Зима, любовь, экстрим и хаски - Женя Онегина

– Так лучше?

– Лучше, – ответила я.

– А теперь нам нужно ехать, Зоя. Рано или поздно мы упремся в шоссе.

– Должны, – согласилась я. Хотя совершенно не была в этом уверена. – Давай я поведу, Дань.

– Хватит с тебя подвигов, Зоя. По прямой я справлюсь.

Хватило его ненадолго. Лес почему-то становился все гуще. Снег – все сильнее, а сумерки – все темнее.

А я устала. Так, что мне было уже абсолютно все равно, как долго нас будут искать. И будут ли.

Даня заглушил мотор и повернулся ко мне.

– Зой! Зоя! Не засыпай, пожалуйста! – Он снял с меня шлем и слегка потрепал по щекам.

Я моргнула. – Воронцова, соберись, и скажи, в какой стороне шоссе!

– Дань, давай просто останемся на месте. И за нами придут.

– Колею уже замело, – напомнил Царевич. – И нас скоро заметет.

Его губы были до странного горячие в этом ледяном заснеженном лесу. Он целовал меня напористо, и даже жестко. Крепко удерживая за затылок и не позволяя отстраниться. И от этого поцелуя по телу волнами расходилось тепло. Я стянула перчатку и коснулась его подбородка. Колючего из-за отросшей щетины. Провела по щеке, потянула вниз подшлемник, зарываясь пальцами в его светлые волосы.

В ответ Царевич рвано выдохнул, углубил поцелуй, слегка куснул меня за нижнюю губу, тут же прошелся по ней языком и отстранился, чтобы столкнуть нас лбами.

– Даня, – прошептала я. – Что происходит?

– А что? Мне нельзя тебя поцеловать?

– Просто так?

– Просто так…

Он снова прижался к моим губам, но сразу отстранился. Обхватил мое лицо руками и сказал:

– Зоя, милая, соберись, пожалуйста! Нам нужно добраться до шоссе. Это важно!

– Хорошо, – прошептала я одними губами. – Я справлюсь.

– Просто обними меня и скажи, куда ехать. Дальше я сам. Но я ничего не понимаю в этом чертовом лесу!

Я прикрыла глаза, прислушиваясь. Шумели деревья, снег крупными снежинками падал на щеки, веки, губы и сразу же таял. Мне хотелось смахнуть их рукой, как смахивают слезы.

А где-то там, далеко гудела дорога. Должна была гудеть. Но я не могла сказать точно, правда это или всего лишь мираж… эхо…

– Нам туда, – я протянула руку, но глаз не открыла.

– Уверена? – спросил Даня.

– Нет, – ответила я.

– И все-таки нам лучше поехать, – решил Царевич. – На ближайшем открытом месте нужно будет проверить связь.

Счет времени я потеряла довольно быстро. Просто крепко обняла Даниила за талию и почти уснула. Погрузилась в безразличную дрему. Пару раз мы останавливались совершенно точно. Даня доставал телефон и снова убирал, не дождавшись сигнала связи.

А потом внезапно перед нами оказалась река. В свете фар было видно, как темная вода пенится в завихрении множества мелких порогов.

– Приехали, – рявкнул Царевич и заглушил мотор.

Он сполз с сиденья на землю и упал на снег, раскинув руки. Я выключила фары, стянула шлем и посмотрела на небо, затянутое тяжелыми свинцовыми тучами. Мы были где-то рядом с “Медвежьим углом”, но где?

– Я сейчас вернусь, – сказала я Царевичу. – К берегу выйду и вернусь.

Он не ответил.

Вымотался. Устал. Просто вырубился.

Наверное, нужно было проверить. Но я не стала. Почему-то губы защипало от воспоминания о его поцелуе, и я трусливо сбежала. Говорить о чем-либо не было сил.

А снег все шел и шел. Стоило выйти из-под защиты деревьев, как пронизывающий ветер практически сбил меня с ног.

Вдруг боковым зрением я заметила вдали за рекой слабый свет. Повернулась. Снова вспышка. И еще. Ветер заглушал звуки, сносил их в сторону. Но там впереди совершенно точно было шоссе.

Глава пятнадцатая

Даниил

Сил нет.

Никаких.

Я по глупости думал, что бесконечно устал еще вчера.

Но все оказалось совсем иначе.

Я с детства боялся заснеженных горных вершин.

Боялся и готов был им поклоняться. Но я не думал, не мог даже представить, что однажды потеряюсь в метель в обыкновенном лесу.

Ладно, в дремучей карельской тайге.

Но это всего лишь лес! И меньше, чем в сотне километров отсюда есть большой город.

И еще города.

Здесь есть же шоссе. И люди.

И, говорят, медведи.

Это мне Артемий рассказал. Зачем-то.

Все также лежа на спине, я расстегиваю куртку и достаю телефон. Зубами стягиваю перчатку и морщусь от металлического привкуса во рту. Непослушными от мороза пальцами разблокирую экран и смотрю на него, затаив дыхание.

А вдруг…

Нет сети.

Пусто. По-прежнему пусто.

Только не спать!

Снег обволакивает, укрывает теплым покрывалом. Он обещает, что будет тепло и хорошо, стоит только уснуть. Под ним не будет ветра и метели, и темной ночи тоже не будет. Только непривычно ноют плечи, и эта боль не позволяет мне уснуть.

– Царевич! Подъем! Подъем, я сказала! – девчонка кричит и колотит по мне кулаками.

Я перехватываю ее руки и притягиваю себе на грудь, а потом подминаю ее под себя и ложусь сверху, придавливая к земле. Она смотрит на меня испуганно, широко распахнув глаза. Я вижу этот блеск даже в темноте уснувшего леса.

Я тянусь к ее губам, потому что так будет теплее. Нам обоим. А еще потому, что больше не хочу сдерживаться.

– Царевич, ты охренел?! – кричит Зоя, пытаясь вырваться. Но на поцелуй отвечает. Неумело, рвано и отчаянно.

– Мы здесь замерзнем, слышишь? И Ванька твой нас здесь не найдет! – шепчу я хрипло и снова целую ее горячий рот.

– Даня! Даня! Очнись! – Она гладит меня по щеке ледяной ладошкой, мягко скользит губами по скулам, целует закрытые веки. И мне так хорошо от ее касания. От ее тепла. От ее заботы. – Дань, это все холод! Сейчас отпустит!

Отпустит. Да.

Но ее я отпускать не хочу.

До тех пор, пока она немного сердито не произносит:

– На той стороне шоссе. Совсем рядом. За рекой.

– Где?

Новость отрезвляет. Я сажусь и по-собачьи трясу головой. Зоя выглядит испуганной. Она слегка приподнимается на локтях и заглядывает мне в глаза.

– Я в порядке, – говорю я, набираю в ладонь снег и провожу им по лицу. – Правда.

Кожа горит. И от этого тоже становится легче. А потом до меня, наконец, доходит:

– За рекой???

– За рекой, – подтверждает Зоя. – Но совсем рядом.

– Реку нам не перейти, лед слишком ненадежный, – напоминаю я.

– Тут его совсем нет. Русло узкое, но пороги.

– На сколько хватит аккумулятора, как думаешь? – спрашиваю я, хотя ответ знаю сам. Часа на два.

Зоя пожимает плечами. Смотрит задумчиво куда-то мимо меня и говорит:

– “Медвежий угол” совершенно точно выше по течению. Если мы поедем в ту сторону, то