Орден куртуазных маньеристов (Сборник) - Вадим Степанцов

История одной артистки

Проктолог Давид ТолстопальцевВ поселке с названьем ЛужкиОбслуживал бедных страдальцевС болезнями толстой кишки.

За годы работы в больнице,Где он никогда не скучал,Встречал он различные лицаИ разные судьбы встречал:

Банкиров, штабных генералов,Бандита по кличке Халдей,Продюсеров телеканаловИ просто хороших людей.

И с каждым из них, как с ребенком,Чего уж греха там таить,Как всякий проктолог, он тонкоЛюбил иногда пошутить.

И палец достав из анала,От смеха тряся головой,Давид каламбурил: «Це кало! –Такой есть артист цирковой!»

В ответ пациента обычноБросало от хохота в дрожь:«А я ведь общался с ним лично…Действительно, очень похож!»

Но краткий прием подытожив,Давид говорил не спеша:«Мы все на кого-то похожи,С вас двести рублей США».Ах, бедный Давид Моисеич,Не знал он, не ведал о том,Что пасмурным утром осеннимК нему в кабинет на прием,

Оставив на стуле в прихожейИз розовой кожи куртец,Заглянет на всех не похожийИзвестный в народе певец.

И, встав перед доктором ракомОн скажет, кусая кулак:-Профессор, проверьте мне сраку,Бля буду, там что-то не так!

- Да что же не так там, голуба?И что ожидали вы тут?Анал, извиняюсь, не клумба –Там розы, увы, не растут!

-Не это меня угнетает,Скажу я лишь вам одному:Мне роз на концертах хватает,Мне в жопе они ни к чему…

Певец оглянулся устало.- Я, доктор, скажу не тая:Она разговаривать стала…-Кто стала?-Да жопа моя!

Устал от нее, от заразы,Не знаю, как это пресечь…-Должно быть, вас мучают газы?-Не газы, а русская речь!

Казалось бы, жопа, как жопа,Такая, как ваша точь в точь…Так нет, этот гребаный шепотМне слышится каждую ночь

О том, что и знать не хочу я –Любимый народом певец,О том, что она типа чует,Что мне наступает пи…ец,

Что как бы моя популярностьНу, типа прижмет себе хвост,И скоро любая бездарностьС какой-нибудь «фабрики звезд»,

По версии жопы, профессор,Забывшей про свой целлюлит,Засунет меня в это место,Откуда она говорит!

Профессор, скажу вам короче,Ну, в общем, такая фигня:Она отделиться, блин, хочетИ петь типа вместо меня!

-Да-а, случай такой, извините,Что я бы сказал «ё-моё!»…А что ж от меня вы хотите?-Продюсером стать у неё!

-Вы это серьёзно, Аркадий?Скажите, голуба моя,Скажите же мне, Бога ради,С чего вы решили, что я…Могу этим делом заняться?Мне в жизни хватает говна…- Профессор, не надо смеяться,Меня попросила ОНА,

Когда я на ней типа сидяОкучивал свой унитаз.Не верите мне – так спроситеУ ней прямо здесь и сейчасИ сможете в том убедиться!

Проктолог на всю ширинуРаздвинул рукой ягодицыИ взгляд устремил в глубину,И дикторским голосом низкимВопрос свой направил туда:- Ты правда стать хочешь артисткой?И жопа ответила: «Да!»

Профессор с певцом закурили…А вскоре в таблоиде «Жизнь»За подписью «Кушанашвили»В заметке «Звезда, покажись!»

Объемом так строчек под тридцатьНа общий читательский судБыл вынесен взгляд на певицу,Которую Жопой зовут.

«Я многое видел, к несчастью, -Писал, возбужденно Отар, -Я видел и Стоцкую НастюИ прочий подобный кошмар,Распутину видел, и Свету,У Бабкиной видел пупок,Но Жопу, такую, как эту,Я даже представить не мог!Увидев, я вклинился в штопор,Твердя про себя лишь одно:Реально поющая Жопа!Иван Шаповалов – говно!

Да, Жопа! И крыть ему нечем!Какие там, на хер, «Тату»!Я понял, что я в этот вечерВ реале увидел мечту!Она – воплощенье искусства,Которое вышло в народ,Которое с толком и с чувствомСлова Пеленягрэ поет!

А может, и не Пеленягрэ…У Жопы ведь текст крайне прост!Какая там группа «ВИА Гра»?Какая там «Фабрика звезд»?Она Салтыковой красивей!Она сексуальнее всех!Она будет гордость России!Я ей предрекаю успех!»

Продюсер Давид ТолстопальцевЗакончил читать матерьял:«Видать, у ментов-португальцевОтар все мозги потерял!Он так же Фадеева МаксаНедавно пиарил в «Гудке».Зачем на свои триста баксовЕго я поил в кабаке?..

А может, я зря на ОтараНапрягся, как глупый осёл?А может, он – гений пиара,А я лишь проктолог и всё?И может быть, вовсе не лажаГазетная эта статья?Не знаю, пусть время покажет…Эх, Жопа, ты, Жопа моя!»

Спустя две недели к ДавидуВ рабочий его кабинетЗашел с вызывающим видомМаститый народный поэт.

Рукой почесав ягодицы,Он молвил: «Профессор, Давид!Я, в общем, для вашей певицывчера сочинил суперхит!»Считайте, победа за нами,Сейчас я его напою:

- «Я рву на британское знамясебя за Россию свою!»…Ну как? Что продюсер мне скажет?Порвем всей Европе анал?

-По-моему, с музыкой лажа…-Фадеев и Дробыш писал!

Они ведь не пишут параши,Тем более песня про флагВ беспомощной критике вашейНужды не имеет, вот так!И песня понравится людям.А вам не мешало бы знать,Что мы в «Евровидениьи» будемНа следующий год выступать!Назад, извините, ни шагу!Заряжено в пушку ядро.Аксюта готовит бумагуИ Эрнст дал на это добро!И Алла Борисовна даже

Сказала в своем интервью:- Мы Жопу Европе покажемИ видели всех на хую!..[1]

Мы выйдем на первое место,Чтоб чашу победы испить!Пришло наше время, профессор!Россия должна победить!..

И вскоре на Первом каналеУже накануне весныО новой певице узналиВсе зрители нашей страны,

Когда с «фабрикантами» вместе,Раскрыв голосистый свой ротПевица исполнила песню,Ушедшую прямо в народ.

И голос Артистки красивоЗвучал, уносясь в синеву:«За матушку нашу РоссиюСебя, как ромашку, я рву!»

В финале заплакала Алла,И Филя вздохнул в уголке,И встал Александр Цекало,И вытер слезу на щеке,

И тонкий, изящный, как витязьПротиснувшись к сцене бочком,Певицу приветствовал Витас,Высоким протяжным гудком.

И даже Иосиф ПригожинВ мерцанье концертных огнейК Артистке приблизился тоже,Забыв о супруге своей.

Летели недели, как птицы,И вот, как на солнце медаль,В одной европейской столицеЗажегся большой фестиваль!

Румыны, французы, испанцы,Болгары, хохлы, латышиПоляки, хорваты, албанцы –Все были вокруг хороши!

Кипела и пела Европа,А в зале, набитом битком,Певица по имени ЖопаС трехцветным российским флажком

С задачей пробиться сквозь стену,Которой конца не видать,Готовилась, выйдя на сцену,Европе себя показать!

На ней было, как говорится,Все то, что волнует народ:Две розочки на ягодицахИ надпись: «Россия, вперед!»

Ведомая к сцене ДавидомЕй нечего было терять.Она как бы всем своим видомДавала Европе понять,

Что нету на свете чудеснейЕстественной краски зари,Что с нашей российскою песнейОна завоюет Гран При.

Победа нам трудно давалась,Задача была непростой.Певица слегка волновалась,Но справилась с этой бедой.

По залу бежали мурашки,И если всю выразить суть, -Мы, можно сказать без натяжки:Европу смогли натянуть!

И вот прозвучали фанфарыИ диктор, достойно, как лорд,Под звуки электрогитарыПоставив финальный аккорд,Сказал баритоном красивымСлова, улетевшие ввысь,Которые ждали в РоссииИ вот, наконец, дождались!

Профессор Давид Моисеич,Не пряча сияющих слёз,Смеясь, обнимался со всеми,Целуясь при этом взасос.

Ведущий Андрюша Малахов,От радости пел и плясал,Крича: «Эх, ура, муха-бляха!Да здравствует Первый канал!»

И пьяная Верка Сердючка,Откинув горжетку свою,Вопила, целуя ей ручку:-Я Юльку в тебе узнаю!

И даже Отарик – проказник,В эфире напившийся в дым,Опошлить не смог этот праздник,Сравнив её с пальцем своим!

А дома на следующий вечер,С веселым салютом в концеМосква ей устроила встречуКонцертом в Кремлевском дворце.

Она получала подарки,Как суперзвезда среди звезд.Политики и олигархиЗа ней увивались, как хвост,

Храня драгоценные лентыЕе туалетных афиш.Она стала ездить на «бентли»,Летая обедать в ПарижС одним дипломатом из МИДа.И чтобы поднять дивиденд,Уволив с работы Давида,Себе отсудила свой брэнд.

И стала богатой и полной,Как высшей красы эталон,Даря обаяния волныВсем тем, кто в неё был влюблён.

Однажды порою осенней,Когда на бульваре ЦветномВовсю тополя облысели,И ветер свистел за окном,

И сырость, пронзая до дрожи,То дождь рассыпала, то снег, -Подняв воротник, шел прохожий,Похожий на всех человек.

С почтением благоговейноЗа пазухой в воротникеДержал он бутылку портвейнаВ дрожащей промокшей руке.

Внезапно откуда-то сзадиВопрос просвистел, как свинец:-Простите, а вы не Аркадий?-Аркадий…-Вы бывший певец?

Прохожий скривился в печали,Как будто бы сердце болит:-Откуда меня вы узнали?-Я бывший проктолог Давид…-Я, кажется, вспомнил: посёлокЛужки, вспомнил вас, наконец…-Я больше уже не проктолог…-А я… Я уже не певец.Задумчиво под ноги глядяОни постояли в снегу.

- Портвейн? Открывайте, Аркадий…Давайте я вам помогу…Внезапно на край тротуара,Где двое стояли в пальто,Торжественно брызнули фарыВ огнях дорогого авто.

Сидящая в тачке певица,Известная в нашей стране,Скользнула глазами по лицамЛюдей, промелькнувших в окне.И как бы почуяла кожей,Исчезнув в вечернем дыму:«Они на кого-то похожи…А вот на кого – не пойму…»

Зоологическая поэма