Особый курьер - Алекс Орлов

– Прошу тишины, – с металлом в голосе прогудел Джозеф, и все пилоты разом замолчали. – Уважаемые коллеги и представители руководства фирмы! Я только три часа как из космоса – ходил в рейс на Пиканезо с грузом почты. Но это к делу не относится. На коммерческой орбите Бургаса я едва не столкнулся с грузовиком «Спортклуб». Что это за судно, многие из вас знают – то ли бордель, то ли развлекательный комплекс, то ли ремонтная мастерская, где под видом спортивных скуттеров собирают настоящие боевые истребители. Пару из них я видел на ходу – они, конечно, раскрашены как елочные игрушки, но по сути это легкие истребители «Т-18». Уж вы мне поверьте, я пять лет гонял на такой машине.

– К чему ты это все рассказываешь, Джозеф? – спросил Глосберг, которого уже начал раздражать бас Рампа.

– Я это к тому говорю, сэр, что к борту «Спортклуба» были пришвартованы два корабля «Маркоса» – один административный, а второй – скоростной грузовик, вроде наших уиндеров.

– К чему поднимать панику, Рамп? – вмешался Том Питсбург.

– Я не паникую, Томми, я знаю, что люди из «Маркоса», если надо, могут сжечь уиндер. А поможет им в этом «Спортклуб».

– Истребителю за уиндером не угнаться, – вступил в разговор мистер Хаш.

– В открытом космосе нет, но во время маневра уиндер будет в их полной власти.

– Ладно, Джозеф, мы тебя послушали, можешь садиться, – махнул рукой Глосберг и обменялся озабоченным взглядом с Хашем.

Джозеф сел, но растревоженные его рассказом пилоты загомонили.

– Это всего лишь мнение одного человека, – сказал Глосберг. – Но, к счастью, так думают не все.

– Сэр, разрешите мне сказать, – поднял руку один из молодых пилотов.

– Конечно, – улыбнулся Глосберг, полагая, что этот молодой человек даст отповедь паникеру Джозефу Рампу.

– Меня зовут Рикардо Белински. Вчера я был в баре «Попугай» – знаете такой на улице Брюса? Со мной были мои друзья – Талье Квинси и Салем Оукс. Сегодня их, к сожалению, нет. Они ушли в рейс. Так вот. К нам подходили очень неприятные ребята, человек восемь, и посоветовали отказаться от участия в доставке семян. Мы сказали, что ни о чем таком не знаем, а они пояснили, что скоро будет собрание и нам все расскажут. Теперь я вижу, что они были правы.

Сказав это, пилот сел на свое место, а Глосберг поморщился и ворчливо проговорил:

– Это были всего лишь уличные хулиганы. «Маркос» нанимает таких, чтобы они кого-то припугнули, но это все пустяки, уверяю вас. Итак, господа пилоты, кто желает поучаствовать в конкурсе на этот рейс?

Дэниел Глосберг растянул губы в улыбке. Он ожидал хотя бы десятка поднятых рук, но пилоты молча смотрели на своего босса.

– Какие проблемы, господа? – пришел на выручку мистер Хаш. – Мало денег? Ну пожалуйста, как представитель «Бати», я уполномочен удвоить эту сумму! – И Хаш картинно взмахнул руками как профессиональный ведущий аукциона. – Итак, господа, двести тысяч кредитов за один только рейс!

Пилоты молчали, и лишь Джозеф Рамп подал голос:

– Да платите хоть миллион, мистер. Сумасшедших здесь нет – это же верная смерть.

Глосберг и Хаш снова переглянулись. Это было похоже на полное поражение. Том Питсбург пожал плечами и занялся открыванием бутылки с «колой».

Неожиданно для всех присутствующих из угла поднялся молодой человек.

– Эй, мистер, за двести тысяч я бы, пожалуй, согласился.

Все, как по команде, обернулись на голос.

– Кто это такой?

– Один из вонючек.

– А чего же он вякает?

– Пожалуйста, подойдите сюда, молодой человек! – моментально среагировал мистер Хаш.

– Этот человек не пилот! – сердито воскликнул Том Питсбург. – Он не имеет права принимать предложение.

– Как? Вы не пилот? – опешил Хаш.

– Да пилот я, пилот, – успокоил его доброволец. – Просто вакансии подходящей нет, вот я и работаю ассенизатором. Диплом я могу вам предъявить.

Глосберг и Хаш заметно повеселели.

– Но он не член нашего профсоюза! – снова заявил Питсбург.

– Заткнись, – негромко бросил Глосберг и повысил голос, чтобы слышали все: – Собрание окончено, большое спасибо – все свободны.

Пилоты стали подниматься со своих мест, попутно обсуждая незнакомого выскочку. Кто-то над ним смеялся, кто-то осуждал, а Джозеф Рамп сказал:

– Парень правильно делает. Это его единственный шанс стать человеком. А если пилот будет дерьмо качать, то так и спиться недолго.

32

Шел третий день подготовки к вылету. Джек круглыми сутками пропадал на уиндере под номером «2978», где механики занимались полной отладкой.

Точное время отправления еще не определили, но было решено, что это случится в ближайшие дни. Груз с семенами уже был перевезен на склад «Доу-Форс», где хранился под наблюдением секьюрити из корпорации «Бати».

Поначалу четверо таких же охранников сопровождали и самого Джека – до общежития и обратно. Они возили его на бронированном внедорожнике, но потом Джек окончательна перебрался на уиндер.

Съезжая из общежития, он попрощался с бабой Маршей.

– Давай, сынок, дерзай. Может, из тебя выйдет толк, – сказала она.

– А как же ты? – спросил ее Джек.

– А что я? Я останусь присматривать за этим многоэтажным нужником. Кто-то ведь должен бить мерзавцев, которые здесь живут. Ты обо мне не думай, ты лучше устраивай свою судьбу.

На том они и расстались, и теперь Джек жил прямо на уиндере.

Как-то вечером, штудируя инструкции по электрическим схемам, он услышал требовательный стук в дверь.

– Кто там? – спросил Джек, строго выполняя предписания охраны.

– Это я – Бэри.

Открыв дверь, Джек увидел Байрона и еще двух человек: Лоди Айзека и другого механика, которого звали Базель.

Гости пришли не с пустыми руками – на погрузочной тележке они привезли накрытый брезентом агрегат размером со спортивный мотоцикл.

– Что это такое? – удивленно спросил Джек.

– Отойди в сторону, приятель, за нами могут следить, – скомандовал Байрон, и Джек послушно освободил дорогу, пропуская всю команду внутрь судна.

Тележку закатили, и Бэри самолично задраил дверь на все задвижки.

– Ну и что это такое? – повторил свой вопрос Джек, прижатый к стене коридора неизвестным грузом. – И почему в такое время?

– Секретность, парень. Секретность прежде всего, – таинственно произнес Док.

Он стащил с тележки брезент, и Джек узнал устаревшую авиационную пушку «Рунельда» калибра 45 миллиметров.

– Зачем ты притащил сюда это барахло, Бэри? – возмутился Джек.

– Затем, дорогой мой, что я думаю о твоей безопасности.

– Но эту бандуру здесь совершенно некуда приспособить, – развел руками Джек.

– А вот тут ты ошибаешься, приятель, – вмешался Лоди Айзек. – Курьерские уиндеры создавались на базе фронтовых штурмовиков «шериф», и для этой красавицы, – тут Лоди похлопал по стволу пушки, – есть подходящее местечко.

– Где же, интересно, это «местечко»? – поинтересовался Джек.

– На месте посадочного радара. На один рейс ты можешь обойтись и без него.

– Да, Джек, пушка для тебя важнее, – подтвердил Байрон.

– А то! – со значением кивнул Базель.

– А что скажет начальство? Вы согласовали это с Глосбергом? – осведомился Джек.

– О чем ты говоришь, парень? Эта пушка должна оказаться сюрпризом для твоих врагов, – сказал Байрон. – А какой будет сюрприз, если все на фирме узнают про «Рунельду»?

– Ну, хорошо! Что я должен делать? – спросил Джек.

– Ты иди и занимайся своими делами, – посоветовал Лоди Айзек. – Мы в механике люди не последние.

– И в кинематике… – добавил Базель.

– Да, и в ней тоже, – согласился Айзек. – Как-нибудь без тебя управимся.

Делать было нечего, и Джек, предоставив механикам делать свою работу, возвратился в кабину. Он попробовал снова взяться за электрические схемы, но теперь у него было не то настроение.

«Посмотрю их завтра», – решил Джек и, протиснувшись в узкую спальную нишу, завалился на кровать. Он пытался заснуть, но сопровождавшие монтаж пушки стук и грохот отгоняли сон прочь. Так продолжалось около двух часов, пока наконец не появился Бэри.

– Джек! – позвал он. – Джек! А-а, вот ты где.

– Что, уже готово? – поднялся с кровати Джек.

– Нет, еще не готово, но моя помощь им больше не нужна. Я решил пока поговорить с тобой.

– О чем?

– О Саре.

– О Саре? С чего это вдруг? – удивился Джек.

– Как ни странно, она все время о тебе спрашивает, – развел руками Байрон. – «…Что Джек да где Джек?» К тому же ты можешь заработать двести тысяч, а это уже деньги.

– Ты же говорил, тебе мало, – усмехнулся Джек.

– Сто тысяч – мало, а двести – уже приемлемо.

– Но ведь я «белый ублюдок», – напомнил Джек.

Байрон немного помолчал.