Орден куртуазных маньеристов (Сборник) - Вадим Степанцов

Зоологическая поэма

Баронесса Виктория фон ТраховицерВ прошлой жизни в родном городке Кременчуг,Между прочим, была симпатичной девицейВикториной Остаповной Миколайчук.

Лет в пятнадцать, на свадьбе у старшего брата,Где в крови у гостей разыгрался гормон,Вику встретил подвыпивший кооператор,Кучерявый брюнет Траховицер Семен.

И, склонившись над нею, как хищная птица,Он сказал, застегнув свой бардовый пиджак:- Разрешите представиться, я - Траховицер,Траховицер Семен, чистокровный казак!

Я на свадьбе на этой почти иностранец,Я в гробу вашу свадьбу вообще-то видал,Я хочу пригласить вас на медленный танец,Я "Отель Калифорню" для вас заказал…

И минуту спустя, ухватившись за фикус,Под прерывистый шепот: "Ну, сучка, держись!"Молчаливо прогнувшись под музыку "Иглз",Викторина шагнула во взрослую жизнь.

А Семен, с той поры, не позоря фамилию,Вечерами ей стал назначать рандеву,И, полгода спустя, бросив Муню и Цилю,Вместе с юной подругой уехал в Москву.

И в столице, как верный борец за идеюИ казачьего племени пламенный сын,Он создал свою фирму по трансферу денегВ Казахстан под названьем "Файнэншл Жаксы".

Так и жили они: Викторина и Сеня,Соблюдая супружества строгий закон:Вика днями работала телом в бассейне,А ночами над телом работал Семен.

Через год, чтоб в столице пробиться в элитуПриближенных к высокому кругу персон,Он купил Викторине Остаповне титулБаронессы с почетной приставкою "фон",

Чтоб теперь, посмотрев на нее в этом свете,Не пришло бы на ум никакому хрычуОтодрать ее сзади в мужском туалете,Как девчонку с фамилией Миколайчук.

Как порою в любви мы бываем беспечны,На карете въезжая в роскошный дворец…Говорят, что любовь - это сказка о вечном,Но у сказок, обычно, бывает конец.

Все проходит, и чувств первозданная свежестьУвядая, теряется даже в раю…Вот и наш Траховицер все реже и режеНавещать стал в постели супругу свою.

Кто бы мог объяснить, что могло это значить,Кто бы вовремя дал на вопросы ответ,Но все чаще Семен ночевать стал на даче,А Виктория фон Траховицер - в Москве.

И однажды, когда среди ночи мобильныйТелефон зазвонил под подушкой у ней,Вика в трубке услышала голос дебильный:- Приезжайте на дачу. Как можно скорей!

Вику встретил на даче задумчивый опер:- Вы, крепитесь, никто, к сожаленью, не свят:Ваш супруг обнаружен с вибратором в жопе,То есть, в заднем проходе, пардон, виноват!

Не волнуйтесь, гражданочка, вы через меру,Я сейчас говорил с медицинской сестрой:Видно он вот таким необычным манером,Извините за грубость, лечил геморрой.

В результате - погиб от случайности мелкой…Ваш супруг был здоровым, и кто тут виной,Что вибратор его оказался подделкой,Ну, не фирмы "Самсунг", а тайваньской херней.

Электрический ток, он ведь шуток не любит,И тем более в жопе… Тут как ни крути,Если все это анализировать вкупе,То скорей всего провод замкнуло в сети.

Погрустила Виктория фон Траховицер,Отлежалась, отнюхалась нашатырю,Но слезами ведь горю-то, как говорится,Не помочь в этом мире, горюй - не горюй!

И, лелея под сердцем душевную травму,Проведя трое суток со свечкой в углу,На четвертые, превозмогая свой траур,Викторина рванула в любимый стрипклуб.

Там, в мерцанье огней, потакая капризу,Баронесса мужчинам швыряла рубли.Но однако утехи мужского стриптизаЕй душевной гармонии не принесли.

И когда покидала она на рассветеДорогого релакса культурный очаг,Душу ей не согрел даже секс в туалетеС популярной тусовщицей Ксюшей Стульчак.

Но открыв дверцу "мерина" цвета индиго,На прощанье совет Ксюша выдала ей:- Слушай, Вика, а ты заведи минипига,В смысле - минисвинью благородных кровей.

Ты, Викуся, ко мне относись, как угодно,Только я ведь советы даю не со зла -Ты пойми, что в Европе сейчас это модно:Минихрюшка заменит любого козла!

Говорят, ничего нет милее на светеЭтих чудных созданий… Я, Вика, не вру!Если ты мне не веришь - взгляни в интернете:"Вэ вэ вэ минипиг хрю собака ком ру".

Если ты подустала от всей этой жути,Подведи в своей жизни под прошлым черту.Все равно мужики - это свиньи по сути,Только хрюшки гораздо приятней в быту.

Так что делай, как я: не грусти, баронесса,Если хочешь, слетаем с тобой на Бали…И, усевшись за руль своего "мерседеса"Ксюша в облаке пыли исчезла вдали.

Целый день проведя в непонятной тревоге,Отложив даже срочный визит в ателье,Вика дома листала зоокаталоги,Изучая раздел "Минипиги в семье".

А назавтра в прихожую дома впускаяПредставителя фирмы "Твой маленький друг",Вика вздрогнула: "Господи, прелесть какая!"Минипиг, тихо пукнув, издал слабый хрюк.

Вика в тот же момент расплатилась с агентом,И у хрюшки потрогала хвостик витой.Звали мальчика Генри Эсквайр СаутгэмптонВинстон Сандерленд Нельсон Мандела Шестой.

Минипиг был покрыт светло-розовой шерсткой,Той, которой обычно покрыт минипиг:И не то, чтобы мягкой - не то, чтобы жесткой,А как будто с трехдневной щетиной мужик.

Вика нежно прижалась щекою к щетинке,И, как будто нахлынувший сладостный сон,Промелькнули родные до боли картинки:Кременчуг, ресторан, Траховицер Семен…

Те же глазки, как две розоватых пилюли,Помогавшие ночью спокойно заснуть,Тот же взгляд, те же тонкие длинные слюни,Что стекали и капали Вике на грудь.

Та же самая сладостно-горькая мукаПониманья того, что в словах не сказать,Только он не кричит: "Че уставилась, сука?",А доверчиво хрюкает, глядя в глаза.

Ни обидного слова, ни хамского крика,Ни тебе подозрительных взглядов косых…"Так ведь вот оно - счастье!" - подумала ВикаИ дала сэру Генри кусок колбасы.

Поросенок не стал в этот вечер поститьсяИ заставил себя это блюдо сожрать.Той же ночью Виктория фон ТраховицерМинипига с собой уложила в кровать.

И, лаская за ушком его между деломИзвинялась в его поросячий пятак:"Вы простите меня, Генри Винстон Мандела,Я ведь с первого раза не с каждым вот так!"

Не поняв мотивации женского трюка,И пока что не чуя себя подлецом,Поросенок сопел и доверчиво хрюкалИ совсем не по-свински дышал ей в лицо.

Как изменчива жизнь! Как фортуна лукава!Как огромны масштабы иных пустяков!..Вроде, хрюшка-игрушка - пустая забава,А для женщины - солнце среди облаков!

И тогда сквозь неведомых чувств отголоски,Баронесса, забыв про другие дела,Минипигу купила ошейник СваровскиИ стилиста от Зверева в дом позвала,

И давала для Генри под соусом "чили"И арбузные корки, и свежий буряк…Все, что раньше мужчины недополучили,Мог теперь на себе ощутить минихряк.

Перед тем, как гулять с поросенком по лужам,Вике очень хотелось, чтоб он был пригож,Как и фотопортрет ее бывшего мужа,На которого Генри был чем-то похож.

Кружевные трусы, головные уборы,Ванны с грязями и дорогой педикюр,Травяные шампуни и лондоколоры -Были призваны сделать его Houte Couture.

Ну и как результат этой артподготовки,Появленьем своим вызывая столбняк,Вика стала показывать пига в тусовке:В "Vogue cafe", в "Министерстве" и в клубе "Маяк".

И в "Мираж", и в "Метелицу" с ним заглянула,Где в ночи концертировал Дима Билан,А спустя две недели и вовсе рванулаИз Москвы на Высокую моду в Милан,

Там она минипига с собою таскала,Как бы жестом таким демонстрируя "фак!"Правда их не пустили в театр "Ла Скала",Но Каррерас не Дима Билан - это факт.

В ресторане с названием "Japanise Candle",Где царил необузданный хохот и крик,Вике встретилась пьяная Наоми Кэмпбел,Закричавшая: "C est magnifique minipig!"

И, отставив стакан недопитого виски,И налив поросенку на блюдечко "спрайт",Стала дергать отросточек минипипискиСо словами: "Ye, babe! I want you tonight!"

Вика очень обиделась за минипига,И немедленно вырвав его у звезды,Что есть сил завопила: "Вали, кроколыга!А не то, я сказала, получишь пизды!

Пусть порвет тебя, сука, какой-нибудь хачик,И чечен-терорист с гонорейным прыщом,А его ты не трогай, он маленький мальчик,Понимаешь, блядина, он мальчик еще!"

И пока на скандал подбегала охрана,Вика плюнула Наоми Кэмпбел в глаза,И немедля уехала прочь из Милана,И с подавленным чувством вернулась назад.

- Как же все вы погрязли в разврате и блуде! -Вопрошала Виктория - Боже, скажи,Что плохого я, все-таки, сделала людямИ за что так жестока ко мне эта жизнь?

Ничего… ничего у меня не осталось,Кроме старых, написанных болью страниц…Разве только вот эта пустячная малость:Благородный мой хрюндель, мой маленький принц!

Он - единственная в этой жизни отрада,Только он может сердце и душу спасти.Надо вызвать ему парикмахершу на дом:Что-то шерстка на попочке стала расти…

Уля Целкина из парикмахерской "Локон"К баронессе уже приходила не раз.У нее был загадочный взгляд с поволокойИ раскосый разрез фантастических глаз.

Жизнь Ульяны таила немало загадок,Мол, работала Уля не ради бабла.Мужики от нее выпадали в осадок,Но она неприступной и гордой была.

Потому и ценила ее Викторина,Потому допускала Ульяну в семью,Ведь по сути она-то была не блядина,А безумно любила работу свою.

Правда, были у ней и свои заморочки -Одевалась ну так, что ее не поймешь:К Вике Уля явилась в чулках с поясочкомИ в коротенькой кожаной юбочке клеш.

Да, неслабо одета, - подумала ВикаДля такого-то часа - двенадцати дня…Ну а впрочем, пускай для других это дико,А по мне - так нормальная, в общем, фигня.

- Обработай его миниспреем от пота,постриги ему попку - и можешь идти…И, оставив Ульяну, пошла на работу,Обещая вернуться к семи тридцати.

В этот день в своей фирме по трансферу денегВ Казахстан под названьем "Файненшл Жаксы"Вика быстро подбила итоги неделиИ рассеянно бросила взгляд на часы.

Только-только закончилось время обеда,Солнце грело лучами небес бирюзу…"Как там Генри? - подумала Вика - Заеду,Кукурузки с морковкой ему отвезу."

И с работы бесшумно уйдя по-английски,Прикативши домой, заглушила мотор…Но не встретив за дверью знакомого писка,Напряглась и прошла через весь коридор,

И у спальни услышала странные звуки,От которых у бедненькой Вики тотчасЗатряслись в лихорадке и ноги, и руки,Задрожала губа и задергался глаз.

И когда распахнула она створку двери,То сперва заслонила ладонью глаза,А потом прошептала губами: "Не верю!",Как в бреду, отступив на полшага назад.

Если б эту картину увидели боги,То придумали б миру иной креатив…Да, Ульяна лежала раскинувши ногиИ, кусая подушку, глаза закатив,

Извивалась, как будто на палубе килькаПеред тем, как в консервах попасть в Кременчуг.А ее босоножки на тоненьких шпилькахРазрывали на спинке дивана парчу.

И как высшая степень того беспредела,Между голых бесстыже раскинутых ногНе по-детски сопел Генри Винстон Мандела,Прислонив к парикмахерше свой пятачок.

В тот же миг от истошного женского крикаУля вздрогнула и оглянулась на дверь…- Это вовсе не то, что ты думаешь, Вика!Это вовсе не так, умоляю, поверь!

-Уходи! - прошептала Виктория - мигом!Уходи лучше сразу - и дело с концом!А тебя… - обратилась она к минипигу,И, заплакав, уткнулась в ладони лицом.

- Боже мой, почему же я дура такая!Почему я страдала всей этой херней?Я-то думала - сэр Генри Винстон Эсквайер!Только он оказался обычной свиньей!

Я счастливой была… Я была самой гордойЯ забыла о приступах жуткой тоски…Минипиг!.. Пидарас и жидовская морда!И такой же подонок, как все мужики!..

Вика слезы смахнула рукою и быстроНа мобильную связь положила ладонь:- "Шатильон"? Мне шеф-повара Жана Батиста!Я хочу заказать у него фрикандо!

- Уи, мадам… Ву ле ву фрикандо а ля в супе?Увезем, привезем ле гурмэ фантастик…Жан Батист Оливье гастроном пупер-супер!Пти кошон! О-ля-ля! Манифик минипиг!

Как бы чуя животным инстинктом тревогу,От того что придется расстаться навек,Минипиг робко терся о Викину ногуИ повизгивал, жалобно глядя наверх.

Над Москвою слезился октябрьский вечер,Улетавшие птицы кричали в окне.Вика вытерла стол и поставила свечи,И плеснула в хрустальный бокал шардонэ.

- Нам придется расстаться - промолвила Вика -Ничего нет на свете противнее лжи….Только я попрошу без скандала и крика,Я устала. Ты мне искалечил всю жизнь…

На душе было тихо, пустынно и чисто…Так, что Вика звонок услыхала сквозь сон.- Ресторан "Шатильон". Я от Жана Батиста…Вы Виктория фон Траховицер? Пардон…

Вот, мадам, фрикандо… С вас пятсот … До свиданья…Жан Батист передал вам горячий привет…Вика всхлипнула, еле сдержала рыданьяИ взяла ароматный и теплый пакет.

И забилось в агонии чувство былое,Непонятное, словно египетский сфинкс…И соседи за стенкой включили "Pink Floyd",То была композиция "Pig On The Wings".

Вика тихо от мяса отрезала сало,На молочный кусочек ножом надавив,И куда-то в окно еле слышно сказала:- Как бессмысленна жизнь, если нету любви!

И поддев своей вилкой кусок ананаса,Вдруг поймала на мысли себя под конец:- Между прочим, неплохо прожарено мясоЭто надо признать, Жан Батист молодец!

Зоологическая поэма - 2(Факохерус Африканос)