Крах Великой империи. Загадочная история самой крупной геополитической катастрофы - Литагент 1 редакция

Это простейшая методика действий спецслужб. Немцев можно обвинять в чем угодно. Но совершенно точно одно: этому народу присуща запредельная аккуратность в исполнении любых инструкций и предписаний. Поверить в то, что в какой-то момент все чиновники министерства иностранных дел в массовом порядке решили ее нарушить, лично я не могу. В силу той причины, что в этом случае немецкие же публикаторы этих документов еще в середине 50-х годов обязательно бы указали в примечаниях: перед нами уникальный пример в немецкой истории. Впервые чиновники проявили столь вопиющую халатность.

Продолжать разбирать подобные документы можно бесконечно долго. Можно пытаться доказать, что немцы тоже скрывают архивы. Можно заявлять, что все документы были уничтожены Лениным сразу после прихода к власти, а все свидетели предательства были расстреляны. Все что угодно можно рассказывать доверчивому обывателю. Только вот ведь какая досада: «Следственное дело большевиков» эпохи Временного правительства опубликовано не так давно. Все, что только смогли, в него тогда включили. Любые слухи, сплетни, предположения. Но и там ничего толкового нет. А уж следователи старались, поверьте мне.

Хватит вилять! – не выдержит тут иной читатель. Мозг весь взорвал уже этими Парвусами, Ганецкими, Потоцкими и Сиссонами. Ответь прямо, как на исповеди: давала Германия деньги или нет? Это ведь самое главное во всей истории. Вот и давайте вместе подумаем. Не только Россия тогда была истощена тяжелой войной. Германия находилась в очень похожих условиях. У немцев наблюдались те же симптомы болезни: недовольство населения, свои большевики и даже своя революционная ситуация. Будет кто-нибудь в здравом уме в такой обстановке пускать золотой запас страны на переворот в другой стране, поступая по принципу «пусть мне будет плохо, лишь бы соседу было еще хуже»? Сильно в этом сомневаюсь.

Смысла нет никакого. Ну, выведут они Россию из войны, а дальше что? С Англией, Францией и США война-то будет продолжаться. Без особых шансов на победу. К тому же в тылу созрел собственный революционный процесс. У пацифистов голос стал прорезаться. Но и это еще не все. Радикалы из России, если придут к власти, начнут осуществлять свою мечту. А грезят они мировой революцией, и в Германии в том числе (если не в первую очередь). Известно же, что марксисты к родине своего учителя всегда питали особые чувства. То есть мы своими руками сами себе уверенно роем не просто яму, а бездну. Именно об этом и писал генерал Людендорф, чьи слова я приводил в этой главе.

Максимум, что пока удалось доказать многочисленным поклонникам немецкого следа в русской революции, – заинтересованность в этом Берлина.

Позвольте, но с этим доводом никто и никогда не спорил. Это было всем очевидно и летом 1917 года. Точно так же Сталин был заинтересован в деятельности Коммунистической партии Германии в конце 20-х годов. Но из этого вовсе не вытекает, что все немецкие коммунисты в полном составе имели тайные обязательства перед ОГПУ и перед сном облачались в красноармейскую форму вместо пижамы. Равно как и не вытекает из обсуждения ситуации в Германии на Политбюро ЦК ВКП(б) тот факт, что таким образом руководители СССР следили исключительно за судьбой вложенных в местную пролетарскую революцию средств.

Давайте честно признаемся: большевистская революция произошла при моральной помощи, но без капитальных финансовых вложений немцев. В тех условиях этого и не требовалось. Нужны были политическая воля и решимость. Этих качеств у Ленина сотоварищи было с избытком. На пять партий хватило бы. Они взяли власть, на которую в тот момент никто, по сути, уже не претендовал.

А вот почему так получилось, спрашивать нужно не с каких-то мифических казначеев русской революции, а со вполне себе реальных министров Временного правительства. Это они своей немощью отдали власть политическими радикалам, а потом в эмиграции выжившие участники событий искали хоть какой-нибудь немецкий след, чтобы оправдать самих себя в глазах потомков. Но даже тут не преуспели: мы видим сотни голословных обвинений и ни одного неопровержимого доказательства. Во всех архивах искали. Все подняли и проверили. А в ответ – тишина.

Корниловщина как зеркало всероссийского безумия

Только военная диктатура могла с надеждой на успех бороться против диктатуры коммунистической партии.

Согласимся, само определение «корниловщина» сразу отдает чем-то малоприятным. Словно клопа раздавили. Вроде бы ничего такого еще и сказать не успели, а осадок уже остается. И нет никакого желания даже узнать, что же это такое. О том, чтобы проанализировать причины и последствия, я и вовсе не заикаюсь. Ленинскому определению выступления военных в 1917 году выпала долгая жизнь. Без малого век все только так и называют действия генерала от инфантерии Лавра Георгиевича Корнилова и его соратников. Таких же блестящих русских генералов, беззаветных патриотов своей Родины. Их имена уже в массе своей ничего не скажут современному россиянину.

Когда был я еще школьником, попалась мне книга о покушении на Гитлера. И там приводились слова графа Штауффенберга, организатора покушения: «Если даже мы потерпим неудачу, нужно доказать всему миру, что Германия – это не поголовный трест убийц». Очень меня тогда впечатлила мысль полковника. Умри, а точнее цель не сформулировать. Ни одного лишнего слова, посыл понятен. Слова те я запомнил. И когда, уже повзрослев, начал интересоваться историей русской революции, перефразировал их для себя. Даже если Корнилов потерпел неудачу, он доказал всем нам: Россия не была поголовным сборищем предателей и трусов.

Это был ответ лучшей части русской армии на тот совершенный беспредел, который уже начался в стране. Деградация Временного правительства, революционные митинги круглые сутки, восторженные гимназисты с красными бантами. Совершенно обнаглевшая от полной безнаказанности пресса. А на фронте – армия. Она третий год проливает кровь за Родину. Не за какую-то эфемерную, как на страницах приключенческих романов Майн Рида, а самую настоящую. Кровь лучших сыновей страны. И над этой армией открыто издеваются. Сначала издают совершенно скотский «Приказ № 1». Потом присылают на фронт представителей Временного правительства, комиссаров. И вот эти зачастую весьма странные люди начинают что-то там лепетать израненному в боях георгиевскому кавалеру, в какое прекрасное время он живет. А расстрелять этого подлеца нельзя – он же уполномочен новым русским правительством, чтоб они там все здоровы были! Плюнет потом со злобой георгиевский кавалер на землю в окопе и штыком русской трехлинейки начертит свой крест в последнем бою. Порой это было проще, чем терпеть бесконечные унижения. Даже не над собой – над Родиной. Над честью русского офицера. Над могилами своих павших товарищей.

Я вовсе не утрирую. Именно до такого состояния довели лучшую часть русского офицерского корпуса господа министры Временного правительства. Об этом никто вспоминать и размышлять сегодня не любит. Победители революции написали свою историю событий. Из нее выпали судьбы десятков и сотен людей, которыми гордилась вся мыслящая Россия. Кто из вас знает хоть что-нибудь, кроме мифов разной степени вздорности, о Корнилове и Деникине, Маркове и Романовском, Эрдели и Лукомском? Уверен – единицы. Абсолютное критическое меньшинство. А ведь это – цвет русского офицерства. Что уж тут говорить о полковниках и штабс-капитанах…

Летом 1917 года Петроград бурлил. Наблюдалось массовое выступление многочисленного революционного элемента против войны. Требовали отставки Временного правительства. Большевики, естественно, возглавили процесс. Их позиция была прежней – мир с Германией. Временное правительство принимает меры. Верховным главнокомандующим становится генерал Корнилов, легенда и гордость русской армии. Сказать, что он пользовался популярностью в войсках, значит не сказать ничего. Он был сердцем и душой израненного в боях офицерства. Приведу один лишь пример. В апреле 1915 года, прикрывая отступление Брусилова из-за Карпат силами одной дивизии, Лавр Георгиевич взял на себя командование батальоном. В бою он был дважды ранен в руку и ногу и вместе с уцелевшими семерыми солдатами четверо суток пытался пробиться к своим. Не получилось, попал в австрийский плен. А потом совершил дерзкий побег.

Тимановский Н.С. «Железный Степаныч» был ранен на фронте 17 раз

Именно с именем Корнилова связано появление в русской армии знаменитых ударных батальонов. И не случайно первый сформированный отряд получил именное шефство легендарного генерала. Ударники этим необычайно гордились. Литера «К» на погонах ко многому обязывала этих и без того беззаветно преданных Родине людей. Корниловский ударный полк предпочитал погибнуть в бою, но ни в коем случае не отступить. Не опорочить тем самым имя своего обожаемого генерала. Эти люди могли идти в атаку без единого выстрела, не замечая смерти шедших рядом товарищей, перестраиваясь в ровные шеренги на ходу. Каким был Корнилов, такими были и его корниловцы.