Невеста горца. Долг перед кланом - Злата Романова

Он бережно разводит мои ноги и осторожно устраивается между ними, накрывая меня своим телом. На его лице темное, голодное желание, которое посылает толчок жара и что-то переворачивает в моем животе. Я инстинктивно тянусь к нему, когда он немного откидывается назад, накрывая руками его широкие плечи.

– Расслабься, – тихо говорит он, глядя в мои глаза. – Доверься мне.

Я чувствую, что краснею от стыда, когда понимаю, что он отстраняется, чтобы снять штаны, и хотя любопытство убивает меня, я не решаюсь посмотреть вниз, и только ахаю, когда он снова ложится на меня и между своих бедер, прямо на своих складочках, я чувствую упирающийся в меня твердый член.

Я невольно напрягаюсь больше, ожидая что он войдет в меня и я неизбежно почувствую боль, но Асад вместо этого просто потирается о меня, раздражая нервные окончания и заставляя извиваться от острого возбуждения.

«Ух ты, без петтинга все-таки не обошлось!» – звучит в голове очень громкая, очень глупая мысль, но мне удается сдержать нервный смешок, а потом я и вовсе забываю обо всем, потому что ощущения только нарастают.

Асад находит идеальный ритм, а я уже настолько влажная, что он легко скользит между моими складочками, задевая клитор с каждым толчком, пока его рот жадно облизывает и сосет мою грудь. Я стону уже в голос, забыв о смущении, потому что ощущения запредельные. Но потом, я внезапно ощущаю, как тупая, очень большая штука между его ног толкается, раздвигая меня запредельно широко, а потом медленно и осторожно входит внутрь. Боль заставляет меня напрячься и сжать его плечи, но Асад замирает, шепча что-то успокаивающее, мягко целуя меня то в висок, то в уголки губ.

– Подожди, дай привыкнуть… – шепчу я, прижимаясь щекой к его плечу и пытаясь вдохнуть.

– Не тороплюсь, – отвечает он хрипло. – Сколько нужно.

Через несколько мгновений боль отступает, сменяясь ощущением чего-то невероятного, глубокого и потрясающего. Я двигаю бедрами, исследуя свои ощущения, понимая, что первая острая боль длилась лишь несколько секунд и теперь мне хочется изучить это ощущение наполненности, я сама начинаю двигаться, побуждая его продолжать, цепляясь за его спину и выдыхая тихий стон сквозь сжатые зубы.

Движения Асада становятся чуть смелее, глубже, я слышу, как сбивается его дыхание, вижу, как напряжено его лицо от сдерживаемой страсти. Он целует меня, прикусывая губы, гладит мои волосы, шею, бедра. Его ласки становятся настойчивее, ярче, и я уже не могу сдерживаться. Волны наслаждения накатывают на меня одна за другой, и я крепче обхватываю его плечи, выгибаясь ему навстречу, чувствуя, как тело охватывает незнакомая ранее дрожь.

– Асад… – в панике выдыхаю его имя, когда удовольствие становится невыносимым и разливается по телу жаркой волной, сводя меня с ума, заставляя двигаться в унисон с его движениями, инстинктивно, жадно.

Он ласкает меня пальцами в непрерывном ритме, его дыхание становится грубым, сбивчивым, руки сжимают мои бедра, заставляя принять его еще глубже, и, я просто взрываюсь. Я чувствую, как что-то внутри меня взрывается ярким, ослепительным пламенем, накрывая с головой. Мой тихий крик смешивается с его стоном, когда он тоже срывается следом за мной, приглушенно ворча что-то и крепко сжимая меня в своих объятиях.

Мы обливаемся потом и тяжело дышим, как два человека, переживших катастрофу, а потом он сползает с меня и падает на спину рядом. Наступает тишина, в которой слышны только наши дыхания. А потом, меня накрывает ужасная, удушающая неловкость, потому что, по сути, хоть только что и произошел самый интимный акт между мужчиной и женщиной, нам, по сути, нечего сказать друг другу, ведь мы не влюбленная пара, не обычные муж и жена, а просто незнакомцы в одной постели.

Я не думала о том, что будет после секса, но это тяжелое, неловкое молчание – совсем не то, о чем мечтает девушка, получая свой первый сексуальный опыт.

Глава 14

Я просыпаюсь от звука работающего душа. Асад, видимо, уже в ванной, потому что рядом со мной его нет.

Все внутри сжимается от воспоминаний о прошлой ночи, вернее, от холода, который пришел после секса. От пустоты в постели, от его молчания. Не так я себе это представляла, но я не плачу. Просто смотрю в потолок, пока не слышу стук в дверь.

Он не заходит, просто говорит из коридора:

– Мина, вставай и собирайся. Позавтракаем где-нибудь, а потом я отвезу тебя в магазин, чтобы дома было все, что нужно. Я уезжаю на весь день.

«Какой заботливый!» – мелькает в голове саркастичная мысль.

Я корчу рожицу закрытой двери и встаю, чтобы тоже умыться и привести себя в порядок.

Надев легкую шелковую юбку до щиколоток, я накидываю сверху рубашку белого цвета с интересными широкими манжетами, и нахожу пару балеток, в которых будет удобно ходить. Про платок тоже не забываю, оставляя пряди волос открытыми у лица.

Макияж легкий, только пудра и бальзам для губ. Больше я не хочу казаться кому-то красивой. Особенно – ему.

Когда я выхожу, Асад уже ждет у двери в темно-серой рубашке и черных брюках. Серьезно, ему нужно пересмотреть свой гардероб, потому что эти серо-черные цвета начинают мне надоедать. Что страшного случится, если он хоть раз купит себе рубашку не темного цвета?

Асад не говорит мне ни слова, просто кивает и выходит первым. Я следую за ним.

***

Кофейня, в которую мы заходим позавтракать, оказывается небольшой и уютной. Внутри пахнет кофе, играет тихая современная музыка.

Мы садимся у окна. Асад листает меню и вдруг спрашивает:

– Ты вообще любишь кофе?

– Да, но сегодня я хочу матчу, – киваю я.

Это первый раз, когда он интересуется чем-то, связанным с моими предпочтениями, но я запрещаю себе радоваться этому. Может, он просто спросил, чтобы прервать неловкое молчание.

Дальше мы все равно едим молча.

После завтрака едем в ближайший супермаркет. Огромный, светлый, прохладный. Я хожу между полками с тележкой, Асад – чуть позади, отвечая кому-то по телефону. Его голос строгий, деловой и у меня буквально мурашки бегут по коже от этого сексуального тона. Кто бы мог подумать, что меня может тянуть к строгости и серьезности? Я всегда считала, что мне нравятся обаятельные парни с юмором, с которыми можно посмеяться и подурачиться.

Асад между своим разговором иногда кивает мне на ту