Отряд Асано. Русские эмигранты в вооруженных формированиях Маньчжоу-го (1938–1945) - Aлексей Буяков

В конце 1943 года отряд Асано состоял из следующих подразделений: штаба, штабного взвода, двух кавалерийских стрелковых эскадронов (трехвзводного состава), полуэскадрона тяжелого оружия, команды связи из двух взводов (радиовзвод и взвод голубеводов и собаководов) и военного училища. В связи со сворачиванием разведывательно-диверсионных программ в подготовке бойцов отряда в стрелковых эскадронах только солдаты первых взводов получали теперь навыки подрывников, отчего эти взводы неофициально именовались «подрывными».[250]

Учебная команда Сунгарийского отряда прекратила свою деятельность осенью 1942 года. Предполагалось, что подготовку младших командиров будут осуществлять на станции Ханьдаохэцзы. Как оказалось в дальнейшем, этот проект не удался, и весной 1944 года на Сунгари-2 вновь будут учреждены курсы по подготовке младших командиров для русских воинских отрядов.

В общей сложности командный и рядовой состав отряда Асано к началу 1944 года должен был достигать по штатному расписанию четырехсот человек.[251]

Глава 4

Ханьдаохэцзийский и Хайларский отряды (сентябрь 1941 – декабрь 1943 года)

В сентябре 1941 года 6-й эскадрон отряда Асано, возглавляемый капитаном Китамура, был переброшен на станцию Ханьдаохэцзы, положив в дальнейшем начало новому русскому воинскому отряду. Формально оставаясь эскадроном отряда Асано (японское наименование: Асайоко – отряд Асано на Ханьдаохэцзы), подразделение практически было самостоятельным и неофициально по имени командира эскадрона именовалось «частью Китамура». Эскадрон не имел лошадей, за исключением находившихся в распоряжении офицеров двенадцати коней, и являлся пехотной частью. Личный состав эскадрона разместился в помещениях на Штабной улице, в которых в свое время располагалось Военно-полицейское училище, а после его закрытия в марте 1941 года – переведенная из Харбина полицейская школа с трехмесячным курсом обучения.

Полицейскую школу решено было переформировать в Учебную команду горно-лесной полиции (Кунрэндзё – Кунрэнтай), оставив на той же станции Ханьдаохэцзы.[252]

Главной задачей Учебной команды горно-лесной полиции являлась разведывательно-диверсионная подготовка полицейских чинов, которые в случае начала войны с Советским Союзом должны были действовать в тылу Красной армии. Это кардинальным образом отличалось от деятельности прежнего Военно-полицейского училища. Первоначально предполагалось, что Учебная команда будет готовить и унтер-офицерские кадры для русских воинских отрядов.

Командный состав будущей Учебной команды был в основном набран из руководящих чинов полицейских подразделений восточной линии СМЖД, а также в него вошли трое асановцев и двое «волонтеров»-харбинцев, недавно окончивших военно-училищные курсы при ДВСВ. В общей сложности для будущего комсостава Учебной команды было отобрано восемнадцать человек. В мае-июне 1942 года для них были организованы специальные 40-дневные командные курсы в гарнизоне отряда Асано. Возглавлял курсы хорошо владевший русским языком поручик Окицу Масами, который в дальнейшем вместе со своими курсантами в качестве инспектора Учебной команды был направлен на станцию Ханьдаохэцзы.[253]

Русским начальником Учебной команды в звании капитана армии Маньчжоу-го был назначен Михаил Иванов, донской казак, в прошлом сотник в частях атамана И. П. Калмыкова. До назначения в Учебную команду старший надзиратель Иванов командовал Шитоухэцзийским отрядом горно-лесной полиции и некоторое время являлся помощником атамана казачьей станицы на станции Ханьдаохэцзы.[254]

Ильинский А. А.

Заместителем начальника команды стал в чине поручика Алексей Ильинский. Алексей родился в 1899 году. После окончания Уфимской гимназии летом 1917 года добровольцем ушел на фронт. Попал в 487-й Бобровский стрелковый полк, откуда вскоре был направлен на учебу в 1-е Киевское юнкерское военное училище, но окончить его не успел. С июля 1918 года находился в рядах Белой армии, в 8-й Камской дивизии. Участвовал в боях под Мензелинском, Уфой, Петропавловском, на Тоболе, был произведен в прапорщики. Прошел страшный Сибирский Ледяной поход, в чине поручика участвовал в боях в Забайкалье. После отступления в Маньчжурию Алексей оставил военную службу, работал на КВЖД и частных предприятиях. После прихода в Маньчжурию японцев служил в охранном отряде Лафа-Харбинской железной дороги, а с 1935 года – десятником лесной фирмы Осима-Йоко (поселок Эрдаохэцзы). Летом 1941 года Ильинский вместе с другими бывшими военными и молодежью призывного возраста был направлен Муданьцзянским БРЭМ на военные сборы на станцию Эхо, а после окончания сборов – на радиокурсы ЯВМ. Осенью того же года он по приказу Военной миссии возглавил разведгруппу, направленную на советскую территорию в район города Ворошилов (Никольск-Уссурийский). Договорившись, что выполнять задание японцев они не станут, члены группы проблуждали восемь дней вдоль границы и возвратились, сообщив японским чинам, что из-за неточности на карте заблудились и не смогли выполнить поставленную задачу. Весной 1942 года Ильинский получил новое назначение от ЯВМ и выехал на станцию Ханьдаохэцзы.[255]

Командирами первого и второго взводов Учебной команды были назначены надзиратели Василий Плешко и Григорий Шимко с присвоением им званий поручика и подпоручика. До своего назначения Плешко (родился в 1906 году) служил старшим надзирателем полицейского отряда и уполномоченным БРЭМ в городке Тямусы. Шимко (родился в 1915 году) являлся надзирателем Вэйшахэйского полицейского отряда и одновременно до 1939 года возглавлял 7-й Вэйшахэйский отряд Союза мушкетеров, позднее был переведен в Шитоухэцзийский полицейский отряд, где служил помощником начальника отряда.[256] Хозяйственной частью команды заведовал прапорщик Иннокентий Попов, из забайкальских казаков, в прошлом вахмистр Белой армии.[257]

Плешко В. С. ГАХК

Шимко Г. Т. ГАХК

Офицером штаба и переводчиком Учебной команды был назначен в звании подпоручика Иван Яшков, в прошлом член фашистской партии, получивший военное образование в военном училище ДВСВ, которое окончил в октябре 1941 года. Яшкову, чиновнику русского отдела Коммерческо-промышленного кооперативного банка, в совершенстве владевшему японским языком (с восьми лет жил, учился и работал в Японии), служба в Учебной команде горно-лесной полиции была предложена в качестве альтернативы армейской службе.[258] Еще одним бывшим членом фашистской партии и выпускником военного училища ДВСВ являлся в Учебной команде Николай Горлов. Сын штабс-капитана Белой армии, Николай, будучи студентом первого курса института св. Владимира, в 1935 году поступил в учебный отряд ВФП. В тридцать седьмом году он стал фельдфебелем и старшиной учебного отряда, одновременно входил в состав личной охраны вождя фашистов – Родзаевского. В 1938 году после ухода поручика Агеева Горлов возглавил учебный отряд фашистского союза, в связи с чем по ходатайству Родзаевского был произведен приказом атамана Семенова в чин прапорщика. Желая продолжить военное образование, Николай в конце 1940 года поступил в военное училище ДВСВ. Вскоре после окончания училища с присвоением ему звания подпоручика Горлов был вызван в Военную миссию, где получил предложение о службе в Учебной команде горно-лесной полиции. От таких предложений было не принято отказываться. После 40-дневных курсов на Сунгари-2 Горлов в чине фельдфебеля был назначен командиром отделения Учебной команды.[259]

В состав младших командиров Учебной команды помимо полицейских чинов были включены три асановца, специалисты по радиосвязи, – Бушмакин, Михаил Мещеряков и Николай Шашлов. Японскими инструкторами команды являлись унтер-офицеры Эндо, Кавасаки, Сугимото, Кониси.[260]

Открытие Учебной команды горно-лесной полиции состоялось 6 июля 1942 года. На открытии с торжественной речью выступил японский полковник, указав, что русские эмигранты не составляют значительной военной силы и у японцев достаточно войск, поэтому русским отводится роль разведчиков-диверсантов, в качестве каковых и будут подготовлены курсанты отряда.[261]

Учебная команда дислоцировалась примерно в километре от поселка Ханьдаохэцзы недалеко от японской воинской части, занимая одно большое здание с классными комнатами для занятий курсантов, жилыми помещениями для курсантов и младших командиров, столовой, кухней и складом. По воспоминаниям одного из курсантов, на стенах классной комнаты были развешаны плакаты, призывавшие соблюдать тайну и быть бдительными. Казарма Учебной команды была обнесена стеной с постоянно охраняемым входом. В подразделениях поддерживалась армейская дисциплина. Офицеры и инструкторы команды проживали с семьями в поселке.