Я знаю, кто меня убил - Ольга Геннадьевна Володарская
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Потому что мало жрала, – напомнила она тетке ее же слова.
– И много влюблялась. Тогда о еде даже не думаешь.
К счастью, неудобный для Ари разговор прервал телефонный звонок. Мария взяла со столика сотовый. Начала разговор с музыкального «Алло».
– Мария, здравствуйте, это Павел. Мне хотелось бы поговорить с вами и Гурамом. Без свидетелей. Можно это как-то устроить?
– Конечно. Только не знаю когда. Ближайшие дни у меня заняты.
– Может, сегодня? С Гурамом я договорюсь.
– О нет, мы завтра вместе с ним едем в Москву, и мне нужно собираться.
– Я не отниму у вас много времени.
– Ни минутки нет. Меня приглашают на телевидение, и нужно тщательно подготовиться. Давай в Москве встретимся, мы как раз у Гурама остановимся.
– Хорошо. А вы меня с собой не захватите?
– Со мной едут Ариадна и Нюра. А еще два чемодана концертной одежды. Боюсь, места в машине не найдется.
Ари, которая слышала разговор, стало немного совестно. Могли бы и потесниться, чтобы парню помочь до столицы добраться. Билеты, если их покупать за сутки, стоят космических денег.
– Слышала о каком-то сервисе, типа «попутчики», – продолжила тетка. – За символическую плату можно добраться куда угодно.
– Спасибо за совет. Как только доберусь, я вам позвоню.
– Хорошо. Всего доброго.
И она отключилась.
– Сурово ты с ним.
– Не нужно нам пятое колесо в телеге. Я сяду сзади с Гурамом и лохматой дурой. А ты рядом с водителем. Проведем шесть часов дороги с удовольствием.
– Как считаешь, о чем Паша с вами хочет поговорить?
– О нашем общем с его дедом прошлом. Он думает, что смерть Эрнеста как-то с ним связана.
– А ты?
– Красивым женщинам думать вредно, – закончила разговор Кока. После чего отправилась в свою комнату, чтобы решить, что с собой взять.
Ариадна же поплелась в ванную. Стирать платья и мыть Нюру.
Спать она легла за полночь. Но тетка разбудила ее уже в шесть утра.
– Ты почему платья неаккуратно повесила? – сердито проговорила она. И это вместо «доброго утра».
– А?
– Они мятые.
– Все равно их потом гладить.
– С ума сошла? Нельзя этого делать, ткань расползется.
– Отпарим, значит.
– Вот иди и…
– В Москве, Кока. В дороге помнутся в любом случае.
Но Мария все равно не отстала. Она волновалась перед дорогой. И возвращение в столицу ее пугало. Это было видно. Давненько она не покидала родной Энск. Тут госпожа Лавинская себя чувствовала уверенно. И для местных телеканалов если снималась, то в обычной одежде. Нарядной, безусловно, яркой, подчеркивающей фигуру, но не в стразах и перьях. А на общероссийское телевидение Мария собиралась ворваться искрящей кометой. Произвести фурор! Эфир на Первом канале может дать ей многое, даже реанимировать карьеру. Тетке и семидесяти нет, и она хороша. Увы, уже не поет (хотя если сравнить с современными исполнителями, у нее еще неплохой голос), мучается давлением, но играть неглавные характерные роли может.
В итоге выехали раньше времени, потому что Мария достала всех, в том числе Марка, передавая ему просьбы и наставления, больше похожие на приказы, через отца.
– Мы соберем все пробки, – вздыхал он, ведя машину. – И в Балашихе постоим, и на МКАДе, и на Кутузе. Два часа по домам посидели бы – и добрались за намеченные мною шесть часов. Я знаю трафик подмосковных и столичных дорог.
– Встанем – я буду тебя развлекать, – бодро проговорила Ари.
Но ей не пришлось этого делать. По пути они попали в легкую аварию. Ничего серьезного, но ГИБДД пришлось вызвать. Сотрудники дорожной инспекции Марка и развлекали.
Глава 3
В дверь постучали. Паша пошел открывать.
– Привет, – поздоровалась с ним визитерша.
Он в ответ кивнул.
– Ты как?
Паша пожал плечами.
– Войти можно?
Субботин посторонился.
Галина переступила порог и тут же разулась. Сегодня она была в кроссовках. И размер их был неженским – сорок первым точно.
– Я хотела прийти на похороны, но из-за работы не смогла, – сказала Галка. – Как с суток освободилась, сразу к тебе.
– Кем ты работаешь?
– Оператором котельной на водоканале.
– Нравится?
– Платят хорошо, не сильно напрягают. Да, я довольна работой.
– Ты снимаешь трешку. Это дорого. Есть калымы?
– Работаю сутки через трое. Конечно, есть. Что мне делать в свободное время? На диване лежать?
– И чем промышляешь?
– Слово мне не нравится.
– Извини. Так кем подрабатываешь?
– А тебе не все равно?
– Нужно о чем-то говорить. – Паша провел гостью в кухню и поставил чайник. С поминок остались пирожки, вкусные, сдобные, с курагой и яблоками, их необходимо съесть, пока не уехал.
– Таксую.
– У тебя своя машина?
– Было несколько. Я гонками занималась.
– Остальные разбила?
– При разводе они достались мужу. Древний, еще японский, «паджерик» и более или менее новый «Лексус». И жаль мне именно старичка. Я на нем кучу гонок по бездорожью выиграла. Но «паджерик» был записан на мужа, и он из вредности забрал его себе.
– И что у тебя осталось?
– «Волга».
– Обделил тебя муженек.
– Он так и думал. Не знал, дурак, ценности моего олененка. Машина – шикарнейшая. В ней все прекрасно. Мой дед всю жизнь на «ГАЗе» проработал. Начинал разнорабочим, а на пенсию ушел заместителем технического директора. «Волгу» для него так прокачали, что она не ездит – летает. И если в ней что-то ломается, работяги с автозавода, что помнят деда, бесплатно мне все ремонтируют. Его друзья по гаражному кооперативу помогают доставать детали. Когда-то он им, сейчас они мне.
– Покатаешь?
– Да хоть сейчас. Точнее, минут через десять. Хочу чаю с пирожками. – Он выставил их на стол и залил заварку кипятком, пока разговаривали.
– Ты по межгороду не работаешь? – спросил Паша.
– VIP-такси только по городу.
– Даже не бизнес, a VIP?
– А ты как думал? «Газ-22» 1969 года выпуска. Раритет.
– Эх… А я хотел тебя нанять в качестве таксиста. В Москву мне надо, но на поезда все билеты распроданы, а летать я боюсь. Остается автобус, но не хочу. Готов отдать
