Не стреляйте в партизан… - Эдуард Нордман

Но были и бои фронтового типа, когда нужно было закопаться в землю и сказать себе: «Здесь твой последний рубеж, ни шагу назад». У нас получалось все.

31 марта 1944 года обе партизанские бригады были выведены в расположение наших войск. Вместе с ними было выведено 15 тысяч местных жителей. Командование 47-й армии определило участок обороны фронта, и партизаны бились вместе с регулярными частями. В тылу врага продолжали сражаться бригады Васильева, Антоновича, Савицкого, Ширина.

На север от Днепровско-Бугского канала осталось 70 человек – разведчики, члены подпольных Дрогичинского, Ивановского, Жабчицкого, Пинского райкомов комсомола. Штаб Пинского соединения подчинил их мне, и свой последний партизанский бой мы дали 16 июля 1944 года у деревни Поречье. Это совсем близко от того места, где мы вели первый бой у Рябого моста через речку Ясельда в 1941 году.

Партизаны перерезали дорогу Пинск—Мотоль – Брест. Взяли в плен около 300 вражеских солдат, две артиллерийские батареи, обоз с боеприпасами и воинским имуществом. А главное, не дали сжечь села Поречье, Тобулки, Мерчицы, Молодово, Мотоль. За этот бой командир армейского полка обещал представить партизан к орденам Славы, но, наверное, запамятовал.

Главным итогом боев на линии Днепровско-Бугского канала стало то, что в Пинске было заперто, а потом захвачено Красной Армией 185 судов немецкой речной флотилии, собранных ими со всего бассейна Днепра и Припяти. Лишь единицы из них (небольшие по габаритам) гитлеровцам удалось погрузить на железнодорожные платформы и переправить в бассейн Вислы.

Впоследствии те суда дрались с нашими наступающими частями, курсируя по Шпрее и берлинским каналам. Но только единицы. Остальные стали добычей наступавшей Красной Армии еще во время освобождения Пинска.

За освобождение Пинска сотни бойцов и офицеров были удостоены государственных наград, а 163 человека, в том числе десять моряков Днепровской флотилии, получили звание Героев Советского Союза.

Партизанского комбрига Михаила Герасимова тоже представляли к званию Героя Советского Союза, но бдительные штабисты не пропустили представление, потому что его отец, крестьянин из Новгородчины, был репрессирован в 30-е годы.

В 1965 году, в канун 20-й годовщины Победы, молодежь Дрогичинского района Брестский области своими силами построила памятник на месте тех героических боев. А в моей памяти навсегда останутся названия белорусских деревень и хуторов, урочищ, речек, бродов, болот и лесов.

Без них невозможно представить себя самого, как москвичу нельзя представить себя без таких понятий, как Ордынка, Варварка, Останкино, Остоженка… Там мои девятнадцать лет. И двадцать. И двадцать один. И не только. В тех краях после войны я работал еще полтора десятка лет.

В Пинском соединении в 1944 году было семь бригад: имени Буденного, имени Молотова, Пинская, имени Ленина, имени Кирова, имени Куйбышева, «Советская Белоруссия» и отдельные партизанские отряды. В них насчитывалось восемь с половиной тысяч бойцов. И еще пятнадцать тысяч человек партизанского резерва. Было бы оружие – их тоже можно было бы поставить в наши ряды.

За три года (1119 дней в тылу врага) партизаны Пинщины уничтожили 26 616 фашистов и их приспешников, разгромили более 60 крупных гитлеровских и полицейских гарнизонов, пять железнодорожных станций и десять находившихся на них эшелонов с боевой техникой и боеприпасами.

Кроме того, они пустили под откос 468 эшелонов с живой силой и техникой врага, обстреляли 219 воинских эшелонов и взорвали 23 116 железнодорожных рельсов. В результате диверсий было уничтожено 695 паровозов, 4587 вагонов и платформ, 65 цистерн, 770 автомобилей, 86 танков и бронемашин, 29 орудий, 519 километров линий связи, 62 железнодорожных моста, два железнодорожных депо, 985 мостов на шоссейных и грунтовых дорогах.

Если взглянуть на все это другими глазами, то сколько понадобилось бы фронтовых сил, чтобы получить такой результат, – самолетов, орудий, танков, «катюш», снарядов, патронов, человеческих жизней.

ХЛЕБ – ИМЯ ОБЪЕДИНЯЮЩЕЕ

Говоря о хлебе, т.е. о продовольственном обеспечении партизан, не могу не вернуться к началу войны. Хлеб – всему голова во всех обстоятельствах. Почему в первые месяцы страдали партизаны желудками? Потому что не хватало хлеба.

Питались в основном дичью, а также грибами, ягодами. Писал об этом Василий Захарович Корж в своем дневнике. И с горечью добавлял: «Были бы продукты – было бы на семьдесят процентов больше боевой работы».

Партизану, как я уже говорил, не выдаст старшина ни новых сапог, ни гимнастерки, не приедет походная кухня с горячей едой. Не подвезут боеприпасы. Обо всем необходимом, в первую очередь о «хлебе насущном», приходилось заботиться самим. На разных этапах войны по-разному.

Начальный период – 1941 год – это, в основном, добровольная помощь сельского населения. Крестьяне – наши бескорыстные кормильцы. Дали тебе краюху хлеба, покормили – скажи спасибо. У Коржа было железное правило:

   – Никогда не обижай мужика. Не бери ничего силой. Обидишь человека, он тебе обиду не забудет, достанет на земле и под землей. Мы воюем за народ. Ради него идем на смерть. Мы защитники народа.

В первые недели и месяцы партизаны платили деньгами (пока были) или писали расписки: «У гражданина Добролета для нужд Красной Армии забрали кабанчика. Оплате подлежит после войны».

Был такой случай. В пятидесятые годы пришла крестьянка в Дрогичинский райисполком с такой распиской и говорит: «В войну забрали поросенка, обещали заплатить. Не даете денег – хоть медальку какую-нибудь дайте».

Когда в 1945, 1946 годах гнали скот из Германии, то какую-то часть отдали крестьянам сожженных деревень на Полесье, чтобы компенсировать потери военных лет. В связи с этим на белорусское руководство пожаловались Сталину. Тот спросил у секретаря ЦК КП(б)Б П.К. Пономаренко:

   – Было такое?

   – Было, товарищ Сталин. Отдали скот крестьянам.

   – Ну и правильно сделали. Но самозахвата больше не допускайте.

Конечно, крестьяне помогали нам, кормили. Но одно дело накормить 30 – 40 человек, а другое дело – сотни, тысячи.

Зимой 1941 – 1942 годов мы обеспечивали себя зерном и мясом за счет запасов в колхозах и совхозах. Немецкая оккупационная администрация запрещала их распускать. Так ей было легче централизованно забирать хлеб, накопленный в амбарах, а также скот на общественных фермах.

Командир отряда Василий Корж и комиссар Никита Бондаровец зимой 1941 – 1942 годов постоянно посылали группы партизан в отдаленные села. Те забирали несколько десятков мешков зерна, десяток голов скота, и отряд был обеспечен хлебом и мясом. Остальное продовольствие и скот раздавали колхозникам.

В 1941–1943 годах немцы создавали сельхозимения для «новых помещиков». Здесь уж партизаны не стеснялись. Экспроприации подлежали скот, лошади, седла, зерно, соль и прочее.

Хорошим подспорьем были спиртозаводы, куда свозились зерно, картофель, скот для откорма. Оккупанты организовали там вооруженную охрану. Это было на руку партизанам. Охрану разоружали – оружие и патроны были у нас в дефиците, скот, находившийся на откорме, угоняли в партизанскую зону. Часть предназначалась для партизанского котла, а что-то отдавали вдовам, семьям фронтовиков. Не лишними были и бочки спирта. Что-то шло медикам. Иногда выдавали и нам «для сугреву». Но пьянство в отрядах пресекалось.

Если захватывали вражеский гарнизон в райцентре (города и городские поселки Любешов, Красная Слобода, Старобин, Ленин), то обязательно старались забрать со складов продовольствие (зерно, сало, масло), подготовленное для вывоза в Германию.

В ноябре 1942 года партизаны отряда имени Кирова, действовавшего в Ивановском районе, захватили поезд. Он двигался со стороны Волыни по узкоколейной дороге, которая вела к железнодорожной трассе Брест – Гомель. Операция проходила у границы нынешней Украины и Беларуси, между Любешовом (ныне райцентр в Волынской области) и Камень-Каширским.

Руководил операцией Александр Иванович Самуйлик, который до войны работал председателем сельсовета в деревне Мохро Ивановского района – на самой границе с Украиной.

Налет на поезд, кстати, приурочили к 25-й годовщине Октябрьской революции. Был у нас обычай отмечать революционные праздники громкими делами. Поэтому загодя изготовили красный флаг и два транспаранта антифашистского содержания.

Действовали партизаны очень дерзко, среди бела дня. На подобную наглость, похоже, не рассчитывали ни фашисты, ни полицаи. На маленькой станции Сваротное (это еще Украина) навстречу поезду вышел партизан с красным флажком. Увидев понятный ему сигнал, машинист остановил состав. Из вагонов выскочила охрана, по которой был открыт шквальный огонь.

Партизаны укрепили на паровозе красный флаг и транспаранты, повредили на станции связь и двинулись по ветке, ведущей в сторону белорусского райцентра Иваново. Из пулеметов расстреливали охранные посты на полустанках. Около сел тормозили и раздавали мешки с зерном, ящики с маслом и мясом. Не забыли, конечно, и об отрядных нуждах. Затем разогнали поезд и сбросили его со взорванного моста в Днепровско-Бугский канал.