Любовь во времена серийных убийц - Алисия Томпсон

я неосторожно употребила его в пятистраничном ответе на ее уроке, и она дважды подчеркнула его и написала «НЕТ» на полях. Только эти три буквы, написанные ее паучьим почерком, и начальная сцена из «Звонка» с мертвой девочкой могли напугать меня в этой жизни.

– Я разговаривала с коллегой из колледжа Стайлз, – начала она. – Полагаю, это в вашей лесной глуши?

Я слышала об этом колледже. Небольшой гуманитарный колледж примерно в сорока пяти минутах езды на юг, в Сарасоте, известный в основном эксцентричностью контингента. Единственным поступившим туда ребенком, которого я знала по старшей школе, был чемпион штата по катанию на одноколесном велосипеде. Он хотел продемонстрировать свои навыки на конкурсе талантов, но заместитель директора наложил на это вето, сочтя небезопасным. Однако позволил двум девушкам выполнить гимнастический номер под песню Бритни Спирс «Toxic», но да ладно.

– Ага, – ответила я. – То есть да. Это недалеко.

– Доктор Блейк преподает афроамериканскую литературу, – продолжила доктор Нильссон. – Его знания творчества Октавии Батлер безупречны. И он согласился встретиться с вами для пробного собеседования до того, как начнется новый семестр, если вы готовы.

Ух ты! Я вообще не ожидала такого развития событий. Сообщение застало меня врасплох, я даже не понимала, что чувствовать по этому поводу. Я была благодарна доктору Нильссон за то, что она подумала обо мне, за то, что она все еще пытается помочь мне с карьерой. В то же время, все это казалось немного преждевременным. Я так и не разработала свою философию преподавания – я даже не смогла закончить эту гребаную главу – а она хотела, чтобы я прошла пробное собеседование?

– Так вы можете? – спросила она с нажимом, при этом сохраняя довольно вежливую интонацию.

– Конечно, – послушно ответила я. – Спасибо.

– Думаю, вам пойдет на пользу, если кто-то за пределами департамента оценит ваши способности, – заявила доктор Нильссон. – Видит бог, мы все немного необъективны к нашим любимым ученикам. Но доктор Блейк будет предельно откровенен, поэтому я бы посоветовала вам отложить собеседование по крайней мере на месяц. Дайте себе немного времени на подготовку. И вам следует надеть блейзер. У вас есть блейзер?

Не уверена, насколько сильно мне нравится «предельная откровенность». Я бы предпочла, чтобы меня не били, если это возможно.

– Нет, – промямлила я, затем поспешила добавить: – Но я куплю. Без проблем.

– Хорошо, – заключила доктор Нильссон. – На то, чтобы найти в интернете почту доктора Блейка потребуется микроскопическое усилие, но на всякий случай я продиктую.

Я послушно записала адрес, понимая, что таким комментарием доктор Нильссон хотела напомнить мне, что я должна поинтересоваться персоной доктора Блейка до встречи с ними. Почитать несколько статей в EBSCO[52], попытаться найти на YouTube выступление на конференциях и прочее. По крайней мере, это была бы более полезная кроличья нора, чем моя нынешняя зацикленность на Утреннем Убийце.

– Я дам свои комментарии к последней написанной вами главе завтра, – сказала она. – И возможно, вы захотите скорректировать текущую главу по некоторым моим предложениям, поэтому давайте назначим следующую консультацию на начало будущей недели?

Еще один вопрос, который на самом деле не являлся вопросом.

– Отличная идея! – выпалила я уверенностью, которую совсем не ощущала.

– Замечательно. До скорого.

А потом она повесила трубку, оставив меня в таком замешательстве, что мне потребовалась минута, чтобы осознать сказанное ранее.

Я почти уверена, что она завуалированно признала меня одним из любимых ее учеников.

* * *

В идеале, разговор с доктором Нильссон должен был вдохновить меня на дальнейшее написание диссертации. Но вместо этого я потратила целый час, набирая абзацы, а затем вырезая и вставляя их в черновик электронного письма, которое я креативно озаглавила «Заметки» – кладбище материалов, которые я пообещала себе в какой-то момент использовать, но до сих пор не представляла каким образом.

В прошлом моим методом прокрастинации была уборка. Моя квартира никогда так не блестела, как в год, когда я готовилась к своим комплексным экзаменам. Однако в последнее время мне казалось, что в доме отца я только и делаю, что собираю вещи, упаковываю их, выбрасываю и затем протираю поверхности. Утомительно и не так уж весело.

Казалось, что теперь все крутые ребята, чтобы оттянуть время, пекут, но на кухне я абсолютно безнадежна. Единственное, что я умела готовить, – это пирог с нутеллой, не требующий выпечки, который, если подумать, на самом деле сейчас звучал чертовски аппетитно.

Только где-то между тем, как я поехала в более отдаленный продуктовый магазин – тот, где не умер мой отец, – и возвращением домой с коробкой печенья Oreo, мой план изменился. Грузовик Сэма стоял на подъездной дорожке. И я подумала, что так и не поблагодарила его за помощь с моей машиной. Я ведь могла бы приготовить ему пирог в знак признательности, верно? В этом не было ничего странного.

В такие моменты я очень жалела, что у меня нет настоящего лучшего друга, с которым я могла бы советоваться. Я дружила с несколькими коллегами из аспирантуры, но большинство из них были на пятнадцать-двадцать лет старше, некоторые были женаты, у них были дети, ипотека и жизни, которые казались намного взрослее, чем моя, хотя я уже десять лет как могу голосовать. Понятия не имею, как кто-нибудь из них отреагирует, если я ни с того ни с сего напишу что-нибудь вроде: «Привет, короче говоря, тут по соседству живет парень, может, стоит угостить его пирогом?»

Произнеся это предложение про себя, я убедилась, что делать этого категорически не стоит. Но потом это стало казаться подлостью, будто вселенная каким-то образом узнала, что я когда-то обязалась раздавать пироги и теперь отказывалась от своего обещания.

Коннер посоветовал бы мне сделать это. И припасти один для него. Элисон сказала бы…

Ну… кто ее знает. Мы уже давно не друзья.

После того, как пирог был готов, я пошла на компромисс, разрезав его на две части и положив половину на тарелку, убрала в холодильник, накрыв пищевой пленкой. Другую половину я собиралась отнести Сэму, но как бы без задней мысли. Я же буду в старой футболке «Batman Forever»[53] и леггинсах с дыркой на колене, не накрашенная, поэтому пирог не должен означать что-то вроде «я хочу тебя», скорее, просто «я пришла без задней мысли».

Но так уж исторически сложилось, что «без задней мысли» у меня всегда получалось не очень хорошо.

Тем не менее, стоя на пороге его дома и ожидая, когда он откроет дверь, я постаралась придать лицу нейтральное выражение. Я не стала звонить в колокольчик дважды, это было ниже моего