Итальянские маршруты Андрея Тарковского - Лев Александрович Наумов

пусть издалека, но всё-таки осмотрели деревни мормонов — религиозной группы людей, ведущих необычную жизнь, в которой особое место уделяется духовному. Тарковский совершенно не почувствовал близости с ними, восприняв мормонов, как своего рода американских диковинных чудаков. Далее туристы посетили национальный парк Зайон с его фантастическими каньонами. Потом направились в Аризону. 30 августа пересекли резервацию индейцев хопи (@ 35.911667, –110.615556) и добрались до национального парка Каньон-де-Шей, расположенного в резервации навахо. Тема «коренных американцев» имела особое значение для организаторов фестиваля в Теллурайде. Программа полнилась документальными лентами, посвящёнными вопросам столкновения современной и архаичной цивилизаций. 31 августа группа осмотрела Гранд-Каньон[816], побывала в Долине монументов, а ночевала в легендарной «Goulding’s Lodge» (@ 37.007788, –110.203888).

Гарри Гулдинг с женой Майк перебрались в эти края ещё в двадцатые годы. Он был продавцом овец и вообще изобретательным бизнесменом, что позволило, торгуя с индейцами, преодолеть Великую депрессию. Когда разразился кризис тридцатых, Гарри собрал последние деньги и отправился в Голливуд, где показывал режиссёрам фотографии окрестностей, сопровождая это рассказами о том, что у него имеется кинокомпания прямо на месте. Жанр вестернов был крайне популярен, и многие тогда заинтересовались натурой Долины монументов, но отдельное упоминание в истории кино Гулдингу обеспечило уже одно имя — Джон Форд, который с тех самых пор снимал свои картины здесь. Небольшой отель «Goulding’s Lodge», по слухам, был построен специально для него.

При всём своём не особенно благожелательном отношении к Америке, Тарковский был в полном восторге от увиденного: «Потрясающее путешествие на машине с двумя девушками с фестиваля и режиссёром с Филиппин. Гранд-Каньон, пустыня, резервации и, наконец, великая Monument Valley[817] (Вагнер, Гамлет, Стикс)»[818]. Наверняка в дороге Андрей вспоминал свои автопробеги по Италии, но имелось существенное отличие: в США ему показывали не рукотворные, а естественные памятники. Природные феномены, а не шедевры зодчества. Это обстоятельство сразу нашло отклик в душе. В особенности Долина монументов (см. фото 138) — уникальное геологическое образование, находящееся на территории резервации индейцев навахо. Огромные исполинские изваяния, чей автор — то ли случай, то ли Бог, вызвали удивительный триумвират ассоциаций. В сознании Тарковского рождалось кино: визуальный ряд неподвижных декораций стоял перед глазами. «Вагнер» — это фонограмма. «Гамлет» — действие, сюжет и герои. Река Стикс, в свою очередь, запускала время. Режиссёр рассказывал спутникам, как именно он бы снял здесь встречу датского принца с призраком отца.

Стоя возле одного из «памятников», Андрей заявил упомянутому филлипинцу: «Только американцы могут быть такими тупыми, чтобы снимать исключительно пиф-паф в столь возвышенном окружении!»[819] Собеседником Тарковского оказался один из наиболее влиятельных филиппинских режиссёров Кидлат Тахимик, имя которого переводится как «тихая молния». Русский коллега узнать его не мог, поскольку культ вокруг Тахимика сформируется позже. В число почитателей и пропагандистов творчества Кидлата войдут Сьюзен Зонтаг, Вернер Херцог, Фрэнсис Форд Коппола и многие другие. Куда примечательнее тот факт, что, по словам киноведа Бориса Нелепо, и Тахимик не знал, кто находится рядом с ним. Тарковский даже попал в поле зрения камеры филиппинца и, в конечном итоге, оказался в его документальном фильме «Почему жёлтый — в середине радуги?»[820] (1994). Андрей появляется всего на несколько десятков секунд. В одном эпизоде он гладит лошадь — важное животное в кинематографии режиссёра — в другом смотрит вдаль на нескончаемый «монумент».

Эту картину Тахимик начал снимать ещё в 1980 году, как летопись собственных посещений разных кинофестивалей. Однако «Почему жёлтый — в середине радуги?» — не традиционный травелог, а духовное рассуждение. Не монолог, а беседа. Лента крайне интересная, и особо следует отметить, что это, пожалуй, единственный фильм, в котором Тарковский оказался совершенно случайно.

А вот как упомянутую ситуацию описывает[821] Кшиштоф Занусси: «…Мы сделали… остановку, в Monument Valley…, где Джон Форд снимал свой „Дилижанс“ [1939], мы заключили с Андреем шутливое пари: кто первым из нас использует этот пейзаж. К нам снова подошли американцы и снова спросили, может ли Андрей прокомментировать тот факт, что Форд снимал здесь свой классический фильм. А Андрей ответил, что жаль снимать такой метафизический пейзаж в плохом фильме о деньгах. Американцы восприняли это необычайно болезненно, но ему это было совершенно безразлично, хотя он мог бы, наверно, из вежливости сказать, что „Дилижанс“ был для американского кино событием, что он его очень ценит или что-нибудь ещё в этом роде. И это было бы правдой, как и то, что это действительно вестерн, героем которого являются деньги… К сожалению, наше пари выиграл я, сняв в своем предпоследнем фильме одну сцену в Monument Valley, а Андрей уже не смог вернуться туда со своей камерой». На самом же деле Тарковский начал всерьёз планировать съёмки «Гамлета» в этом месте.

1 сентября путешественники совершили финальный рывок и пересекли Техас, достигнув, наконец, Теллурайда. Весь маршрут составил около тысячи восьмисот километров (см. карту 139).

Упомянутый город также произвёл на воодушевлённого режиссёра «кинематографическое» впечатление, показавшись ему картонными декорациями на фоне монументальной природы. Однако в данном случае это вовсе не оценочное, а довольно реалистичное суждение — так и есть. В сезон Теллурайд становится горнолыжным курортом, но в любое время года он остаётся островком Дикого Запада, напоминающим о временах, когда по этим горам ходили звери и сереброискатели. Целый район состоит из стилизованных соответствующим образом домиков.

Кинофестиваль традиционно захватывал уик-энд перед национальным американским праздником Днём Труда, отмечаемым в первый понедельник сентября. Иными словами, в 1983 году смотр проходил со 2-го по 5-е. Это, кстати, означает, что он пересекался по датам с юбилейной, сороковой Мострой, а потому многие выдающиеся кинематографисты, поставленные перед выбором, куда ехать — в Венецию или в Колорадо — долго не сомневались. Иными словами, организаторам изрядно повезло заполучить Занусси и Тарковского. А ведь на фестивале были ещё Кидлат Тахимик и итальянский мастер Марко Беллоккьо, о картинах которого Андрей так часто и холодно отзывался в дневнике. Приехал выдающийся польский мультипликатор Збигнев Рыбчинский, а также Ханс Альфредсон — шведский актёр и режиссёр, отмеченный многими смотрами, включая Берлинале. Был и один из столпов экспериментального кино Стэн Брэкидж из Америки, а также венгр Андраш Ковач. Наконец, присутствовал и советский режиссёр Борис Фрумин, ученик Герасимова, эмигрировавший в США в 1978 году. Компания собралась разношёрстная и небезынтересная.

Президентом фестиваля являлся Билл Пенс. Лариса сразу посвятила его с супругой, а также Тома Ладди в сферу их проблем. Те обещали подключиться к борьбе за воссоединение семьи Тарковских. Более того, в этом разговоре возник чрезвычайно