Категории
Самые читаемые
Лучшие книги » Документальные книги » Биографии и Мемуары » Лицо другого человека. Из дневников и переписки - Г. Цурикова

Лицо другого человека. Из дневников и переписки - Г. Цурикова

Читать онлайн Лицо другого человека. Из дневников и переписки - Г. Цурикова

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 21 22 23 24 25 26 27 28 29 ... 41
Перейти на страницу:

Как искусственно сделать вопрос «где истина?» – действительным вопросом жизни? Очень действительный способ: если через такой-то срок не найду, где истина, т. е. как оправдать свое существование, надо прекратить его, как неоправданное.

Я с детства знаю молитву, люблю ее. Мне хочется оправдать ее другим. Ее отрицают и, когда отрицают, часто ссылаются, как на основание, на науку: будто бы молитва не согласна с самим духом, каким живет наука. Науку нельзя не любить, нельзя не любить начала, каким живет чистая наука, нельзя не любить Гегеля. Мне лично любовь к чистой науке не мешала любить молитву; этого мало, – вдохновение научными началами оправдывало мне настроение, каким я творил молитву. Мне и хочется уяснить это, оправдаю ли я молитву из начал науки, – чтобы оставить отрицание молитвы на счет безумного упорства, каким всегда встречает тьма правду и свет. Реальное же побуждение искать правду у меня не исчезнет, пока буду помнить тетю Анну. На фоне бесконечного Ничто во мне борются великие традиции, данные мне прошлого жизнью человечества. И их я должен примирить.

В высшей степени полезен и нужен людям талант Вольтера и Ницше – так несравненно подмечать смешные стороны тех фраз, какими люди хотят примириться или освоиться с действительностью.

25 мая

«Человечество» – отвлеченное и мое; «человек» – конкретное и действительное. Эта нравственная концепция заставляет меня непосредственно признать действительность других людей такою, как моя действительность. А отсюда преимущество идеи индивидуального человека пред бессмертием «человечества».

Страшно оскудение более всяческих ограждений. Да не испытает его чистый ученый, ибо он не «непокорлив», – как некоторые хотят думать, – а несущий тяжелый крестный труд самоотверженный (но не отвергающий чего-либо вообще) человек.

Я – человек опыта, эмпирик – в самом обширном значении, сильнейшего скептицизма и твердых оснований. Это и есть то, что воспитывается естествознанием. Но для этого не нужно идти в университет: «все это висит в воздухе». Это сказал мне И. П. Долбня в последнее наше свидание. Он согласился, что мне очень недостает устойчивости: «да, у вас мало устойчивости, вы мечтатель отчасти» и только промолчал на тот аргумент моего стремления в университет, – что я хочу закалить себя на практических занятиях естествоведением. Между прочим, И. П. высказал интересную мысль: «Государство падает и должно пасть. Социальная революция отсрочивается искусственно на экономической почве, теперь – колониальной политикой. Это ведь только колониальная политика сделала, что не видно социального кризиса Англии, которая должна была бы пасть три столетия назад. Политическая революция во франции, как справедливо говорят, отсрочила социальную революцию, и именно тем, что три четверти французских крестьян наделила землею; французские крестьяне страшно дорожат землею, и потому – самые консервативные люди: в палату посылаются у них вовсе не социалисты, а люди, стоящие наиболее за сохранение порядка. Но государство все-таки должно пасть и оно падет, как только нечем будет кормить население: социальный кризис должен последовать за экономическим». Рассказывал И. П-чу о письме преосв. Антония. «А-а! Так служить истине в рясе с панагией!.. Служить церкви, значит служить и государству; потому что церковь это самый покорный, самый трусливый, самый низкопоклонный и самый подлый слуга государства». Очевидно, отсюда объясняется ненависть И. П-ча к «халдейству», как он называет метафизику Церкви.

Упадок моих умственных сил характеризуется, главным образом, как оскудение внимания. Отсюда – неспособность сосредоточить мысль на одном каком-нибудь предмете.

Покойница тетя Анна в последнее свое, в здоровье проведенное, лето (1897 года) хотела со мной быть у Наумовых в Головкине. Николай Михайлович отложил нашу поездку. Это мне было очень грустно: отсюда я видел, что Наумовы не относятся к нам с тетей с такой горячей дружелюбностью, как меня приучила относиться к ним тетя Анна. Впрочем, мысль, что тут играет роль большое, и несомненно охлаждающее, знание жизни со стороны Николая Михайловича, – не дала мне совсем отвернуться от него. Общее дружелюбие к людям без желания их видеть – это ведь настроение столь многих хороших людей. Теперь я сам отношусь именно так ко всем людям.

Природа делает свое дело; вот Земля сделала свое обращение вокруг Солнца, мы снова переживаем лето. А людишки, как мало они достигли доброго за это время! Как плохо идет их общественная жизнь, как мало нового, обновленного! Все по-старому, все ветхо… Кто жрет хлеб, по справедливости принадлежащий теперь мне? Кто жрет хлеб, принадлежащий этому жалкому мужику, что, покачиваясь, бредет навстречу?..

Общее душевное настроение определяется случайными факторами. Лунная ночь на реке, горячее летнее утро в июне, лица, с которыми беседуешь, комната, в которой сидишь, деревья, которые видишь, – все это очевидно влияет на общее душевное настроение, способно изменить миросозерцание в ту или другую минуту. Найти во всем этом постоянное и необходимое, открыть постоянные и необходимые устои миросозерцания, – вот истинная задача философа. К этому побуждает его и настоятельная потребность освободиться от смуты, вносимой в душу случайными влияниями, и столь же настоятельная для всякого нравственного человека – выйти из своего субъективного переживания к объективной нравственной жизни с ближними.

Сергиев День. 5 июля

Привез образ преподобного Сергия в Тихоновскую церковь. Этот дорогой гость тетин, прекрасная служба, скромно отправленная о. Сергием, молебен перед моей иконой, все это ободрило и очень обрадовало мой дух. Весь день чувствую себя очень хорошо. Мысли родятся в голове, духовная жизнь, слава Богу, есть. Да даст ей Бог развиться за молитвы преподобного Сергия… Видел во сне днем, что иду в каком-то лесистом месте навстречу Настасье Львовне и Насте; иду долго, вот кончается аллея справа, пропадая вдали в лесу… вдали показывается Настя в лиловом лифе и светлой юбке, за ней дама, – догадываюсь по шляпе и цвету платья, – ее мать. Они спешат мне навстречу, и с ними еще кто-то…

Вдруг голос близко около меня, и все прерывается… Просыпаюсь: пришла Марья Михайловна и спрашивает на крыльце обо мне…

Сейчас реально чувствую, что место, на котором сижу, – не мое, но его радостно надо предоставить, чтобы на нем развивалась людская жизнь на Славу Божию. Оправдывается ли, по крайней мере, по lex permissivi мое владение этим Божиим местом?..

Я хожу в церковь, стою службу преп. Сергию – не потому, что имею особое настроение, «религиозное», – так говорят некоторые, но потому, что смысл жизни по-моему таков, что надлежит, нужно преклониться, нужно служить преп. Сергию. На тех же основаниях ходят в церковь известные мои почитатели из стада преп. Сергия. Почему же общество откололось от этого естественного смысла жизни, почему ему не понятен смысл того, что делается в церкви, простота того, что там делается, почему глаза общества закрыты в эту сторону? Это вопросы, которые следует рассмотреть психологу религиозного чувства.

16 июля

Смысл, задача моей жизни (в конкретном смысле) – научная работа, выяснение научного миросозерцания с точки зрения, например, христианства. Возвышенная, спокойная критика, спокойное преследование, спокойный культ истины (в духе И. П. Долбни) – должен наполнить мою душу. К Ан. Львовне и Насте мне надо относиться со спокойным дружелюбием.

Мое положение таково, что я, столько раз повторяющий Половцевым, что считаю их своими друзьями, не могу высказать им своих мыслей, своего душевного положения: уж если мне не справиться с ним, не вынести его, так как же возлагать его на них? А мое душевное настроение определяется тем противоречием, в каком, я вижу, стоит в мире человек. Существеннейший идеал человека – знать, понимать действительность a priori. Только тогда для него становится открытой дорога для деятельности, когда она ему ясна a priori; тогда он на ней – хозяин, могущий легко провести по ней и своих ближних.

Между тем, не только вне его, его собственный «внутренний мир» душевной жизни является для него тою слепою протекающей вперед действительностью, которую он не успевает схватить и которую только провожает глазами. Тогда он может действовать лишь на авось, ощупью; и самое решение действовать в таком положении будет уже отступлением от основного идеала априорного знания поля сражения.

Впрочем, пусть основные нравственные чувствования определяли ему эту его деятельность. Там, где не видно конца цепи причин и деятелей, надлежит начать с самоотрицания. В противном случае погрузишься в a priori непонятную и безнравственную, эту древнюю и мутную реку действительности, – Сансару.

1 ... 21 22 23 24 25 26 27 28 29 ... 41
Перейти на страницу:
На этой странице вы можете бесплатно скачать Лицо другого человека. Из дневников и переписки - Г. Цурикова торрент бесплатно.
Комментарии
Открыть боковую панель
Комментарии
Сергей
Сергей 24.01.2024 - 17:40
Интересно было, если вчитаться