Чарли Бон и Алый рыцарь - Дженни Ниммо

светилась и переливалась бесчисленными оттенками синего и зеленого, серого и серебристого. Свет в зале не горел, но хрустальные подвески люстры, висящей над Глобусом, отражали зеленоватое сияние подернутой рябью морской воды, разливая по сторонам таинственные мерцающие лучи. Слышался легкий плеск волн и негромкий ропот бескрайних океанов.

   Лорд Гримвальд стоял перед своим сокровищем и любовался принадлежащими ему владениями. Его взгляд переходил от Северного Ледовитого океана к Атлантическому, от Индийского к Тихому, по праву называвшемуся когда-то Великим.

   — Как много моря, — пробормотал он, и улыбка, на короткий миг озарившая суровое лицо, сделала его почти приветливым. Если у Лорда Гримвальда и было сердце, то оно находилось здесь, внутри светящейся сферы. Он любил ее больше всего на свете. Глобус разделял его одиночество на скалистом острове, единственном месте, где он был счастлив. Иногда, глядя вниз на бушующие волны, Лорд Гримвальд вспоминал о чарующем пении своей жены  — морской русалки и о том, как она погибла в рыбацкой сети, раздавленная тяжелой массой выловленной рыбы.

   И сразу же на ум приходили золотые обереги, которые она сделала для их сына, чтобы тот смог пережить проклятие, лежащее на их роде.

   — Я должен остаться в живых, — размышлял Лорд Гримвальд, — поэтому, как ни жаль, но мне придется уничтожить своего единственного сына, ведь Дагберту уже двенадцать лет. Он оказался талантливым утопителем и, без сомнения, станет могущественным Хозяином Морей, если выживет.

   Причина проклятия семьи Гримвальда затерялась во времени. Но оно было таким же сильным, как и прежде. Когда Лорду Гримвальду исполнилось двенадцать лет, он стал причиной смерти собственного отца, и с его отцом когда-то произошло то же самое. Но иногда случалось так, что отец  отправлял сына в царство мертвых, а сам продолжал жить.

   Вот и он, нынешний Владыка Океанов не собирается умирать из-за глупого мальчишки и рассчитывает на бесконечно долгую жизнь:

   — Конечно, мой сын постарается спрятать талисманы подальше, но я их обязательно найду, чего бы это мне ни стоило.

   Лорд Гримвальд громко рассмеялся. У него был план, в котором участвовал сын Миссис Тилпин — Джошуа, обладающий даром притягивать предметы. Он надеялся, что мальчик справится с поставленной задачей.

   Владыка Океанов приложил руку к стеклу, и под его чуткими пальцами поднялся пенистый шлейф воды. Когда он упал обратно, от него по океану разошлись прозрачные круги, напоминавшие легкую рябь на поверхности пруда.

   С той разницей, что эти вполне безобидные, расходящиеся по воде круги, сейчас появятся в настоящем океане в виде огромных, вздымающихся на дыбы кипящих пенных валов. Лорд Гримвальд был так увлечен своей работой, что не услышал, как в зал вошел Манфред.

   — Так вот он какой, Морской Глобус!  — восхитился его мощью Манфред и широко развел руки в стороны, словно желая обнять мерцающую сферу, — такой огромный!

   Лорд Гримвальд повернулся, испытывая неловкость от того, что его застали за чем-то очень личным и оторвали от любимого детища.

   — Я рад, что мой Глобус так хорошо перенес путешествие, несмотря на огромный размер. Суша не сместилась, все океаны и моря остались на своих местах, волны спокойны и безмятежны.

   Манфред наклонился к стеклу и недоуменно нахмурился:

   — Он бросает вызов гравитации! Почему вода не стекает на землю? Как она удерживается? А волны, — он наклонился еще ближе, — некоторые из них взмывают вверх, как под напором сильного ветра.

   Лорд Гримвальд удовлетворенно улыбнулся:

   — Это его особенность. Глобус всегда был таким. Я не знаю истории его создания. Хотя мой отец однажды рассказывал, что один из его предков в далеком прошлом был одаренным и умел притягивать воду руками. Каплю за каплей он вызывал ее из океанских глубин, собирая и удерживая драгоценную влагу  в своих объятиях. Его усилия принесли плоды. Постепенно сформировался магический Морской Глобус.

   — И с помощью этой сферы Ваша семья может управлять океанами? — засомневался Манфред.

   — На протяжении восьмисот лет, — с гордостью подтвердил Лорд Гримвальд, — только в девятнадцатом веке Глобус поместили в стеклянный куб, чтобы защитить его от загрязнения.

   Манфред кивнул.

   — Вам удалось проникнуть в подсознание мальчика, что-нибудь узнали? — спросил Повелитель Океанов.

   — О, вполне достаточно, — улыбнулся Манфред, — он видел лодку с надписью «Серокрылая» на борту. Юстасия все разглядела: море, ночное небо и перевернутые созвездия.

   — Перевернутые?  — Лорд Гримвальд задумчиво потер подбородок, — это означает, что они находятся в южном полушарии.

   Он прикоснулся пальцем к стеклу, и волны под ним вспенились искрящимся серебром:

   — Многие киты приплывают к берегам Австралии в поисках корма и чтобы обзавестись потомством в защищенных бухтах. Могу поспорить, что наша добыча находится где-то поблизости.

   Лорд провел невидимую линию по восточному побережью Австралии, и белая пена проследовала по проложенному им курсу.

   Манфред с отвращением следил за движениями длинного указательного пальца, похожего на щупальце осьминога:

   — Полагаю, Вы уже устраивали там кораблекрушения.

   — Не надо было стоять на моем пути и попадать мне под руку, — резонно заметил Лорд Гримвальд и повернулся к Манфреду, — итак, что еще сказала ваша ясновидящая Юстасия?

   — Она определила личность Алого рыцаря. Мы считаем, что под его обличьем скрывается мой дед Бартоломью Блур. Он — черная овца в нашей семье.

   — Почему вы так считаете?

   — Он отвернулся от нас, уехал за границу. Стал исследователем, не желая иметь ничего общего с семьей.

    Лорд Гримвальд нетерпеливо дернул плечом:

   — Я не об этом. Почему вы считаете, что Алый рыцарь — это тот самый Бартоломью?

   — Он был в сознании Чарли.

   — Это еще ничего не доказывает. Мальчик вряд ли знает наверняка. Он мог предполагать.

   — Ну, все-таки хоть какое-то начало, Юстасия в последнее время пребывает в такой отличной форме, что бьюсь об заклад, она могла бы сказать мне, о чем Вы сейчас думаете.

   — Это вряд ли, — поморщился Лорд Гримвальд, — а что удалось узнать насчет того одаренного парня, который разгуливает на свободе сам по себе?

   Манфред помрачнел:

   — Чарли сбежал прежде, чем мы успели об этом спросить. Его друг притащил свою собаку и заставил ее лаять в открытый почтовый