно, решение принято, так что вперед.

Ватсон пристроился рядом со мной, а когда мы дошли до конца квартала, тихо гавкнул. Повернувшись, я обнаружила, что он взирает на дверь «Черного медведя». Пес хоть и сожрал собачью вкусняшку, которой его угостила Анна, но наверняка рисовал в своем воображении пересушенные лепешки, которые мы покупали там до того, как Кэти открыла свою кондитерскую.

– Э-э… нет, туда мы не пойдем. Я не сомневаюсь, что Карла в ярости от того, что Кэти отбивает у нее клиентов. К тому же тебе совершенно не требуется жареная лепешка, так?

Ватсон жалобно заскулил.

С минуту мы с ним поиграли в гляделки. Победителем, как всегда, вышел он. Я не могла до конца понять, отчего, собственно, беспокоилась. Затем, признав свое поражение, прикрыла руками глаза и прижалась к окну, пытаясь разглядеть, не стоит ли за прилавком Карла. Ее там не оказалось. Почувствовав себя немного лучше, я уже собралась было отпрянуть, но в этот момент заметила, что мне кто-то махнул рукой. Прямо у окна, буквально в нескольких дюймах от моей впечатавшейся в стекло физиономии, с ребенком на руках за столом сидела Карла. Я дернулась назад и тоже в ответ ей помахала – самым нерешительным образом за всю историю этого приветствия.

Затем окатила злобным взглядом Ватсона:

– Это ты во всем виноват. Ты и твоя любовь к пересушенному печенью. Уйти отсюда у меня теперь уже не получится.

Когда я подошла к входной двери, Ватсон, со своей стороны, слегка подпрыгнул, но, когда мы задержались у первого столика справа, напустил на себя протестующий вид.

– Карла! Я так рада вас видеть! – В этот момент я неожиданно вспомнила, что у нее на руках ребенок, и пролепетала: – Ой, это ваш малыш! – И склонилась ниже.

Таким уж очарованием его назвать было нельзя, но с новорожденными это самая обычная история.

– Какой прелестный!

– Это Шейла, девочка. – Карла приподняла Шейлу, демонстрируя свой округлившийся живот, и одновременно показала на сидевшую напротив нее женщину, которую я поначалу даже не заметила. – Это малышка Тиффани, а я рожу только через месяц.

– Вот как! – попыталась я улыбнуться Тиффани. – Знаете, Шейла… она у вас само совершенство. – Затем прочистила горло и продолжила: – Не буду отнимать у вас время. Потому как не сомневаюсь, что у вас невпроворот дел. Мы забежали лишь перехватить кофе с ячменной лепешкой.

Брови Карлы настолько взлетели вверх, что тут же спрятались под белокурой челкой.

– Серьезно? А