Происхождение личности и интеллекта человека - Александр Невзоров

В основном, конечно, черепа долихокефалировались (илл. 25), т.е. искусственно вытягивались и удлинялись. Первыми это начали практиковать египтяне, несколько позже — гунны, скифы, американские индейцы (Thierry A. Histoire d'Attila et de ses successeurs, 1856).

У черноморских скифов долихокефализация превосходила все мыслимое, что прекрасно видно на иллюстрациях, где представлены раскопочные черепа из Пантикопеи и Керчи.

Лапландцы же, чтобы избежать даже намека на долихокефаль- ность, казавшуюся им уродством, заковывали голову новорожденного в кожаный жесткий трехчастный чепчик, который за несколько лет придавал черепу почти идеальную круглость (Хатт Г. Искусственное формование головы ребенка у скандинавских лапландцев, 1900).

Илл. 24. Гипсикрания

При помощи специальных конструкций колыбели древние венгры придавали черепам знатных младенцев форму, сходствующую с последствиями скафоцефалии (илл. 28).

Ceterum, «колыбельный» способ был не единственным для скафоцефализации, аварцы в Средние века практиковали и более мобильные варианты: «В описываемой деформации на лоб накладывался бинт или тонкая гибкая пластинка, которая

Илл. 25. Долихокефалия

прикреплялась бинтом; таким образом лобная кость отдавливалась значительно кзади и, кроме того, испытывала препятствие в своем росте; расстройства в росте лобной кости вызвали целый ряд компенсаторных явлений при росте черепа в других его частях, в результате которых и являлась своеобразная форма черепа...» (БавлиЯ. Г. К вопросу о скафокефалии: дис.... д-ра медицины. ИЭМ, 1908).

Илл. 26. Ацтекский ягуароподобный череп (гипсовый слепок)

Марко Поло (1254-1324) свидетельствует об искусственном видоизменении черепов тех маленьких китайцев, которым была с рождения определена храмовая карьера. По словам Поло, «их головам придавали сходство со стогом», т.е. деформировали в «гипсикраническом стиле». (Его наблюдения подтвердил в начале XIX века антрополог Леконт.)

Но вот у племен майя, ацтеков и инков черепу младенца-мальчика придавалась форма и вовсе невероятная, способствовавшая реальному

Илл. 27. Череп новорожденного

сходству с черепом ягуара. (Т.е. он откровенно плющился, а в районе osparietale, чуть выше sutura lambdoidea, раздваивался наложением специальной сагиттально давящей повязки с первого же месяца жизни.)

Об искусственном изменении формы черепа (что, кстати, очень легко осуществимо ввиду эластичности как самих черепных костей у младенцев, так и особенностей швов меж ними) писали Гиппократ, Геродот, Аристотель, Плиний et cetera.

Илл. 28. Скафоцефалия

Но ни у этих почтенных и очень пунктуальных авторов, ни в других авторитетных источниках нет ни единого упоминания об идиотии, слабоумии, афазии, алексии или иных девиациях тех, кто подвергся подобным процедурам.

Более того, академические источники фиксируют, что даже при такой радикальной измененности геометрии черепа, как скафоцефалия, «наблюдается совершенная интактность душевных и умственных способностей. Так, уже Minchin описывает двух детей со скафокефалией 3 и 9 лет, которые были вполне нормально развиты. Такое же описание скафокефалии дает Atgier, случай касается молодого счетовода Fleury Henri из Амьена; он всегда был здоров и обнаруживал вполне нормальные умственные способности. Lucae имел среди своих знакомых ученого, 60-ти лет, у которого была резко выраженная скафокефалия» {Бавли Я. Г. К вопросу о скафокефалии: дис. ... д-ра медицины. ИЭМ, 1908).

Ceterum, необходимо слегка омрачить эти оптимистические обобщения.

Полагаю, уместны осторожные косвенные выводы о том, что следствием искусственного или естественного видоизменения черепа могли быть галлюцинации, фокальная эпилепсия и ограничения подвижности головы из-за сближенности (возможно, упи- рания) затылочной кости в шейную часть позвоночника. (При скафоцефалии такая сближенность представляется мне неизбежной.)

Fortasse, голова с долихокефалированным черепом (при резких движениях) теоретически должна была бы вызывать растяжения и травмы ременной, лестничных, нижней косой мышц, а возможно, и полуостистой.

На объемы мозга ни скафоцефалия, ни гипсикрания или иные изменения архитектуры черепа, как правило, никак не влияли.

По данному поводу есть следующие цифры: Broca определил емкость мозгового черепа европейского скафоцефала в 1355 см3 и негритянки — в 1651 см3; Morselli приводит цифры 1365, 1407 см3; Kopernicki — 1350 см3; Zaayer — 1590 см3.

(Мои собственные измерения в фундаментальном музее КНА ВМА; долихокефалы: череп № 1074— 1400 см3, череп №911 — 1200 см3; скафо-

цефалы: череп № 173 — 1280 см3, череп № 340 — 1300 см3; гипсикраники: череп № 196 — 1330 см3, череп № 197 — 1110 см3.)

По замерам емкости черепа, как видите, имеем вполне стандартную картину. Что же касается вероятностных галлюцинаций, эпилепсии et cetera, то ни один из этих факторов никакого влияния на общую полноценность разума оказать был бы не способен.

Absolute, это очень красивая и очень убедительная иллюстрация. Настолько красивая, что в ней, возможно, не заметна отравляющая ее легкая «натяжка». Она не слишком существенна, но все же лишает наш довод стопроцентной доказательности и не позволяет полностью обрушить теорию «краниального угнетения», как бы нам ни хотелось это сделать.

Да, краниальные деформации у Руссо, Доницетти, балеарцев или древних венгров, возможно, не приводили к изменению качества их разума.

Силовое, деформирующее воздействие на мозг ацтеков или скифов с первых же дней жизни, fortasse, не влияло на формирование у них полноценных высших психических функций.

Но, приводя эти примеры, мы говорим о воздействиях на уже эволюционно сложившийся мозг.

Говоря же о воздействиях на мозг homo erectus, о воздействиях не столько травматических, сколько, вероятно, о сдерживающих развитие, мы говорим о том мозге, который, возможно, эволюционно еще не состоялся, и влияние любой мелочи могло бы быть фатальным.

Ceterum, ни утверждение, ни разрушение догм теории «краниального угнетения» не может дать настолько однозначного ответа, чтобы вопрос можно было бы закрыть и не вспоминать о нем больше никогда.

I. е. мы опять имеем вместо ясности — двусмысленность, а возможно — и обозначенный тупик.

Трагедии, впрочем, в этом никакой нет.

Это означает лишь то, что ответ надо искать не здесь и не в режиме попытки найти целостное решение всего сразу, а выбрать одну, наиболее знаковую, наиболее важную для образования мышления функцию мозга и рассмотреть ее со всей тщательностью.

CAPUT V

Silentium «Broca's». Речедвигательный центр. Поль Брока.Леборн иЛелонг. Мнение Пенфилда. История «зоны Брока».

Эндокраниумы. Мнение С. Блинкова. «Центр Вернике».Давид Феррье. Эффект Пенфилда. Открытие Пинкера.

Венеры палеолита и неолита. Позор Вирхова.Каменные орудия. Обезьяны Павлова. Плеснер.Природа интеллекта.

Признавая за головным мозгом палеоантропов условную полноценность, мы вынуждены искать ответ на крайне существенный вопрос о причинах невозможности homo erectus генерировать речь. Подтвержденное множеством косвенных и прямых признаков, это обстоятельство прямиком выводит нас на ревизию всего, что имеет отношение к «речедвигательному центру».

Ergo, расположен он в нижней лобной извилине, i. е. как раз в том месте (ad verbum), где он никак не мог бы быть ущемлен особенностями строения черепа homo erectus.

Но что вообще такое «речедвигательный центр»?

Какова и его собственная история и история его познания?

Этот центр как был, так и остается безусловным понятием, хоть и доставшимся нейрофизиологии в наследство от «чистых локализационистов».

Илл. 29. П. Брока

Напомню, что другое название этого центра — «зона Брока» (Broca's area).

В середине XIX века (1861 г.) анатомом и психиатром Полем Брока, на основании наблюдений за двумя пациентами, у которых были поражены задние части нижней лобной извилины и возникла афазия (утрата речи), были сделаны выводы о локализации в этой части мозга речевых способностей человека.

Если конкретизировать, то первым пациентом был некто г-н Леборн, 51 года от роду, обладатель головного мозга объемом 987 см3.

Г-н Леборн утратил всякую способность к речи в 30 лет. Об обстоятельствах утраты его самого было спрашивать, разумеется, бесполезно. А когда Поль Брока смог рассмотреть в лупу его остывающий мозг, живых свидетелей онемения Леборна, увы, уже не осталось.

Его нижняя лобная извилина была несколько атрофична. Более того, в ней была обнаружена кистозная полость, которая при внимательном рассмотрении распространялась кпереди, а также вверх, в височные извилины. (Примечательно, что целостность поверхности коры нарушена не была.)