Орден куртуазных маньеристов (Сборник) - Вадим Степанцов

Зоологическая поэма - 2(Факохерус Африканос)

Поэт в России больше, чем поэт,Стоящий со стаканом на балконе.А мини-пиг, сказать по правде – нет,Он даже меньше антилопы Конни.

А взрослый бородавочник АнриПо твердости характера и силе –Он покрупнее, что ни говори,Он даже больше, чем поэт в России.

Но больше, чем у хряка голова(и этот факт бесспорно признан всеми)Есть город под названием Москва,Где на веранде вечером осенним

Сидели в ресторане при свечахИ не могли никак наговоритьсяЗвезда тусовки Ксения СтульчакИ баронесса Вика Траховицер.

Покуда по соседству за столом,К ним два придурка подбивали клинья,Они делились мыслями о том,Что все мужчины, как известно, свиньи,

Что им по сути нужно только то,Что лишено любви и уваженья:Пристроить своего коня в пальтоИ хрюкать, хрюкать до изнеможенья,

А в тот момент, когда взойдет луна,И свет любви в ночи засеребрится,Насрать, нагадить, навалить говнаИ даже не подумать извиниться.

Пытаясь успокоить нервный тик,Виктория ладонью глаз прикрыла:- Ты помнишь, у меня был минипиг?Подумать только – я его любила…

А он – как подколодная змея,Как будто кукурузку, съел мне душу…Ах, Ксюша, Ксюша, девочка моя!Кого теперь любить?.. Мне больно, Ксюша!

- Не плачь, Викуся, и утри глаза,Пускай болит и жжет сильнее перца!Как любит говорить мой друг Рамзан:«Боль – это санитар души и сердца!»

Не прогоняй её, останься с ней,Нет худа без добра, моя мучача,Зато мозги становятся ясней,Когда душа болит, а сердце плачет!

И не впадай, Викуся, в пессимизм,Кого теперь любить? – вопрос наивный:Мужчина – очень сложный организм,Хотя, конечно, очень примитивный.

Когда он внешне сладок и пригож,То значит, он в кармане держит фигу.Когда на минипига он похож,То и душой он равен минипигу!

Когда же он уродлив и страшен,Когда он с виду грубый и скабрезный,Тогда душой он – «битте данке шён!»,Как часто любит повторять мой крестный.

Тогда он – настоящий человек,А не начинка, блин, для чебурека…Ты видела мультфильм с названьем «Шрек»?Ну вот… найди себе такого Шрека!

- Ну ты сказала, Ксюша, вот те на!И где же я найду себе урода?Я знаю лишь артиста Петкуна,Который песню пел про Квазимодо.

Возможно, с виду он и вправду и чмарь,Но только с ним - тут и ежу понятно -Я не легла бы даже за косарь –Уж больно, Ксюша, он поет отвратно!

- Да что ты привязалась к Петкуну?Он не урод, да и поет он мило…Нет, ты найди такого, чтобы нуТебя при встрече сразу бы стошнило!

- Но как найти подобный экспонат?Таких, наверно, в мире очень мало.Хотя, постой - лет пять тому назадЯ слышала вокал певца Цекало…

- Ну знаешь, Вика, у меня нет слов!Езжай-ка ты обратно в свой Чернигов…Я говорю про диких кабанов,А ты мне называешь минипигов!Твой нервный организм совсем больной,Ты пребываешь в состоянье стресса…

- Не смей так грубо говорить со мной,Ведь как никак, я все же – баронесса!И я пока что не сошла с ума,Тебя я старше на четыре года!

- Тогда иди, ищи его сама!

- Кого искать?

- Да своего урода!

В ту ночь приснился Вике странный сон:Она сидит в кафе с названьем «Колос»И слушает по радио «Шансон»Мужской приятный хрипловатый голос.

В табачных кольцах меркнет тусклый свет,Качая люстру, как на ветке грушу,А он поет сквозь дым от сигарет,И песня Вике разрывает душу:

«Я взрослый бородавочник Анри,Я сдерживать уже не в силах крика:Поговори со мной, поговори,Красючка-сучка, ежевика-Вика.

Разлука-злюка мне пришила срокВ поганом зоопарке за решеткой.А ты живешь на воле, как цветок,И мне не светит ночь с такой красоткой!

Вика-Вика, не дури,Покури-ка дури.Бородавочник АнриНе козел в натуре.Бородавочник АнриВовсе не паскуда.Вика-Вика, забериТы меня отсюда!

За что сюда попал – не знаю сам,Но я сижу в загоне год за годом.Спасибо, блядь, за это небесам,Что родился на свет таким уродом.

А я хочу слоняться по кустам,Чтоб сердце распускалось, как гвоздика.Волкам позорным и козлам-ментамЗа ночь с тобой продам я душу, Вика!

Вика-Вика, не дури,Усмири свой норов.Бородавочник АнриТолько с виду боров.Вика-Вика, не смотриНа мое увечье,У кабанчика АнриСердце человечье!»

Она в тумане смотрит на кабак,И вдруг из дыма грустно и унылоЯвляется щетинистый пятакИ два клыка, торчащие из рыла…

- Какой же у него отвратный вид!Что это за уебище такое? –При взгляде на него ее тошнит,И, быстро, прикрывая рот рукою,

Она в слезах бросается к нему,Кричит: «Не надо! Умоляю! Хватит!»Рыдает, задыхается в дыму,И, просыпаясь, падает с кровати.

- Какой кошмарный сон, черт побери!Шептала Вика в диком изумленье, -Какой-то бородавочник Анри…Что означает это сновиденье?

И тут ее прошиб холодный потОт мысли, что мелькнула пулей мимо:- А может, он как раз и есть урод,Которого найти необходимо?

И внутренне горя, как Жанна д^Арк,На огненного цвета «ламборгини»Она рванула с ходу в зоопарк,Купив травы в цветочном магазине.

И, миновав вольеру со слоном,А следом – клетку с грустноглазым пони,Нашла загон с барьером, а на немДоску с названьем «Антилопа Конни»,

И рядом на решетке у двериОна прочла, зардевшись, как клубника:«Масайский бородавочник Анри»,«Анри Масайский»,- повторила Вика.

- О, Господи, неужто это он?Неужто я его слыхала голосТогда во сне, когда он пел шансонВ прокуренном кафе с названьем «Колос»?Но я его не вижу… Ёжкин пёс!Где этого загона обитатель?

- Эй, сторож, я хочу задать вопрос:Скажи, где бородавочник, приятель?

Небритый сторож высморкал соплю:- Не бойся, не останесся в накладе.Чичас, я антилопу покормлюИ выпущу его, будь он неладен…

Поблизости раздался чей-то лайИ Вике стало нестерпимо жарко.Ей показалось – это вертухай,А вовсе не служитель зоопарка!

Внезапно к горлу подступил комокИ Вика в сердце ощутила жженье:- За что? За что Анри мотает срок?Какое совершил он преступленье?

А может, это злое колдовство? -Подумала Виктория в досаде,Но в тот же миг увидела ЕГО,И взгляд ее в его растаял взгляде.

Он лег и в лужу погрузил живот,Взглянув на Вику с чувством превосходства.- О да! – шепнула Вика, - он урод!Но как прекрасно у него уродство!

Кусок травы, торчащий на клыке,На шее и спине седая гриваИ бородавка на его щеке,Такая, как у Роберта де Ниро.

И, глядя на щетинистый пельмень,Она проговорила обреченно:- Так вот какой ты, северный олень,Анри Масайский, русский заключенный!

Она открыла фирменный пакет,Который украшала надпись «Gucci»,И осторожно извлекла на светПучок травы и цикламен до кучи,

И, ощутив вибрацию внутри,От сильного волненья чуть не плача,Проговорила: «Это вам, Анри,На кичу как бы с воли передача!»

Кабан лениво поднялся с колен,С невозмутимым видом, как профессор,Обнюхал магазинный цикламенИ стал жевать подарок баронессы.

Внезапно пищу отрыгнув назад,Он ужин со второго съел подхода…- Да, он, конечно, не аристократ,Скорей - дикарь, но в нем видна порода!

О женщины – исчадья доброты!Ну как, скажите, вами не гордиться?Придумав призрак собственной мечты,Вы в свой фантом стараетесь влюбиться:

В козла, в барана, в свинку или в мышь,В орла, в кентавра, в чайку или в овощ…Но сердцу ведь любить не запретишь:Как говорят в народе - Бог вам в помощь!

Над парком зажигались фонари,А Вика все шептала у барьера:- Не плачь, я помогу тебе, Анри!Ведь благородство женщин не химера!

Когда вовсю стемнело, через часЕй на мобилу позвонила Ксюша:- А ты не хочешь в «Золотой Палас»Зайти сегодня музыку послушать?

Концертная программа будь здоров!Короче – вечер должен быть улетный:Там будут Розенбаум и Днепров,И новая звезда Гордей Залетный!

- А кто это?- Какой-то странный хер…Ну типа исполнитель из народа,Но внешность, Вика – это твой размер,Твой гардеробчик, круче Квазимодо!Чтоб излечиться от сердечных ранТы в нем отыщешь для себя забаву…

Когда они поднялись в ресторан,Заканчивал программу Розенбаум.Он что-то пел, мотая головойПро глухарей и про судьбу-бродягу.На адмиральском кителе егоСверкали семь медалей за отвагу.

Закончив, Розенбаум зачехлилГитару, и с ухмылкой мимолетнойВедущий Игорь Верник объявил:- Встречайте, господа – Гордей Залетный!

С гитарою, зажатой в кулаке,Он вышел, как посол иного мираС пикантной бородавкей на щеке,Такой же, как у Роберта де Ниро.На лоб спадала прядь седых волос,Которые, сплетаясь в паутину,Красиво обрамляли мощный нос,И на щеках небритую щетину.И Вика задрожала изнутри,Когда Гордей зашелся в песне дико:- Я взрослый бородавочник Анри,Я сдерживать уже не в силах крика…

Не в силах больше сдерживать себя,Шепнула Вика: «Я пошла пописать…»И от волненья платье теребя,Отправилась к Гордею за кулисы.

Внезапно за кулисой у дверей,Куда спешила Вика Траховицер,Дорогу перегородила ейЗаплаканная пьяная певица.

- Не плась, есе одна осталась ночь,Не бойся, я артистка, а не слюха,Но мне узе ничем нельзя помочь:Меня зовут Буланова Танюха!Я полюбила футболиста, ноТеперь узе сама тому не рада…Все музыки – скоты, а зызнь говно!Да здравствует российская эстрада!

- Да будь она неладна, черт возми! –Подумала Виктория зверея,И в это время перед ней возникЩемящий душу силуэт Гордея.

Она, не поднимая головы,Спросила, от волненья заикаясь:- Признайтесь, это правда? Это вы?- Да, это правда. Это я. Признаюсь.

- Выходит, значит, я была права:Гордей Залетный и Анри Масайский…- Не надо, Вика повторять слова,Здесь всюду уши… Я боюсь огласки!

Они спустились через казиноНа улицу, где ночь в дожде шаталась.В её машине он открыл вино.- Портвейн?

- Портвейн. А как ты догадалась?

- Хотите выпить?

- Да, я буду пить…Да, я нажрусь сегодня, как скотина.Тебе меня не следует любить,Ты адресом ошиблась, Викторина!Я взрослый бородавочник АнриЯ не хочу казаться моралистом,Но я не понимаю, хоть умри,Кем хуже быть: свиньей или артистом?Я лишь наполовину человек,Когда я ночью в образе ГордеяПою про свой лихой недолгий век,А после пью, от мысли холодея,Что этот мир бессмыслен и жесток,Что снова ночь окажется короткой,И что с утра опять мотать мне срокВ поганом зоопарке за решеткой.Но ровно в полночь, как взойдет луна,Я прорываю дырку у забора,И, понимая то, что мне хана,В ночного превращаюсь в гастролера.Не разберешь, где я, а где не я,Смешались, в общем, в кучу кони, люди…В ночи – артист, а поутру – свинья,Таких, как я, Виктория, не любят!

- Зачем же вы тогда в том странном снеСловами песни тронув вечер дымный,В любви открыто признавались мнеИ намекали на контакт интимный?Не знаю, не могу сказать, Гордей,В чем ваше обаяние и сила…Я не люблю артистов и свиней,Но вас я почему-то полюбила!Возможно, потому что только яВ душе переживаю, как ребенок,За то, что днем вы – взрослая свинья,А ночью – гастролер, артист, подонок!И мне на мненье общества плевать,Я не такая, как они, поймите…

Я вас могу сейчас поцеловатьТуда, куда вы сами захотите!

- Что ты посмела, девочка, сказать?Нет, повтори, что ты сейчас сказала?Откуда ты могла об этом знать,Ведь ты не в бровь, а в глаз сейчас попала!Да, к сожаленью, заколдован я,И здесь и там я узник заключенья.И только ты, о девочка моя,Способна прекратить мои мученья.Дотронешься губами до щекиИ в тот же день рассветным часом мглистымИсчезнут бородавки и клыки,И стану я заслуженным артистом!А если поцелуешь ты меняЛаская язычком до основанья, -Останусь бородавочником я,Зато не в зоопарке, а в саванне!Я буду вольным, как морской прибой,Я буду быстрым, как свободный ветер,Но только, Вика, мы тогда с тобойВдвоем рассвет любви уже не встретим!Итак, моя судьба в твоих руках!…

Его рука скользнула ей под платье.Она невольно прошептала «а-ах!»И отдала себя в его объятья.

И в тот же миг у ней снесло чердак.Давно у Вики не было такого.И тот случайный половой контакт со Стриптизером Митей Рудаковым –

Он был забыт. Кружилась голова,Она стонала и дышала в ухо,И повторяла вечные слова:- Не надо! Да! Распни меня, как шлюху!Гордей! Гордейчик! Горюшко моё!Я никогда так прежде не любила!Скотина! Бородавочник! Зверьё!Порви! Убей и съешь меня, мудила!..

Разрушь мне мозг! Вонзи под сердце нож!Я умираю! Мама, я балдею!…-Гордей в ту ночь и вправду был хорош.В ту ночь и я завидовал Гордею!

Она проснулась через три часа…Струился пар от мокрого асфальта.С водительского зеркальца свисалЕё бордовый кружевной бюстгальтер.

Не в силах что-то вспомнить и понять,Виктория чуть слышно прошептала:- Он в щечку ведь просил поцеловать,А я его куда поцеловала?Какой-то бред…Какая-то фигня…

Добравшись до квартиры, баронессаНе выходила из дому три дня,Пытаясь как-то отойти от стресса.

Но все ж сорвавшись и спустив собакПо телефону на подругу Ксюшу,Она рванула утром в зоопарк,Надеясь втайне успокоить душу.

Найдя загон с решеткой у двери,Она достала нервно сигарету:

- А где ваш бородавочник Анри?

- Он одичал. Его здесь больше нету!

- Как нет? Не понимаю ничего!

- Да тута все понятно и болвану:Мы в Кению отправили его,К сородичам, в масайскую саванну…

- В масайскую саванну… Вот те раз!-Ее спина мгновенно стала потной. –- Так… Надо ехать в «Золотой Палас»Узнать, когда поет Гордей Залетный!

Она идти решила до конца.Но в «Золотом Паласе» ей сказали,Что, мол, с подобным именем певцаЗдесь, к сожаленью, никогда не знали.

Покинув в шоке «Золотой Палас»,Она серьезно напряглась на Ксюшу.В тот вечер Вика сильно напиласьИ позвонила президенту Бушу.

Прошло полгода. Начинался май.Они сидели в казино «Гавана».Вдруг Ксюша предложила: - А давайМахнем с тобой в масайскую саванну.

Компания, поверь мне, будь здоров!Все наши: ты их видела когда-то:Рамзан с Умаром, пара шоферовИ с президентской гвардии ребята.

Почувствуешь сафари изнутри.И кстати, Вика, я прошу заметить:Ты не забыла своего Анри?Хороший, кстати, шанс его там встретить

И посмотреть в бесстыжие глазаСо всей его двуличной подноготной.И глядя сквозь прицел ему сказать:- Ну что, допелся, блядь, Гордей Залетный?

Как девочку в машине охмурить –Так ты на это завсегда гораздый,А как жениться – ты кабан Анри!Ты не Анри, запомни - пидорас ты!..

Смотри, я преподам тебе урокЗа грубость, хамство, наглость и строптивость!И в это время ты нажмешь курок -И тут восторжествует справедливость!

Спустя неделю, зарядив патрон,И скрывшись за кустом, как за диваном,С винтовкою системы «ремингтон»Она сидела в зарослях саванны,

И сквозь глазок прицела изнутриВнимательно следила, взяв на мушку,Как взрослый бородавочник АнриРыча, гоняет молодую хрюшку.

- Я так и знала, - думала она, -Блядун, скотина, тупорылый Урод!А я вот здесь, в кустах лежу однаИ кабана к свинье ревную, дура…

А он при мне блаженства не тая,Катается, как сыр «виола» в масле…Ну почему так счастлива свинья?И почему так женщина несчастна?

- Смотри, я преподам тебе урокЗа все, что в жизни я перетерпела! -Она хотела надавить курок,Но смазала слеза глазок прицела.

Ладонью Вика вытерла глаза:- А может это все опять мне снится?Внезапно за спиной возник Рамзан.Раздался выстрел – и вспорхнула птица.

- Не убежал, шакал позорный, бля.Хотел уйти, а я подумал: «хули!».Он чем-то мне напомнил ШамиляИ я в него всадил четыре пули!

- Что ты наделал? Это был Анри!Анри Масайский. Я его любила!

- Клянусь аллахом и держу пари:Я видел наяву свиное рыло!Четыре пули – это мой ответ,Для входа в рай перед аллахом ксива.

Я поступил, как истинный поэт.Я зверю небо подарил красиво!

- Но как же после этого мне житьКого теперь любить на белом свете?

- Могу сказать тебе, кого убить.Кого любить - ответит только ветер!

Сентябрь 2005г.