Сердце Зверя. Том 3. Синий взгляд смерти. Рассвет. Часть вторая - Вера Камша

Арлетта сощурилась. Она защищала Ли, она защищала Росио, и она защищала Талиг, а чтобы выпустить когти, хватило бы и чего-нибудь одного. С избытком.

– Ты забыла о дожах, Геора. О толпе бордонских дожей, которые не только видели Алву, но и подписали капитуляцию, но думала я о другом. – Пусть уйдет, уберется, разозлится, потеряет дар речи! Завтра он к ним обеим вернется, вместе со способностью мыслить, а сейчас – прочь!

– А кто из дожей прежде видел синеглазого кэналлийца, марикьяре, мориска… Так о чем ты думала?

– О прошлом. Мне вдруг захотелось узнать, поменял ли соберано Алваро чашечки, или просто не стал пить дурно сваренный шадди.

– Арлетта!.. Это выдумки Валмона, причем недостойные!

– Не Бертрама, мои. И пришло мне это в голову сегодня. Когда ты сказала, что ее величество любила нас, своих рыцарей и Талиг, не упомянув при этом короля. В юности, Геора, о многом не задумываешься, просто запоминаешь. Думать начинаешь потом, думать и сравнивать. Для безутешной вдовы, к тому же загубившей свое счастье собственными руками, ее величество была одета слишком продуманно. До похорон таких воротников никто не видел, и никто бы не посмел навязать королеве новшество. Вдовствующей королеве. Потерявшей с любовью душу женщине. Я слишком хорошо помню себя и Жозину. Есть мне с кем сравнить и, гм, в другую сторону… Кара в трауре была столь же безупречна и столь же хороша, как и твоя матушка. Ты уходишь?

– Да, Арлина. Я ухожу.

4

Фельдмаршал барабанил пальцами по незримым клавикордам и сопел, а Руперт сидел на табурете у двери, как и положено, охраняя особу главнокомандующего. Главнокомандующий совещался, то есть стучал по столу и решал. Нынешнее сборище на памяти Фельсенбурга было не то десятым, не то одиннадцатым – генералов фельдмаршал собирал постоянно, а Руппи при сем присутствовал, изящно напоминая о застреленных и зарубленных мятежниках. Ну и о единстве Зильбершванфлоссе с Фельсенбургами и Штарквиндами. Бруно полагал, что молодой родственник при этом еще и учится. Что-то в этом было, только нынешний совет отличался от предыдущих, как урок от панихиды.

Услышав про эйнрехтцев, фельдмаршал нахохлился и даже обошелся без своих омерзительных «неужели?» и «вот как?». Последнее слегка порадовало, должно же в происходящем быть хоть что-то хорошее! Разумеется, Фельсенбург никоим образом не желал нынешнему главе дома Зильбершванфлоссе поражения, а чтобы покончить с китовниками, пошел бы на сговор с самим Фридрихом. Если б рядом не оказалось кого-нибудь поприличней, вроде фрошеров или гаунау. Бруно был вполне терпим, а бесноватые опасны, и все же озадаченность на брюзгливой физиономии веселила. Вопреки всему.

– Я не ждал столкновений с большими силами китовников так рано, – наконец изрек фельдмаршал, переводя взгляд с брата Ореста на Хеллештерна и с Хеллештерна на сидящих рядом Рейфера с фок Шреклихом и фок Вирстеном. Прочих генералов выбитый из колеи полководец не пригласил. Будь его воля, Бруно бы обошелся и без Хеллештерна, но тот узнал новость из первых рук, а без старикана Шреклиха совет не совет; Вирстен же и вовсе был тенью фельдмаршала, на редкость занудливой и еще более на редкость работящей. Что до Рейфера… Руппи с некоторых пор подозревал, что полуседой генерал одалживает начальству свои мозги, после чего оное удивляет и подчиненных, и фрошеров. Еще б не удивляться, если старый бык начинает скакать через барьеры, будто мориск.

– Господин фельдмаршал, – Хеллештерн счел начальственный взгляд приглашением к разговору, – прошу меня простить, но я ничего не понимаю. Вместо того чтобы ускоренным маршем устремиться вперед и занять Эзелхард первыми, армия замедлила движение! Горники сейчас в дне пути, завтра, в крайнем случае послезавтра вечером они нас нагонят. Объединив силы, мы сможем не бояться никаких сюрпризов.

Пальцы Бруно отбарабанили еще несколько тактов. Одна и та же мелодия, никому не слышная и никогда не меняющаяся.

– Фок Хеллештерн, – лицо командующего было неподвижным, зато голос словно бы морщился, – когда мне требуется узнать чье-то мнение, я задаю соответствующий вопрос. Сегодня продолжим марш, как и намеревались, и встанем лагерем у трясин, где и дождемся фок Гетца. Фок Рейфер, а вот вас я выслушать намерен.

Рейфер поднялся и одернул мундир, значит, будет предлагать и спорить. Руппи не считал себя великим стратегом, он не считал себя даже тактиком, но этого сейчас и не требовалось. Ситуация была понятна до дрожи, единственное, что до поры до времени оставалось тайной, – численность прущей на Эзелхард армии. То, что при таком авангарде она сопоставима с армией Бруно, ясно, но обеспечит ли подход Горной необходимый перевес? Если да, можно попробовать отстоять город, а если нет?

Рейфер уже закончил с мундиром и теперь смотрел на стену, словно там проступала карта, впрочем, все карты он держал в голове.

– К Эзелхарду ведут две дороги – напомнил он. – Большой тракт, огибающий Эзеловы курганы с запада, по нему до города, если поторопить обозы, полтора дня пути, и так называемая Мокрая тропа, что идет по невысокой гряде, делящей трясины Райхерзумпф на две почти равные части. Мокрая тропа заметно уже и не столь надежна, как тракт, зато она много короче и выводит прямо к южным окраинам Эзелхарда. Возможно, есть смысл отправить конницу именно ею, в то время как остальная армия двинется по тракту.

– Я смогу выступить через час, – вмешался Хеллештерн. Он был прав, он все испортил.

– В том, чтобы отправить кавалерию прямо сейчас, – быстро произнес Рейфер, – есть определенный риск. Райхерзумпф известны не только утиной охотой, но и ночными туманами. Я бы предложил выступить за полтора часа до рассвета. Таким образом, мы выгадываем время…

«Возможно», «есть смысл», «я бы предложил»… Умница Рейфер делает все возможное, чтобы Бруно чувствовал себя полным хозяином, но как же эта мертвая зыбь не походит на споры у Олафа, где никто ничего не скрывал и никто ни на кого не злился. Бюнц верно говорил: сухопутчику нужно две башки – первая, чтобы воевать, и вторая – объезжать на кривом коте начальство.

Бруно развернул карту, на которой, вне всякого сомнения, были окрестности Эзелхарда, и насупился. Рейфер с бесстрастным лицом уселся на свое место, Хеллештерн принялся поправлять шейный платок, господа штабные так и не шелохнулись. Где-то маршировали китовники с пушками, где-то готовились к ужину земляки Олафа, в том числе и оклеветавший Ледяного мерзавец, о котором Руппи почти забыл. Живи в Эзелхарде только он, фок Фельсенбург с радостью отдал бы городишко бесноватым. На время, чтобы не марать руки дважды.

В том, что подонки уничтожают подонков, есть некий высший смысл, если угодно – красота, но сперва нужно куда-то деть таких, как мастер Мартин. Старик убрался из Эйнрехта вовремя, только куда? Мог ведь и к родне невестки в Эзелхард… А хоть бы Файерманы укрылись в Штарквинде или вообще в Гаунау, сколько в известном своими оружейниками городке честных мастеров? Уж всяко больше, чем лжесвидетелей, так что китовников туда пускать нельзя, ну а с клеветником может потолковать и папаша Симон. В строжайшем соответствии с «Благословенным списком».

– Нет, господа! – Бруно закончил думать именно тогда, когда Руппи о фельдмаршале почти забыл. – Нет. Разделение армии и ночные переходы по болотам приличествуют фрошерам, причем самой дикой их части. Я на подобное пойти не могу, тем более что мы точно не знаем, ни где противник, ни сколько у него сил, да и сама срочность лично мне никоим образом не очевидна. Фок Хеллештерн, озаботьтесь отправить на разведку побольше людей. Мы пойдем как намечено и в любом случае успеем соединиться с Горной армией прежде, чем подойдут эйнрехтцы, с которыми самым разумным будет разминуться.

– Я не понимаю… – теперь поднялся Хеллештерн, а вот Рейфер продолжал сидеть. – Господин фельдмаршал, мы не можем продолжать движение, не имея надежного тыла и магазинов.

– Сядьте, Георг, – велел фельдмаршал, и Руппи понял: сейчас случится откровение. Бабушка говорила, что Бруно переходит на имена, будучи в восторге от собственной персоны и ожидая от других того же. Командующий пробарабанил еще пару тактов и возвестил:

– Мы заключили мир с фрошерами, чтобы иметь возможность покончить с Марге, но Марге мира не заключал, напротив. Эта армия идет, чтобы прибрать к рукам мою победу, однако граф Савиньяк не квелый фок Варзов. Он и китовники накрепко свяжут друг друга, а мы двинемся дальше, пользуясь уже магазинами Марге. Насколько я знаю этого господина, он должен убрать из столицы не только сильных соперников, но и самые горячие головы. Что ж, ветер Хербсте их остудит, а мы, дабы не выглядеть клятвопреступниками, уведомим талигойскую сторону о появлении возле ее границ не подчиняющейся мне армии. Брат Орест, вы согласитесь взять это на себя?