Наследие времени. Секунда до - Мери Сейбл

я спас шестнадцать лет назад. На тот момент прошло слишком мало времени, чтобы он смог контролировать свою новую обретенную силу. Я уверен, он точно боролся с ней, раз ему удалось тебя не убить, а только покалечить. Я всегда стараюсь помочь людям, и то, что случилось с тобой, непростительно.

— Я не понимаю, о чем вы говорите, — она остановилась и посмотрела прямо в его карие глаза.

Он выдержал пристальный взгляд. В какой-то момент ей показалось, что он не хочет об этом рассказывать. Он вздохнул. Было понятно, как ему тяжело вспоминать эту историю.

— Это был Мато, так его звали. Прежнее его имя — Артур. Он был сильным работящим мужчиной, пока однажды тяжелая болезнь не свалила его с ног вместе с семьей. Он умер, а я дал ему второй шанс и помог обрести бессмертие. Да, я знаю, тебе трудно в это поверить, — он замолчал, но через несколько минут продолжил, ощущая все тот же пристальный взгляд, требующий объяснений. — Мато, в переводе с моего родного языка, означает «медведь». Он выбрал себе это имя в знак почтения моего народа. Души животных сами выбирают себе достойного человека, чтобы идти бок о бок всю жизнь. Не все люди возвращаются, ведь быть пристанищем для души животного — это редкость. Он был хорошим человеком, но дух медведя оказался ему не под силу. Он не справился с этим. Прошел всего лишь месяц после того, как я вернул его, и вот тогда он пропал.

Сатирра громко дышала, не веря своим ушам. В ее груди громко стучало сердце.

— Артур… Его и вправду убили, но когда умирает человек, то животное, чей дух разделял с ним тело, просто теряет бессмертие. Правда, стареет гораздо быстрее, чем его обычные сородичи. Но если у человека есть наследники, то дух животного вселяется в одного из них, подарив бессмертие вместо того, чтобы в одиночку доживать столь короткий срок. Также, если убивают животное, то человек может прожить еще несколько лет, тоже стремительно старея. Однако бывают исключения: допустим, если человека сжечь, то из пепла уже никто не вылупится. Помню, как медведь вернулся сюда, но уже диким зверем, поэтому мы не знали, что случилось

с Артуром, но одно поняли точно — он мертв. Наследники

Артура были мертвы, а значит, духу медведя не с кем разделить бессмертие. Спустя пару лет медведя тоже не стало. Мне очень жаль, что тогда так случилось, но мы не можем контролировать всех животных и тех, кто стал разделять с ними свои души. Артур боролся с медведем и не хотел тебе вреда, а когда он смог вернуться в свой человеческий облик, тебя нашла ксанфа. История и правда кажется загадочной. Девочка, покалеченная медведем, оказалась одна с мужчиной посреди леса, но теперь все становится на свои места.

Сатирра слушала молча, но все было очень странно. Начиная с того момента, при каких обстоятельствах ее нашла Арда, и заканчивая тем, как она переместилась на огромное расстояние за несколько часов вместо десяти пеших дней. В груди будто оказался кинжал: настолько больно было понимать, что произошло на самом деле. Она собрала волю в кулак, чтобы не заплакать, и правую ладонь приложила к шраму на лице.

— Я постараюсь найти твою семью, это мой долг, — виновато предложил Анункасан. — Остальные, кого я спас, справляются с душами животных. Пока ты здесь, никто не посмеет тебя тронуть.

— Вы хотите сказать, что на меня напал человекомедведь, а сейчас человекоптица прилетела со мной сюда? И вас таких много? — Наконец она смогла выдавить из себя слова, но в ее голосе слышалась горечь.

— Так и есть. На вашей земле нет таких птиц, которых мы именуем орлами. Души животных, что помогают возвращать людей, мы называем ванпулами. Так как я обладаю даром проводника духов в этот мир, моя птица немного отличается от настоящих орлов. А вот простые люди могут впустить душу только обычного животного. Моя птица гораздо больше своих сородичей, с четырьмя когтистыми лапами и огромными размашистыми черными крыльями, а сила ее так велика, что она в одиночку может улететь с несколькими людьми в лапах или даже с конем. Это существо мы называем орлеан. Так похожий на орлов, но все же другой.

— Значит, орлеан только один, а орлов множество?

— Да. Я прибыл с континента, который находится далеко, по другую сторону моря. Там орлы и живут. Здесь я даю умершим шанс вернуться на этот свет. Магическая способность проводника возвращать людей в этот мир передалась мне от моего отца, а мои дети должны унаследовать эту силу от меня. Но дети проводников не будут бессмертны. Лишь если они соединятся с духом животного, это станет возможным, а мой орлеан перейдет к одному из наследников только в случае моей смерти. Таких бессмертных проводников, как я, всего четверо, и они разбросаны по всем континентам. Мы и обладаем силой проводника, и разделяем тело с духом животного, подарившего нам вечную жизнь. За всю жизнь я встречался только с одним из мне подобных, с проводником-ванпулом, потому что я умею летать и пересекать огромные расстояния над водой между нашими землями. Так я попал сюда и остался жить здесь, ведь на вашем континенте не было ни одного магического существа. Люди и животные за морем очень отличаются друг от друга. Ты ведь тоже заметила, что я другой. Животное проводника, с которым мне удалось повидаться, подобно львам, которых нет на этом континенте. Ты таких никогда не видела, и он тоже отличается от обычных сородичей. Он назвал его лефан, и сила его очень велика. Он намного больше самого большого медведя из тех, что мне встречались, а огромные клыки торчат из пасти, доставая до самой груди. Виделся я с ним более семисот лет назад.

— Вы ведь тоже были когда-то простым человеком? — поинтересовалась она.

— Когда я получил орлеана от своего отца, мне было уже пятьдесят три года. Я старел, а он выглядел все тем же молодым юношей. Он не смог смириться с тем, что я покину этот мир раньше него. Да, я обладал магической способностью воскрешать людей, но бессмертие должно было принадлежать кому-то одному из нас. Он сделал выбор в мою пользу, при этом сам прожил не больше ста лет. Я бессмертен, пока в моем теле живет орлеан, но сила — помогать душам животных найти новое пристанище — была со мной с рождения. И вот семьсот тридцать шесть лет как я стал бессмертным, когда орлеан